Чтение 39–й страницы книги ~Кратер Эршота~

европейское государство. Самолет может пролететь за километр от стойбища и
не заметить его. В горах очень много долин, которые сверху не увидишь.

- У нас к вам большая просьба, Федор Павлович, - перебила его Ускова. -
Мы с дочерью хотим участвовать в розысках. Разрешите нам... Тут управляющий
задумался.

- Очень уж это трудно, - осторожно сказал он после паузы. - На лошадях,
на оленях, в санях, верхом, может быть, даже десятки километров пешком, да
еще по горам. Право же, для женщин, особенно для вас, Варвара Петровна... Вы
вс" взвесили?

Ускова выпрямилась, лицо ее выражало решимость.

- Я всю жизнь провела в скитаниях с мужем и умею переносить лишения в
походах. А наша дочь - дочь геолога, она тоже не испугается трудностей. И я
надеюсь, что мы сумеем быть полезны...

- Хорошо. Не возражаю, - сдался управляющий, - Начальником поиска
назначен мой заместитель по политчасти, Андрей Иванович Швец. Я дам ему
указание О времени выезда на основную базу номер восемь мы вас известим.
Отряды пойдут оттуда.

- Благодарю вас, Федор Павлович, Мы приготовимся.

Они вышли. Управляющий только сел за стол, как снова в дверях появился
секретарь:

- Вам уже три раза звонили из отделения Министерства госбезопасности. По
какому-то срочному делу

- Соедините... Майор Сидоренко?.. Да, я. Что у вас?.. Не хотите по
телефону?.. Ну хорошо, приходите, я буду у себя. Жду.

Майор пришел через несколько минут.

- Есть у него кто-нибудь? - спросил он секретаря

- Заместитель по политчасти.

- Чудесно. Он мне тоже нужен

Майор сразу приступил к делу.

Оказалось, что из места заключения бежали четыре опасных преступника,
осужденных за бандитизм и убийства.

- Поначалу, - говорил майор, - они вели себя тихо. Представьте себе, даже
попросились на работу. Ну что ж, пустили. Сам комендант поехал с ними
заготовлять дрова. Взяли грузовик и поехали - комендант, шофер, один боец и
эти четыре птички. Как заехали в лес, так коменданта зарезали, в шофера
стреляли и тяжело ранили. Боец, правда, стал отстреливаться, но неудачно.
Они вскочили в машину - и давай на шоссе и на север...

- Интересно, - сказал Федор Павлович.

- Уж чего интереснее, товарищ управляющий! Сами видите! Теперь нам ваша
помощь прямо-таки необходима.

- В каком смысле?

- А ведь вы организуете широкую экспедицию на поиски партии Ускова? И я
сразу решил, так сказать, пристроиться к вам. Сколько наземных групп пойдет
в горы?

- Шесть. По четыре - пять человек в каждой.

- Я, если не возражаете, направлю четырех своих сотрудников в четыре ваши
партии. А в двух остальных мы проведем соответствующую беседу, дадим
указания.

- Конечно! Дело щекотливое. Как же это их упустили?

- Прикинулись овечками...

- Оружие у них есть?

- Да, у коменданта револьвер взяли. Но, по-моему, они расстреляли все
патроны, так что теперь револьвер у них вроде и не опасен.

- А след куда повел?

- Почти до конца трассы. Там они утопили машину; просто спустили се с
обрыва в реку, а сами подались в горы. У них топоры есть, ножи. Три дня
назад радировали из района Бусканды, что неизвестные ограбили заимку
горняков. Убили сторожа. Так что теперь они с продовольствием. Уйти-то им,
правда, некуда, но обезвредить их нужно немедленно, иначе они будут держать
в страхе и ваши поисковые партии, и все местное население...

- Если сейчас по снегу вы их не найдете, майор, летом будет во много раз
труднее. Человека обнаружить в тайге не гак-то просто.

- Потому-то я и прошу вашей помощи. У меня оперативные силы невелики. Без
ваших людей и без охотников мы вряд ли много успеем. Так как же, Федор
Павлович?

- Что ж, поможем. Направьте бойцов в наши группы. Мы со своей стороны
разъясним всем товарищам, они будут начеку и при встрече не упустят. Но
почему вы думаете, что убийцы пошли именно в район белого пятна, то есть как
раз в то место, куда мы сейчас направляем наших людей?

- Если бы они скитались по местам обжитым, мы бы получили сигналы, а
может быть, их и самих уже приволокли бы. А сигналов-то нет. Значит, бандиты
ушли на северо-восток, в безлюдье. Да и ограбление заимки... Заимка стоит
как раз на границе обжитого района, где-то возле первых горных цепей. И,
наконец, посудите - что им остается? Только уходить от людей, куда глаза
глядят, скорей всего - прямо на восток, к границе, в надежде уйти на чужую
сторону.

