посетитель, появления которого со страхом и ненавистью ожидал дядя. Это он
держит нити жизни трактирщика в своих руках. В памяти всплыла презрительная
усмешка разносчика, вспомнились его слова, вызвавшие ярость хозяина:
"Послушай, Джосс Мерлин, а может быть, ты действуешь по чьей-то указке?" Это
он, Джем, использовал физическую силу трактирщика, он скрывался тогда в
пустующей комнате.
Лонстон, держал ее за руку на базарной площади, целовал и обнимал. Теперь он
был хмур и молчалив, лицо его скрывала тень. Мэри со страхом подумала, что
Джем, возможно, ведет двойную игру. Сегодня, поглощенный своей нелегкой,
неведомой ей задачей, он казался ей совсем чужим. Наверно, она напрасно
предупредила его о бегстве, задуманном трактирщиком. Это могло только
помешать осуществлению ее собственного плана. Но что бы ни сделал или ни
собирался сделать Джем, будь он лжив и вероломен и будь даже убийцей, она
все равно любила его, была привязана к нему всей своей слабой плотью и
должна была предостеречь его.
кто попытается помешать его планам, рискует жизнью. Говорю тебе это ради
твоей же безопасности.
коснулся царапины, которая шла ото лба к подбородку.
кровоподтеку на щеке.
знал о том вечере, и именно это привело его теперь в "Ямайку".
Он вслух выругался, рванулся вперед и разбил кулаком окно, не обращая
внимания на звон стекла и кровь, хлынувшую из раненой руки. Мэри опомниться
не успела, как он оказался рядом с ней в комнате. Подхватив Мэри на руки,
Джем положил ее на кровать. С трудом отыскав в темноте свечу, он зажег ее и,
опустившись на колени подле постели, посветил ей в лицо. Он осторожно провел
пальцами по ссадинам и, когда она поморщилась от боли, резко вдохнул воздух
и снова выругался.
постель возле нее, взял на мгновение ее руку, крепко сжал и отпустил.
руках я оказалась беспомощной, как ребенок. Их была целая дюжина или больше,
а дядя... он всем верховодил, он да еще разносчик. Но если ты сам все
знаешь, к чему спрашивать меня? Не заставляй меня вспоминать весь этот ужас.
ободрала себе бок. Они, конечно, поймали меня. На берегу связали по рукам и
ногам, а рот заткнули мешковиной. Я видела, как в тумане шел к берегу
корабль. Но что я могла сделать одна, да еще в такую бурю. И я лежала
связанная и смотрела, как гибнут люди.
руками. Он даже не пошевелился - сидел молча рядом с ней на постели, такой
далекий, погруженный в неведомые мысли. Мэри почувствовала себя еще более
одинокой, чем прежде.
лучше меня знаешь, на что он способен в таком состоянии.
он поплатится жизнью, - произнес он.
Я сама отомщу за себя. По крайней мере, одному я научилась: полагаться
только на себя.
держаться от этого подальше. Это - моя забота.
- заметил Джем.
планы она не могла. Он все еще был загадкой для нее, а главное -
законопреступником. Но тут она вдруг поняла, что, выдав дядю, она тем самым
предаст и его.
спросила она.
вновь потянулась к нему, радуясь этой перемене.
ты обещал, что не вернешься сюда. Я сумею защитить себя от твоего брата.
Отныне он мне не страшен. Не приходи сюда завтра. Пожалуйста, обещай, что
уедешь.
я сказать не могу. О, если бы только ты доверял мне!
не хочешь мне поверить, дурочка ты эдакая. - Он беззвучно рассмеялся и,
наклонившись, обнял и поцеловал ее так, как в Лонстоне, только более
решительно, с отчаянием и горечью. - Ладно, играй свою игру и предоставь
мне играть мою, - сказал он. - Коли тебе охота изображать парня, не могу
тебе помешать, но ради твоего личика, которое я поцеловал и еще поцелую,
поостерегись. Ты ведь не хочешь погибнуть? Теперь я вынужден уехать, через
час рассвет. А что, если оба наши плана провалятся? Станешь ли ты жалеть обо
мне, если нам не суждено больше увидеться? Да нет, конечно, тебе будет все
равно.
я их не очень-то жалую. От них только горе и неразбериха. Приятно было
свозить тебя в Лонстон, Мэри... Но когда дело доходит до жизни или смерти,
как сейчас, то, Бог свидетель, я бы очень хотел, чтобы ты оказалась за сотню
миль отсюда и тихо сидела бы с шитьем на коленях в уютной гостиной, где тебе
и положено быть.
фермером или лавочником и будешь вести спокойную жизнь, пользуясь уважением
соседей. Только не рассказывай им, что некогда жила в "Ямайке" и за тобой
ухаживал конокрад. Не то перед тобой захлопнутся все двери. Прощай, и желаю
тебе, чтобы все благополучно закончилось.
держась за конец одеяла, спустился на землю.
оборачиваясь, он, как тень, скользнул по двору. Мэри медленно втащила одеяло
и расстелила его на кровати. Близилось утро. Спать уже не хотелось.
план действий на вечер. Ждать ей еще долго. Самое главное - - не вызывать
подозрений. Держаться нужно ровно. Может быть, напустить на себя несколько
мрачный, подавленный вид, будто она через силу покорилась дядиной воле;
притвориться, что готовится к отъезду. А позже, к вечеру, найти какой-нибудь
предлог, скажем, сославшись на усталость и желание отдохнуть перед трудным
ночным путешествием, и уйти в свою комнату. Вот тут наступит самый опасный
момент. Нужно будет незаметно выбраться из "Ямайки" и что есть мочи бежать в
Олтернан. На этот раз Фрэнсис Дейви поймет, что надо немедленно действовать.
ее отсутствие осталось незамеченным. На это она делала главную ставку. Если
же трактирщик обнаружит, что Мэри нет в доме, ее жизнь повиснет на волоске,
и она должна быть готова к этому. Тогда никакие объяснения ее уже не спасут.
Но если он будет думать, что племянница все еще спит, то игра продолжится.
Они вместе станут готовиться к поездке. Может быть, даже успеют загрузить
телегу и выехать на дорогу. Дальнейшее было уже не в ее власти. Их судьба
окажется в руках викария из Олтернана. Дальше заглядывать она не могла, да и
не очень хотела.
долго: каждая минута казалась часом, а час - вечностью. Все молча, в
изнеможении, ждали прихода ночи. При свете дня мало что можно было делать -
в любой момент в дом могли ворваться. Тетя Пейшнс сновала туда-сюда из кухни
в свою комнату. Ее шаги были слышны то в коридоре, то на лестнице. С нелепой
беспомощностью она пыталась собрать вещи, вязала узлы со своей старенькой
одежонкой; потом, спохватившись и вспомнив о какой-нибудь забытой вещи,
развязывала их; бесцельно слонялась по кухне, открывала шкафы, заглядывала в
ящики, перебирала кастрюли и сковородки, была не в состоянии решить, что
взять с собой, а что оставить. Мэри помогала ей, как могла, но тоже без