Чтение 39–й страницы книги ~Оберетие ада 1: Пройти чистилище~

находящегося в Калифорнии. А вместо Тома руководство советской разведки
готовило для "Юджина" нового "ангела-хранителя", который должен был прибыть
в Америку и приступить к работе в конце года.

Но почему произошла утечка информации по Англии, Кемаль так и не сумел
установить, посчитав, что ошибка могла случиться из-за небрежности
резидентуры КГБ в Лондоне. Однако, воспоминание об этом не давало ему покоя.

Теперь, когда работа Тома была законсервирована и он должен был скоро
покинуть страну, они встречались редко, раз в месяц, когда Том приезжал в
Нью-Йорк. Кемаль знал, что скоро у него появится новый связной, и от этого
их свидания с Томом были какими-то тягостными и размазанными, словно в этом
была часть вины и самого "Юджина". А может, он просто успел привыкнуть к
Тому и не знал, кто приедет на ею место.

Вернувшись в этот день домой раньше обычного, он поставил автомобиль в
подземный гараж и прямо оттуда на лифте поднялся к себе на двенадцатый этаж.
Кемаль занимал здесь роскошные апартаменты в восемь комнат. Квартира была
куплена почти сразу после его переезда в Нью-Йорк. Он достал ключи и, открыв
дверь, обнаружил включенный в холле квартиры свет. В американских квартирах
не бывало столь привычных для советских людей коридоров и прихожих. В этих
квартирах вы сразу попадали либо в холл, либо в комнату для гостей.

Кемаль точно помнил, что выключил свет, уходя утром на работу. Он
осмотрелся. И вдруг из комнаты послышился крик:

- Папа!

К нему бежал его, сын смешно растопырив руки.

- Марк, - он бросился навстречу ребенку, - какой ты большой.

Он поднял на руки сына, осыпая его поцелуями. Марку было уже пять лет, он
почти все время проводил с матерью в Техасе, на ранчо своего деда.
Постоянное пребывание на воздухе сделало из него маленького краснощекого
крепыша с черными бусинками глаз.

- Как у тебя дела? - радостно спросил Кемаль.

- Я скучал без тебя, - заявил ребенок.

Из комнаты показалась Марта. Как всегда, со скучающим видом превосходства
и показного равнодушия.

- Здравствуй, Кемаль, - сказала она.

Он осторожно отпустил ребенка на пол.

- Здравствуй.

Она несколько похудела и это пошло ей на пользу.

- Ты изменилась, - осторожно сказал он.

Она всегда была красивей женщиной, а сейчас выглядела просто очень
хорошо. Строгое черное платье подчеркивало ее фигуру, еще не успевшую
потерять формы. Роскошные волосы, которыми он когда-то так любил любоваться,
были рассыпаны по плечам.

- Постарела. Мы не виделись три месяца, - напомнила Марта, - иногда мне
кажется, что ты забываешь о собственном сыне.

Кемаль промолчал. Он знал, что в подобных случаях лучше не ввязываться в
спор.

- Вы надолго приехали? - спросил он. - На неделю. Я хочу показать сыну
Нью-Йорк. Надеюсь, ты никуда не улетишь? - ядовито спросила она.

"Сандра, - обожгла его мысль, - нужно будет ее предупредить."

- Никуда, - устало сказал он, - я буду всю неделю в городе. А завтра мы
пойдем в Марком в Рокфеллер-центр. Там, говорят, на радио есть очень
интересная программа для детей.

- Прекрасно. Мы будем спать в розовой комнате, - показала она на спальную
для гостей, - надеюсь, ты не возражаешь?

- Нет, конечно, - пробормотал он, - вы можете спать, где хотите.

На протяжении всего разговора сын держал его за руку.

- Папа, - счастливым голосом сообщил Марк, - идем, я покажу тебе свою
новую игрушку. Он говорит настоящим человеческим голосом.

Кемаль улыбнулся и поспешил за сыном. Марта смотрела ему в спину и он
чувствовал этот взгляд.

За два часа с Марком он забыл обо всем на свете и лишь когда Марта
уложила сына, пожелав ему спокойной ночи, он вспомнил о Сандре.

Пройдя к телефону, быстро набрал домашний телефон Сандры.

- Да, - сразу услышал уверенный голос, - я вас слушаю.

- Это я, - быстро сказал он, - завтра не получится. Я позвоню в отель и
перенесу на следующую субботу.

- Что-нибудь случилось? - спросила Сандра.

- Н-нет, ничего, - он не стал ей говорить, что приехала Марта с сыном, -
просто у меня дела.

Она поняла, что он не будет ничего ей рассказывать.

- Хорошо, - согласилась она, - тогда в следующую субботу. Надеюсь, ты мне
позвонишь?

- Обязательно.

- До свидания, - она положила трубку.

Все-таки обиделась, подумал Кемаль, и, повернувшись, увидел стоявшую в
дверях кабинета Марту.

- Тебе что-нибудь нужно? - спросил он.