- Так!.. Понятно! - Присутствовавший тут же Андрей Иванович Швец сказал
майору, что выезжает на восьмую базу через четыре дня, а еще дней через
десять с базы выйдут партии. Он предложил майору встретиться еще раз, чтобы
поговорить о деталях.

Майор и замполит уже собирались уходить, когда Басюта рассказал им о
визите жены и дочери Ускова:

- Они хотят во что бы то ни стало участвовать в розысках...

- И вы разрешили? - почти с испугом воскликнули одновременно и замполит и
майор. - Да ведь это же...

- Разрешил. Я не знал этой истории с бандитами. А теперь я все думаю, как
быть. Опасность не маленькая, а ведь женщины...

- Откажите. Объясните причину.

- Объяснение их не устроит. Пусть хоть земля трясется и камни с неба -
они все равно пойдут. А вот вы, Андрей Иванович, постарайтесь удержать их на
восьмой базе.

Управляющий трестом Федор Павлович Басюта всего несколько лет назад сам
бродил по тайге и горам с геологическим молотком в руках. Ученик академика
Ферсмана, он прямо из института приехал на Дальний Север, и с тех пор
геология этого малоизученного края стала целью и смыслом его жизни. Там, где
проходил своей неторопливой походкой этот высокий, подобранный человек,
вскоре начинали дымиться избушки, слышался стук топора новосела и шуршание
гальки на золотопромывочном лотке. За первыми изыскательскими партиями шли
строители, старатели, дорожники; возникали поселки и рабочие городки,
прииски и шахты; в таежной глухомани уже слышалось радио, стучал движок
электростанции, гудели машины. А человек, вдохнувший жизнь в эти земли,
уходил дальше, переправлялся через новые реки, снова прорубался сквозь
тайгу, все сужая и сужая таинственное и манящее белое пятно на карте.

Когда ему говорили об удобствах городской жизни, об оседлости, он только
удивленно подымал брови, отказываясь понимать собеседника. Разве не самое
лучшее в жизни - сидеть вечером у костра, глядеть на хлопотливую горную
речку, слушать величавый шум таинственного леса, любоваться алыми бликами
солнца, уходящего за скалистые вершины неведомого горного кряжа! Как
радостно билось сердце Басюты, когда в каком-нибудь диком ущелье он после
долгих поисков находил среди скальных обломков и бережно брал в руки камень,
в котором искрился металл! Хотелось петь в такие минуты, кричать от радости,
чтобы слышала вся тайга, все горы о том,, что еще одно месторождение открыто
и с этим открытием страна станет еще богаче и сильней...

Но годы взяли свое. Постарел человек, отяжелел. И тогда Басюта
по-настоящему оценил, каких помощников он воспитал, каких вырастил учеников.
Его ученик, его бывший практикант Усков стал ведущим разведчиком. Не мог
Басюта примириться с мыслью, что погиб кто-то из его смены, что терпят
бедствие люди, которые должны были окончательно заштриховать белое пятно и
доделать незаконченную им работу. Розыски партии номер 14-бис стали для него
делом жизни.

На одной из машин в район восьмой базы уехали жена и дочь Ускова. В тот
же день на базу прибыли четверо военных в телогрейках и с винтовками.

Глава двадцать шестая

о первых днях. проведенных Петей в пути, и о встрече, которой не удалось
избежать

Было около полудня, когда Петя вышел из пещеры.

Солнце светило так ярко, что на снег нельзя было смотреть. Апрельский
снег для непривычных глаз - сплошное сияние белого, красного, оранжевого,
лилового, фиолетового цвета. Сначала просто рябит в глазах, потом начинается
какая-то щекотка, человеку хочется тереть и тереть глаза, и он трет их,
отчего бежит обильная слеза, глаза краснеют и скоро где-то под нежным веком
появляется помеха, будто в глаз попала соринка. Но это не соринка, а прыщик.
Это начало серьезной глазной болезни, лечить которую можно лишь полным
покоем в темноте, постоянно пересиливая охоту потереть воспаленные глаза...

Петя щурился и никак не мог подавить в себе желания совсем закрыть глаза.
Он отвык от снега. В кратере давно уже все зеленело, а здесь, куда ни глянь,
белая безмолвная пустыня да дикие угрюмые камни.

Сразу пришлось встать на лыжи. Снег подтаивал и оседал. Обувь намокала и
тяжелела, ноги проваливались.

На лыжах дело пошло лучше. Крикнув собак, Петя пошел из ущелья тем же
путем, каким они шли когда-то с Любимовым. Хотелось к вечеру добраться до
месторасположения старого лагеря и там заночевать. Но, сколько ни смотрел
Петя, он нигде не обнаружил даже малейших примет их былой стоянки: только
белая пелена искристого снега...

Петя пошел на юг, посматривая на компас и на карту, сделанную Усковым и
Любимовым. Вот когда он оценил труд проводника, который в течение всего их
пути делал зарисовки маршрута!

Проходили часы. Собаки устали и теперь уже не бегали взад-вперед, а еле
плелись. Солнце стало садиться, а вокруг все те же дикие камни мрачно