какими-то каплями.
x x x
В местном губернском листке появилась статейка о том, будто бы в нашем
городе некая госпожа К. сечет живущих у нее на квартире маленьких
гимназистов, сыновей лучших местных дворянских семей. Нотариус Гудаевский
носился с этим известием по всему городу и негодовал.
И разные другие нелепые слухи ходили по городу о здешней гимназии:
говорили о переодетой гимназистом барышне, потом имя Пыльникова стали
понемногу соединять с Людмилиным. Товарищи начали дразнить Сашу любовью к
Людмиле. Сперва он легко относился к этим шуточкам, потом начал по временам
вспыхивать и заступаться за Людмилу, уверяя, что ничего такого не было и
нет.
И от этого ему стыдно стало ходить к Людмиле, но и сильнее тянуло
пойти: смешанные, жгучие чувства стыда и влечения волновали его и
туманно-страстными видениями наполняли его воображение.
XXI
В воскресенье, когда Передонов и Варвара завтракали, в переднюю кто-то
вошел. Варвара, крадучись по привычке, подошла к двери и взглянула в нее.
Так же тихонько вернувшись к столу, она прошептала:
- Почтальон. Надо ему водки дать,- опять письмо принес.
Передонов молча кивнул головою, - что ж, ему не жалко рюмки водки.
Варвара крикнула:
- Почтальон, иди сюда!
Письмоносец вошел в горницу. Он рылся в сумке и притворялся, что ищет
письмо. Варвара налила в большую рюмку водки и отрезала кусок пирога.
Письмоносец посматривал на ее действия с вожделением. Меж тем Передонов все
думал, на кого похож почтарь. Наконец он вспомнил, - это же ведь тот рыжий,
прыщеватый хлап, что недавно подвел его под такой крупный ремиз.
"Опять, пожалуй, подведет", - тоскливо подумал Передонов и показал
письмоносцу кукиш в кармане.
Рыжий хлап подал письмо Варваре.
- Вам-с, - почтительно сказал он, поблагодарил за водку, выпил,
крякнул, захватил пирог и вышел.
Варвара повертела в руках письмо и, не распечатывая, протянула его
Передонову.
- На, прочти; кажется, опять от княгини,- сказала она, ухмыляясь, -
расписалась, а толку мало. Чем писать, дала бы место.
У Передонова задрожали руки. Он разорвал оболочку и быстро прочел
письмо. Потом вскочил с места, замахал письмом и завопил:
- Ура! три инспекторских места, любое можно выбирать. Ура, Варвара,
наша взяла!
Он заплясал и закружился по горнице. С неподвижно-красным лицом и с
тупыми глазами он казался странно-большою, заведенною в пляс куклою. Варвара
ухмылялась и радостно глядела на него. Он крикнул:
-- Ну, теперь решено, Варвара, - венчаемся.
Он схватил Варвару за плечи и принялся вертеть ее вокруг стола, топоча
ногами.
-- Русскую, Варвара! - закричал он.
Варвара подбоченилась и поплыла, Передонов плясал перед нею вприсядку.
Вошел Володин и радостно заблеял:
- Будущий инспектор трепака откалывает!
-- Пляши, Павлушка! - закричал Передонов.
Клавдия выглядывала из-за двери. Володин крикнул ей, хохоча и ломаясь:
- Пляши, Клавдюша, и ты! Все вместе. Распотешим будущего инспектора!
Клавдия завизжала и поплыла, пошевеливая плечами. Володин лихо
завертелся перед нею, - приседал, повертывался, подскакивал, хлопал в
ладоши. Особенно лихо выходило у него, когда он подымал колено и под коленом
ударял в ладоши. Пол ходенем ходил под их каблуками. Клавдия радовалась
тому, что у нее такой ловкий молодец.
Устали, сели за стол, а Клавдия убежала с веселым хохотом в кухню.
Выпили водки, пива, побили бутылки и стаканы, кричали, хохотали, махали
руками, обнимались и целовались. Потом Передонов и Володин побежали в Летний
сад, - Передонов спешил похвастаться письмом.
В биллиардной застали обычную компанию. Передонов показал приятелям
письмо. Оно произвело большое впечатление. Все доверчиво осматривали его.
Рутилов бледнел и, бормоча что-то, брызгался слюною.
- При мне почтальон принес! - восклицал Передонов.- Сам я и
распечатывал. Уж тут, значит, без обмана.
И приятели смотрели на него с уважением. Письмо от княгини!
Из Летнего сада Передонов стремительно пошел к Вершиной. Он шел быстро
и ровно, однообразно махал руками, бормотал что-то; на лице его, казалось,
не было никакого выражения, - как у заведенной куклы, было оно неподвижно, -
и только какой-то жадный огонь мертво мерцал в глазах.
x x x
День выдался ясный, жаркий. Марта сидела в беседке. Она вязала чулок.
