один из этих контрразведчиков, то я, слава богу, не знакома ни с одним
русским.
осторожность, и заранее продумал все, что скажет ей. - Жизнь в Вашингтоне
очень сложна, и иногда военным приходится выполнять задания, не имеющие
ничего общего с пушками или ракетами.
демократов, которые опасаются, что генерал Скотт, мой шеф, попытается
выставить свою кандидатуру против президента Лимена на предстоящих через
два года выборах.
словно дирижерскую палочку. - Спрашивай меня поскорее.
тайно участвовать в каком-нибудь политическом деле погрязнее.
подругой Миллисент Сеньер. Помнишь, ты как-то нас знакомила?
секретного? Они путаются бог знает с каких пор. Можешь объявить об этом в
световой газете на Таймс-сквер десятифутовыми буквами, и никто не
удивится.
когда-нибудь писали в газетах. Во всяком случае, нам надо узнать более
подробно об их отношениях... от тебя, если возможно.
сложна, а? Днем ты работаешь для генерала Скотта, а ночью - против него.
несправедливо, особенно теперь, когда он старается избавить нас от этой
ужасной бомбы. Правда, Джигс?
действительно горячая любовь. Я не знаю, как генерал относится к миссис
Скотт, но он и вправду по уши влюбился в Милли. Она тоже почти полюбила
его. Не думаю, чтобы Милли могла его по-настоящему полюбить, но, во всяком
случае, она очень привязалась к нему. Она то и дело звонила мне,
требовала, чтобы я поклялась держать все в тайне, и без умолку болтала о
своем Джиме. Я встречала у нее генерала несколько раз. Должна признать,
очень видный мужчина, хотя и не в моем вкусе.
весьма деловая женщина. Она без ума от своего журнала. Ей нравится,
конечно, вся эта любовная романтика, но женитьба - нет! - Шу бросила на
него быстрый взгляд поверх бокала. - Интересно, стану ли и я такой, Джигс?
Ну, а Скотт и Милли все еще увлечены друг другом?
приезжал сам, но в общем они поостыли. Милли говорит, он чем-то очень
занят. Последний раз, говорила она, Скотт приезжал со своим адъютантом -
его фамилия, кажется, Мердок, - и они просто воспользовались ее квартирой
для каких-то своих военных дел. Ведь увлечениям всегда приходит конец, и,
зная Милли, я даже удивляюсь, что это тянулось так долго. Я думаю, ей
льстило, что она стала любовницей такого важного генерала.
удивлялся он, думая в то же время обо всей этой любовной истории.
тебя любовные письма...
что-нибудь крала. Но нет ли, скажем, фотографии с автографом, или подарка
от Скотта, который подтверждался бы счетом из магазина, или еще
чего-нибудь вроде этого?
рассказывать, но это так забавно. Милли, скажу тебе, - это тип. Она такая
женственная и такая модница, и у нее такой тонкий вкус, но, бог мой, до
чего же она жадна на деньги! Милли зарабатывает кучу денег, и в эту зиму,
когда ей надо было составлять налоговую декларацию, она из кожи вон лезла,
чтобы как-то уменьшить сумму своих доходов. Не знаю, посоветовал ли ей это
адвокат, - не думаю, но она списала три тысячи долларов на угощение
генерала Скотта за прошлый год.
назад голову и расхохоталась. - Ну не умора ли? Милли решила, что, если ее
будут допрашивать, она скажет, что ей приходилось угощать генерала Скотта,
чтобы получать от него самые свежие сведения о том, что носят жены военных
и девушки, служащие в армии. Я просто в восторге от ее находчивости.
Скостить налог за счет любовной связи - вот потеха! Никто, кроме Милли, до
этого не додумался бы.
декларацию, а в марте к ней зашел налоговый инспектор и попросил
объяснить, на каком основании она сделала вычет из своих доходов. Милли
сообщила ему все, что я тебе сейчас рассказала. Вскоре после визита
инспектора ей прислали извещение из налогового управления, в котором
говорилось, что она не имела права уменьшать сумму своих доходов и обязана
уплатить еще какую-то сумму в счет налога. Милли рассвирепела и понесла
всякий вздор. Говорит, если правительство хочет ее судить, пусть судит.
Видно, их любовь все равно уже пошла на убыль и Милли нечего было терять.
Она так взбесилась, что готова была полезть в драку. Конечно, у нее не
было никаких оснований спорить, но попробуй докажи ей что-нибудь, когда
дело касается денег.
виду, что эта история его заинтересовала.
молодец ли Милли? Какой-то человек в налоговом управлении робко и невнятно
пробормотал, что никто не хочет ставить в неловкое положение ни генерала
Скотта, ни мисс Сеньер, и спросил, не будет ли она возражать, если ей
разрешат убавить сумму дохода на полторы тысячи и уплатить налог за
остальное. Так она и сделала, и все остались довольны. Она сберегла
тысячу, правительство получило тысячу, а генерал Скотт, насколько я знаю,
по сей день ничего не подозревает. Что, остроумно?
вокруг стола с портфелями и всякой дребеденью, - сказала Шу. - А здесь
была просто маленькая частная беседа между Милли и симпатичным человечком
из налогового управления.
поинтересовалась, был ли он сам пай-мальчик в Вашингтоне. А вот она в
прошлом году чуть было не вышла замуж, но вовремя успела обнаружить, что
жених невероятно нудный тип, что он хочет наплодить кучу детей и жить
где-то в глуши, в округе Фэрфилд.
театральным вздохом сказала Шу. - Да, Джигс, я думаю, нам не стоит
выходить из дому и тратить уйму денег, которых у офицеров морской пехоты
не так уж много. Давай-ка лучше останемся здесь, тем более что у меня в
холодильнике есть чудесный бифштекс и еще кое-что.
ресторанах ему сейчас нельзя. С другой стороны, обед при свечах наедине с
девушкой может привести к последствиям, непозволительным для человека, на
которого возложена ответственная миссия. Поэтому, собираясь к Шу, он
намеревался предложить ей пообедать в каком-нибудь маленьком уютном
заведении, где не бывает много посетителей и где он не будет опасаться
встречи с кем-нибудь из знакомых.
удовольствием пообедаю здесь. Только ты, пожалуйста, там ничего особенного
не...
лоб и вышла. Кейси услышал, как хлопнула дверца холодильника и загремели
сковородки.
позвоню по телефону. Мне надо кое с кем договориться.
говорить с миссис Кейси.
автоматами.
если так действуют тайные агенты, валяй. Скоро вернешься?
он кивнул швейцару и направился в сторону Лексингтон-авеню. Из телефонной
будки в аптеке на углу улицы он позвонил в Белый дом и спросил мисс
Червейси, которая переключила его на Эстер Таунсенд.