- Извини, - немного неуверенно сказала она и вдруг улыбнулась, - я очень
голодна, а у тебя дома ничего нет. На кухне пустой холодильник. Марку я
взяла еду и его покормила, а о себе даже не подумала.

- Я не обедаю дома, - ответил Кемаль, - сейчас закажу ужин в ближайшем
ресторане, - он поднял трубку, - что тебе заказать?

- Все равно, - она пожала плечами, - что-нибудь легкое, салат, овощи.

- Сейчас все принесут, - сказал он, набирая номер телефона.

Заказав ужин, он отправился в свою спальную, разделся и прошел в ванную
комнату, находившуюся в глубине спальной, чтобы принять душ. И лишь после
этого вышел к Марте.

Она сидела на диване в гостиной и смотрела телевизор, часто переключая
каналы. В руках у нее был пульт дистанционного управления.

- Есть что-нибудь интересное? - спросил он.

- Нет, - тихо ответила она, - ничего.

- Как поживает твой отец? - он сел не рядом с ней на диван, а в кресло,
стоявшее несколько в стороне.

- Спасибо. Он просил передать тебе привет и сказать, что с этими ребятами
из Аризоны нужно быть помягче. Говорит, ты слишком многого требуешь.

Он улыбнулся. Старик по-прежнему в седле. Он в курсе всех дел своего
зятя.

- Учту его пожелания. Как твоя мама?

- Она болела, но сейчас ей лучше.

- Слава богу, я не знал, что она болела.

- А что ты знаешь, - как-то особенно горько сказала Марта, - ты ведь ни
разу не позвонил за последние три месяца.

- Не нужно, - поморщился он. Только семейных скандалов ему и не хватает.

- А я не жалуюсь, просто говорю, что ты не позвонил, - сказала она и
снова начала лихорадочно наживать кнопку переключателя каналов на пульте
управления.

- Ты будешь что-нибудь пить? - спросил он, вставая с кресла. - В отличие
от холодильника, в баре у меня, кажется, еще не совсем пусто.

- Нет, спасибо. Я уже выпила кофе.

Он прошел на кухню, достал бутылку крепкого французского коньяка, плеснув
себе достаточно много в большой пузатый стакан, вернулся в гостиную. Она
по-прежнему сидела на диване. В дверь позвонили, и Кемаль, оставив свой
стакан, пошел открывать. Принесли заказ из ресторана и молодой парень,
передавая ему пакеты и бутылки, весело улыбался. Обычно в такое время ужин
на дом заказывали влюбленные парочки, не желающие тратить время на поход в
ресторан. Расплатившись с посыльным, Кемаль дал ему на чай больше обычного
и, увидев вытаращенные от изумления глаза парня, закрыл дверь. Принес пакеты
на кухню, сложил их, снова вернулся в гостиную.

- Ужин на кухне, - сказал он Марте, - ты можешь сама разобраться со всем.

- Ты будешь есть? - спросила она.

- Нет, - он уселся в кресло и подвинул к себе свой стакан, - лучше я
послушаю последние новости.

Она, ничего не сказав, вышла из комнаты.

"Кажется, она изменилась, - подумал он, - непонятно, в какую сторону, но
изменилась."

Началась программа новостей, и он забыл о существовании Марты. Лишь когда
программа закончилась он поднялся, прошел в спальную комнату к сыну, долго
стоял у кровати, глядя, как мирно посапывает Марк. Ребенок пошевелился во
сне и довольно отчетливо произнес - "папа".

Кемаль наклонился над сыном, поправляя его одеяло. В комнату вошла Марта.

- Он не вспотел? - тревожно спросила она, - ему нельзя простужаться.

- Кажется, нет, - дотронулся до волос ребенка Кемаль, - а почему ты
спрашиваешь? Почему ему нельзя простужаться?

- Он немного повредил себе ушко, - уклонилась от ответа Марта.

- В каком смысле, - нахмурился Кемаль, - что значит, повредил?

- Повредил и все, - несколько раздраженно ответила она, - это было давно,
еще в августе. Сейчас все в порядке.

- Как повредил? - он подошел к Марте.

- Играл на ранчо, - ответила она, глядя ему в глаза, - сунул себе в ухо
какую-то палочку, а потом упал на нее. И повредил себе ушную раковину.

- Так, - мрачно сказал Кемаль, - а почему я ничего не знал?

- А что ты знаешь вообще? - горько спросила она. - Тебя разве
интересовала твоя семья?

- Ты считаешь, что в этом виноват только я?

- Я ничего не считаю, Кемаль. Я просто тебе говорю. Он повредил себе
ушную раковину и врач предупредил, что он не должен простужаться. Чтобы не
было осложнений на ухо.

- Ясно, - он посмотрел на ребенка и вышел из спальной.

- Ты считаешь меня в чем-то виноватой? - спросила вслед ему Марта.

- Во всяком случае, можно было не допустить такого исхода, - горько
сказал он. - Нужно будет еще раз показать его врачам в Нью-Йорке.