Мысли ее были смутны и набожны. Сначала она думала о грехах, потом направила
мысли свои к более приятному и стала размышлять о добродетелях. Думы ее
начали обволакиваться дремою и стали образны, и по мере того, как
уничтожалась их выражаемая словами вразумительность, увеличивалась ясность
их мечтательных очертаний. Добродетели предстали перед нею, как большие,
красивые куклы в белых платьях, сияющие, благоуханные. Они обещали ей
награды, в руках их звенели ключи, на головах развевались венчальные
покрывала.
Между ними одна была странная и непохожая на других. Она ничего не
обещала, но глядела укоризненно, и губы ее двигались с беззвучною угрозою;
казалось, что если она скажет слово, то станет страшно. Марта догадалась,
что это - совесть. Она была вся в черном, эта странная, жуткая
посетительница, с черными глазами, с черными волосами, - и вот она
заговорила о чем-то, быстро, часто, отчетливо. Она стала совсем похожа на
Вершину. Марта встрепенулась, ответила что-то на ее вопрос, ответила почти
бессознательно, - и опять дрема одолела Марту.
Совесть ли, Вершина ли сидела против нее и говорила что-то скоро и
отчетливо, но непонятно, и курила чем-то чужепахучим, решительная, тихая,
требующая, чтобы все было, как она хочет. Марта хотела посмотреть прямо в
глаза этой докучной посетительнице, но почему-то не могла, - та странно
улыбалась, ворчала, и глаза ее убегали куда-то и останавливались на далеких,
неведомых предметах, на которые Марте страшно было глядеть...
Громкий разговор разбудил Марту. В беседке стоял Передонов и громко
говорил, здороваясь с Вершиной. Марта испуганно озиралась. Сердце у нее
стучало, а глаза еще слипались, и мысли еще путались. Где же совесть? Или ее
и не было? И не следовало ей здесь быть?
- А вы дрыхнули тут, - сказал ей Передонов, - храпели во все носовые
завертки. Теперь вы со сна.
Марта не поняла его каламбура, но улыбалась, догадываясь по улыбке на
губах у Вершиной, что говорится что-то, что надо принимать за смешное.
- Вас бы надо Софьей назвать, - продолжал Передонов.
- Почему же? - спросила Марта
-- А потому, что вы - соня, а не Марта.
Передонов сел на скамейку рядом с Мартою и сказал:
- А у меня новость, очень важная.
- Какая же у вас новость, поделитесь с нами, - сказала Вершина, и Марта
тотчас позавидовала ей, что она таким большим количеством слов сумела
выразить простой вопрос: какая новость?
- Угадайте, - угрюмо-торжественно сказал Передонов.
- Где же мне угадать, какая у вас новость,- ответила Вершина, - вы так
скажите, вот мы и будем знать вашу новость.
Передонову было неприятно, что не хотят разгадать его новость. Он
замолчал и сидел, неловко сгорбившись, тупой и тяжелый, и неподвижно смотрел
перед собою. Вершина курила и криво улыбалась, показывая свои темно-желтые
зубы.
- Чем так-то угадывать ваши новости, - сказала она, помолчав немного, -
давайте я вам на картах погадаю. Марта, принеси из комнаты карты.
Марта встала, но Передонов сердито остановил ее:
- Сидите, не надо, я не хочу. Гадайте сами себе, а меня оставьте. Уж
меня теперь на свой копыл не перегадаете. Вот я вам покажу штуку, так вы рты
разинете.
Передонов проворно вынул из кармана бумажник, достал из него письмо в
оболочке и показал Вершиной, не выпуская из pук.
- Видите, - сказал он, - конверт. А вот и письмо.
Он вынул письмо и прочитал его медленно, с тупым выражением
удовольствованной злости в глазах. Вершина опешила. Она до последней минуты
не верила в княгиню, но теперь она поняла, что дело с Мартою окончательно
проиграно. Досадливо, криво усмехнулась она и сказала:
-- Ну, что ж, ваше счастье.
Марта сидела с удивленным и испуганным лицом и растерянно улыбалась.
- Что взяли? - сказал Передонов злорадно. - Вы меня дураком считали, а
я-то поумнее вас выхожу. Вот про конверт говорили, - а вот вам и конверт.
Нет, уж мое дело верное.
Он стукнул кулаком по столу, не сильно и не громко, - и движение его и
звук его слов остались как-то странно равнодушными, словно он был чужой и
далекий своим делам.
Вершина и Марта переглянулись с брезгливо-недоумевающим видом.
- Что переглядываетесь! - грубо сказал Передонов, - нечего
переглядываться: теперь уж кончено, женюсь на Варваре. Многие тут барышеньки
Лондон Джек
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий