Муньоса из его апатии.
шахматы - это комбинация враждебных импульсов...
отношения к теме их разговора. А Муньос смотрел в пространство, как будто
еще не совсем вернулся из долгих странствий по неведомым далям.
неожиданным вмешательством, - я ничуть не сомневаюсь в абсолютной и
сокрушительной правоте ваших слов, однако мы были бы счастливы, если бы вы
высказались менее лаконично.
пиджак давно вышедшего из моды фасона и темно-зеленый галстук; кончики
воротника рубашки, мятые и не слишком чистые, торчали кверху.
ладони. - Я все последние дни думаю об этом деле... - Он снова
поколебался, будто ища подходящие слова. - О нашем противнике.
ничтожестве...
предполагает субъективную оценку... Что нам нисколько не помогает, а,
напротив, может увести наше внимание в сторону от действительно важных
моментов. Я стараюсь рассматривать его как бы сквозь призму того
единственного, что нам известно о нем: его шахматных ходов. Я имею в
виду... - Он провел пальцем по запотевшему стеклу своего нетронутого
бокала и на мгновение замолчал, словно это движение отвлекло его от
главной мысли его монолога. - Стиль игры отражает личность играющего...
Кажется, я как-то уже говорил вам об этом.
об убийце как о личности?.. Что теперь вы его знаете лучше?
взгляд - Хулия видела - был абсолютно серьезен. Этот человек никогда не
иронизировал.
разглядывая что-то вдали - некий знакомый ему мир, находящийся вне стен
этого ресторана. - Кроме стиля игры каждый обладает теми или иными, сугубо
личными, чертами, отличающими его от других. Например, Стейниц, играя,
имел привычку тихонько напевать что-нибудь из Вагнера; Морфи никогда не
смотрел на своего соперника до самого решающего хода... Некоторые бормочут
что-то по-латыни или какой-нибудь бессмысленный набор слов... Это просто
способ снять напряжение, разрядиться. Они могут проявляться перед тем, как
шахматист сделает ход, или после, у каждого по-разному. Но так поступают
почти все.
ответить:
хлебный шарик.
перед решающим ходом - прежде чем прикоснуться к фигуре.
манерой игры. И они тоже могут послужить источником информации о характере
соперника... Когда необходимо проанализировать стиль игры или характер
самого игрока, любая мелочь может пригодиться. Например, Петросян был
просто помешан на обороне, остро чувствовал опасность; он только и
занимался тем, что выстраивал защиту от возможных атак, зачастую еще до
того, как его противнику приходила мысль атаковать...
эгоизм, агрессивность, мания величия... Взять хотя бы Стейница: в
шестьдесят лет он утверждал, что поддерживает прямую связь с Господом
Богом и что может выиграть у него, дав фору в одну пешку и играя
черными...
и не донеся до губ взятый со стола бокал.
шахматисты часто бывают людьми сложными... В настоящем шахматисте
развивается особая интуиция на верные ходы и чувство опасности, не дающее
ему совершать ошибки. Это что-то вроде инстинкта, словами не объяснишь...
Когда такой игрок смотрит на доску, он видит не нечто статичное, а поле, в
котором сталкивается и пересекается множество магнетических сил: в том
числе и те, что он несет в себе самом. - Несколько секунд он смотрел на
лежащий на скатерти хлебный шарик, затем переложил его на другое место -
осторожно, словно крошечную пешку на воображаемой доске. - Он агрессивен и
любит рисковать. Не воспользоваться ферзем, чтобы прикрыть своего
короля... И это блестящее использование черной пешки и затем черного коня,
чтобы держать под угрозой белого короля, отложив на потом, чтобы помучить
нас, возможный размен ферзей... Я хочу сказать, что он...
таких очень мало... В данном случае в ходах нашего противника - или
противницы - проглядывает известная жестокость, а кроме того, я бы сказал,
любопытство несколько садистского характера... Как у кошки, играющей с
мышью.
противник, вероятно, мужчина или, что менее вероятно, женщина; личность
весьма уверенная в себе, с агрессивным и жестоким характером, в котором
просматривается что-то вроде садизма древних римлян, наблюдавших за боями
гладиаторов. Верно?
отвергает классический подход к игре, согласно которому за тем, кто играет
черными, закреплена роль обороняющегося. Кроме того, он обладает хорошо
развитой интуицией относительно ходов соперника... Он умеет ставить себя
на место другого.
Муньоса с еще большим, чем прежде, уважением. А шахматист снова сидел с
отсутствующим видом, точно его мысли опять блуждали где-то далеко-далеко.
не между двумя шахматными школами, а между двумя философиями... Между
двумя мировоззрениями.
стихотворение, подсказал Сесар. - Добро и зло, рай и ад и все прочие
восхитительные антитезы в том же роде.
неспособность проанализировать данный вопрос с научной точки зрения. Хулия
взглянула на его высокий, с залысинами, лоб, на запавшие глаза. В них,
пробиваясь сквозь усталость, горел тот огонек, что так завораживал ее, и
она подумала: через сколько секунд или минут он снова погаснет? Когда у
него вот так загорались глаза, она испытывала настоящий интерес к этому
человеку, желание заглянуть ему в душу, прорваться сквозь его молчание.
но, остановившись на полдороге, рука снова неподвижно легла на скатерть.
Бокал так и стоял нетронутым там, где его поставил официант, подававший
еду.
Временами казалось, что ему невыносимо трудно или стыдно говорить о самом
себе. - Наверное, я из тех, для кого шахматы - это что-то вроде
лекарства... Иногда я задаю себе вопрос: как справляетесь с жизнью вы, те,
кто не играет, как вам удается избавляться от безумия или тоски... Я
как-то уже говорил вам: есть люди, которые играют, чтобы выиграть. Такие,
как Алехин, как Ласкер, как Каспаров... Как почти все крупные мастера.
Таков же, думаю, и наш незримый противник... Другие - такие, как Стейниц
или Пшепюрка, - предпочитают демонстрировать верность своих теорий или
делать блестящие ходы... - Он остановился, было очевидно, что тут ему
волей-неволей придется сказать и о себе.
перед собой эту цель, то не проиграю ни одной партии. Но самый трудный мой
соперник - это я сам. - Он легонько стукнул себя пальцем по кончику носа и
склонил голову набок. - Вот однажды я прочел где-то: человек рожден не для
того, чтобы разрешить загадку нашего мира, а для того, чтобы выяснить, в
чем она заключается... Может быть, поэтому я и не претендую ни на какие
решения. Я просто погружаюсь в партию и делаю это ради нее самой. Иногда,
когда всем кажется, что я изучаю ситуацию на доске, на самом деле я просто
грежу наяву; обдумываю разные ходы, свои и чужие, или забираюсь на шесть,
семь или больше ходов вперед по отношению к тому, обдумыванием которого
занят мой противник...
собственной воли испытывал восхищение и бросал обеспокоенный взгляд на
Лукьяненко Сергей
Куликов Роман
Корнев Павел
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий