Чтение 39–й страницы книги ~Звездный человек~

- Особенного ничего не нужно... Пойдемте. - Лена, довела Человека в
коридор, отперла тяжелый замок на дверях кладовки.

- Вам, - сказала она, - нужно посидеть один час. только один час; вы
должны находиться в полной темноте... Вы должны будете вспомнить все, всю
вашу жизнь. и если вы и после этого раздумья повторите свое предложение, то
я - ваша...

- Целый час?

- Но я на всю жизнь ваша...

- И здесь совсем не полная темнота, в двери - окошко.

- Оно совсем маленькое, ведь сейчас этот обычай соблюдается не вполне
строго.

Человек вошел в кладовку. Лена принесла ему стул и торопливо накинула
замок.

- Так час, только один час... Приготовьтесь думать, я скоро приду.

Лена вышла во двор. Серафим Яковлевич в чем-то убеждал ветеринара, над
Ласточкой уже трудился Василий-резник.

- Ленка, иди помоги нам, - сказал Серафим Яковлевич.

- Дед, брось все! Они сами управятся, сами...

- А в чем дело? Ушел этот? Я его еще к ответу притяну.

- Дед, милый дед, бери ружье и сторожи его, я что-нибудь придумаю... Но
будь осторожен.. Что бы он тебе ни говорил, какие бы фокусы ни показывал, не
выпускай его...

- Ружье? Говоришь, ружье взять? Так я же его охотнику подарил.

- Не взял охотник ружья, не взял.

- Почему не взял?

- "Его, сказал, слишком часто смазывать нужно, худо бить будет". Бери
ружье, и если вырываться будет - стреляй!

Лена проскользнула в кухню, вынесла ружье и патронташ.

Серафим Яковлевич подтащил к двери кладовки. лавку и уселся так, чтобы
ему был виден двор. В доме было тихо. Прошел, звеня, трамвай, и совсем было
Серафим Яковлевич задремал, как вдруг увидел, что Василий-резник, завернув
что-то в бумагу, идет к калитке.

- Василии! - громко крикнул Серафим Яковлевич. - Василий! Что ты несешь?

- Сердце, печень и селезенку! - закричал в ответ Василий. - Ветеринар
сказал - на исследование.

Серафим Яковлевич хотел было выйти из дома, но из кладовки донесся голос
Человека:.

- Сейчас сколько времени, Серафим Яковлевич?

- Ты сиди и молчи! Время ему понадобилось!.. Коров убивать! В прежнее
время тебе безо всякого суда и следствия кузькину мать показали бы, сиди!

- Серафим Яковлевич, мне очень важно знать, который сейчас час, так как
Лена обещала мне, что станет моей, как у вас, кажется, говорят...

- Да что ты болтаешь? Выкинь из головы, сейчас же выкинь из головы...

- Не понимаю, Серафим Яковлевич, ведь для вас я что-то вроде вашего
Антихриста?

- Антихриста? Станет Антихрист коров убивать!

- Вы говорили, что чудеса...

- Чудеса! Васька-резник такие чудеса за пять рублей производит, так хоть
работа какая - любо-дорого . посмотреть! Не двигайся там, а то стрелять
буду, мне Ленка разрешила.

- Я обманут! - громко сказал Человек. - Опять обманут! И ты, ничтожный
старик, воображаешь, что можешь меня задержать? Я пройду сквозь твою дверь и
не почувствую...

Серафим Яковлевич увидел какой-то красноватый свет - он шел из кладовки.
Серафим Яковлевич заглянул в окошко и закричал от ужаса: руки Человека на
его глазах медленно раскалялись, пальцы были похожи на раскаленные в огне
прутья.

- Ты ждал чуда? - спросил Человек и прикоснулся своими пылающими руками к
двери.

- Застрелю! Слышишь? Застрелю! Дом сожжешь! Вот сейчас стреляю, слышишь?

- Да, я готов, можешь стрелять... Твоя пуля не причинит мне никакого
вреда.

Дверь вспыхнула, затрещала, запахло смолой и дымом, и Серафим Яковлевич,
не помня себя, выстрелил. В кладовке зазвенело стекло, и откуда-то снизу
пришел голос Человека:

- Как неудачно... Сразу в нескольких местах...

- Ага! - закричал Серафим Яковлевич. - Ага! Пули не боялся, а я тебя
дробью, дробью...

Нужно было гасить огонь. Серафим Яковлевич схватил ведро с водой и,
размахнувшись, облил дверь. Струйки воды, шипя, потекли по доскам, пар
наполнил коридор. Серафим Яковлевич снял замок и распахнул дверь; в лицо
пахнуло гарью, защекотал ноздри пьяный запах наливки. Он зажег в кладовке
свет; лампочка тускло мерцала в облаке пара.

- Да где же он? - прошептал Серафим Яковлевич. Человека нигде не было.
Серафим Яковлевич потыкал ружьем пол кладовки - мелодично зазвенели осколки
стекол.

- Что за черт, куда же он запропастился? - бормотал Серафим Яковлевич. -
Да что это? Камень какой-то. Как попал сюда?

У порога кладовки лежал продолговатый камень. Серафим Яковлевич поставил
ружье к стене и поднял его.

- Дед? - услышал он голос Лены. - Дед, это ты стрелял?

Лена тяжело дышала. Из-за ее плеча выглядывал Коля.

- Ты? Убил? - вновь спросила она.

- Не пойму что-то... Он, Леночка, хотел дом наш сжечь, так я выстрелил, а
он...

- Убежал! Неужели убежал? - вскрикнул Коля. - А я так спешил, так
спешил...

- Да что вы пристаете к человеку? - озлился Серафим Яковлевич. - Кладовку
открыл, а она пустая... Но он там был, это я твердо помню...

- Дед, а что это у тебя в руках? - Лена притронулась к камню.

- А ну дайте мне, - глухо сказал Коля, - дайте мне...

Коля взял из рук Серафима Яковлевича камень и вышел с ним на террасу. Он
повернул его в руках и, вскрикнув, уронил на стол.

- Горячий какой, - сказал Коля. - И не везде, а вот, смотрите, где темные
полоски... Да это же мой камень! Мой! Здесь должна быть надпись, должна
быть... Вот она!

- Я ничего не вижу, - медленно проговорила Лена, - ничего.

- А ну, дайте мне. - Серафим Яковлевич достал очки и наклонился к камню.
- Есть, - подтвердил он, - чернильным карандашом написано... "ОТК"
какое-то...

- Здесь написано: "Откр. номер один", - сказал Коля, - открытие номер
один. Но как он сюда попал?!

ХОЗЯИН

Серафим Яковлевич и Лена напряженно слушали взволнованный Колин рассказ.

- Так, значит. Человек в камень обратился? - все удивлялся Серафим
Яковлевич. - Вот чудеса!

- "Хозяин прилетел, прилетел хозяин"... Так говорил Дмитрий Дмитриевич. И
я понял! Это не человек, это был управляемый механизм!

- Да ведь он мне прямо об этом сказал! - вскрикнула Лена. - Только я не
поняла... Он говорил, что он - не он, что он - другой. Это значит, что за
него говорил тот, кто управлял механизмом.

- Правильно, - подхватил Коля, - правильно! Я вспоминаю, что когда
Дмитрий Дмитриевич поссорился с Человеком, то он кричал: "Еще одна пустышка
прилетела на Землю!" А это не "пустышка", это прилетел хозяин! И его засекли
радиолокаторы. Помнишь, я телефонограмму принимал?.. Я должен идти туда...
Его нужно заставить улететь отсюда, уговорить, обмануть... Он страшен всем,
всем людям, всему, живому. Он грозился взорвать Солнце. Я иду к нему... Это
мое дело, мое... Я его нашел, и я во всем виноват.

- Ас камнем что делать? - спросила Лена.

- С камнем? - Коля мгновение колебался. - С камнем?.. Серафим Яковлевич,
этот камень нужно было бы уничтожить... Но как? Его нужно немедленно
расплющить, бросить в печь! Да, в доменную печь!

- Я его лучше в милицию отнесу, - сказал Серафим Яковлевич. - Пусть его в
сейф запрут, может, еще пригодится... Машина ведь в нем какая! Прямо не
верится...

- Да, Лена, - спохватился Коля. - А ты не знаешь, как войти в снаряд?

- Знаю, - быстро сказала Лена. - И ты, Коля, знаешь... Помнишь, когда нам
кубик рассказывал, мы видели, как рука Человека...

- Вычертила какой-то знак! Да, помню... Но не точно, а верно, нужно
точно-точно...

- Вот он, его знак. - Лена указала пальцем на клеенку. - Смотри, Коля.

Лена приподняла клеенку, и из нее выпало несколько замысловато изогнутых
лоскутьев. Пальцы Человека вырезали знак в клеенке.

- Это он мне на память оставил, - сказала Лена.

- Так я... я иду! - крикнул Коля.

- Подожди! - Лена быстро вышла в коридор, взяла ружье. - Идем вместе, -
сказала она.

* * *

Трамвай, автобус, вокзал, бесконечная томительная дорога позади. Коля и
Лена перебежали пути, поднялись в гору. Коля мельком взглянул на свой дом и
замедлил было шаг, но Лена, не оборачиваясь, шла впереди, и Коля тоже пошел
быстрее.

Вот и воронка... На дне дождевая вода, сухие березки кто-то убрал.

- Ничего здесь нет, - удивленно протянул Коля, - ничего...

Они обошли яму вокруг и вышли на широкую, поросшую кустарником просеку.
Над ними гудели от ветра провода высокого напряжения, ряды мачт на широких
бетонных основаниях уходили вдоль просеки вдаль. Группа людей стояла под
одной из мачт, а в вышине, подвешенный в люльке, работал монтажник. Коля
подошел ближе.

- Провода сращиваете? - спросил он. - Что, ветер порвал?