понесло вниз. На середине обрыва она застряла в ветках колючего куста.
дергал е" так и этак, но дверь была невероятно крепка и совершенно
непоколебима. Он обошел все помещение и не нашел больше никаких дверей и
лазеек. Он не знал, что за люди оглушили его и заперли в часовне, мог только
догадываться, что тут не обошлось без хромого уборщика, которого он встретил
у мечети. Причиной нападения, безусловно, были расспросы о Махарадзе. Хуже
всего была неизвестность. Вряд ли его заперли здесь просто так, без
дальнейших планов, очевидно, скоро эти люди вернутся, и тогда? Борис
поежился.
верху стены шла узкая декоративная галерейка, изображавшая хоры готического
собора. Еще выше, под самым сводом, было маленькое круглое слуховое окошко,
которое выходило не в сторону моря, так что небольшой шанс выбраться через
него все же был. Борис решил попытать счастья, потому что больше ему ничего
не оставалось.
закружилась от вида бездонной пропасти. С подоконника он переставил ногу на
окружающую окно декоративную лепнину, уцепился пальцами за щель между
каменными плитами и начал медленно, вершок за вершком, карабкаться по стене.
Его целью была галерейка - по ней он рассчитывал без особого труда добраться
до слухового окна.
ему с огромным трудом. То одна, то другая нога соскальзывали с неровностей
кладки, и он изо всех сил вцеплялся в стену пальцами. Пальцы были уже
исцарапаны в кровь, когда ему наконец удалось зацепиться за балюстраду
декоративной галереи. Напрягая последние силы, он влез на галерею и
отдышался. Галерея была слишком узкой, чтобы по ней можно было идти, но
ползти по ней было гораздо легче, чем карабкаться по отвесной стене.
движение к слуховому окну, как вдруг услышал звук ключа, поворачивающегося в
замке. Он застыл и покрылся холодным потом. Это возвращались те, кто запер
его здесь, предварительно оглушив!
карабкался сейчас по стене, то, услышав леденящий душу звук открывающегося
замка, неминуемо бы сорвался. Да и на стене его тут же заметили бы. Узкая
галерейка хоть и плохо, но скрывала распластавшегося на ней человека, кроме
того, на руку ему было то, что он находился на стене прямо над окном, то
есть в хуже всего освещенном месте часовни. Косые вечерние лучи солнца
лились из окна и слепили людей в часовне. Они не давали рассмотреть как
следует стену, да вошедшим и не приходило в голову е" рассматривать. Зато
Борис очень хорошо их видел.
ловушку, второй - рослый, плечистый, с выбритой наголо головой. Под кожей
оголенных рук перекатывались, как змеи, мускулы. Бритая голова, смуглая
кожа, миндалевидный разрез темных глаз выдавали в нем тоже татарина,
старинного хозяина благословенной Тавриды.
белой шляпе.
обернувшись к худощавому господину, вспомнили, что он не понимает
по-татарски, и уборщик сказал:
подеваться? Дверь заперта, из окна не выбраться, там - обрыв?
всматривался в кусты на обрыве, потом обернулся к татарам и сказал:
фуражку Бориса, зацепившуюся за куст и подтвердил вывод русского:
он сам прыгнул, хлопот меньше?
задумчиво проговорил уборщик, тоже подходя к окну. - Ума, что ли, лишился?
Видно, ты его, Керим, так по башке огрел, что все мозги вышиб!
все равно пропадать, так хоть на вольный свет вылезти напоследок?
меньше. Скажите лучше, когда вы его тащили, вас никто не видел?
его в мешок засунули, будто барашка, так и то хоронились, несли задами в
зарослях, а к этой часовне вовсе никто не ходит, боятся все. Говорят, что
здесь нечисто.
хозяйничаете, а вы похуже всякой нечисти будете.
дядей Мустафой дело делаем, угодное Аллаху, и с нечистым не знаемся!
Вольский, - у нас с вами дел много, на ссоры времени нет. Кто такой был
шпион, зачем он приходил - теперь уж не узнать, завтра новый человек
приезжает, взамен прежнего, убитого. Встретите его в южной бухте после
полуночи, ваши татары его привезут.
- салон в четверг, пароль ?В Петербурге сейчас уже осень?. Ответ - ?А в
Константинополе ещ" жарче, чем здесь?. Запомнил?
одного слова нельзя переврать.
вами не видели.
великому облегчению Бориса, дверь незапертой. Борис осторожно перевел дух.
Все это время он боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего присутствия, и
все тело его страшно затекло. Выждав для верности некоторое время, он начал
осторожно спускаться по стене. Спуск оказался ещ" сложнее, чем подъем - он
не видел, куда ступать, и при каждом крошечном шажке долго шарил по стене
ногой в крепком английском ботинке.
и вскоре он уже спрыгнул с подоконника на пол.
широкая полузаросшая тропа среди неухоженных кустов. Идти прямо по тропе
было опасно - там его могли заметить, поэтому Борис пошел сквозь кусты
позади часовни, рассчитывая, что парк не слишком велик и рано или поздно он
выберется за его пределы.
руками за кусты, потом споткнулся и кубарем покатился по склону в овраг.
Камни и колючки царапали тело. Одежда рвалась на глазах. К счастью, овраг
оказался не слишком глубоким, и Борис докатился до его дна без особенных
повреждений, но шлепнулся на дне в неглубокую лужу соленой воды - видимо, во
время прилива сюда доходили морские волны.
поднимающуюся вверх тропинку. С трудом поднявшись, - силы уже оставляли его,
- он оказался на полянке, скрытой от татарских и вообще от любых любопытных
глаз. Сидя на траве, он дождался темноты и восхода луны.
обрывом, но Борису страшно было смотреть вниз. Все тело болело, как будто по
нему проскакал конный корпус генерала Врангеля. В ссадины и царапины попала
морская вода, и теперь они нестерпимо зудели. Одежда превратилась в
лохмотья. Голова гудела, как чугунный котел. С усилием переставляя ноги, он
шел и шел, загребая пыль у обочины дороги. Его обгоняли телеги и татарские
арбы, наполненные всевозможной провизией, - крестьяне из пригородов ехали на
базар. Борис и не пытался попроситься на телегу - лошади при виде него
шарахались, начинали хрипеть и косить глазом. Так, следуя за телегами,
добрел он до базара. Нужно было миновать торговые ряды, потом крестьянские
обозы, потом пройти через весь город и только тогда свернуть к Карантинной
слободе. Хотелось есть и пить, у него не было во рту ни крошки со вчерашнего
утра.
груз. Не оглядываясь, он выругался. Борис счел за лучшее не связываться, уж
очень гудела голова. Он присел в тени чьей-то телеги и вдруг услышал
знакомый говорок:
И какая ему разница? Так норовит подсунуть другой! А если я этот наметил? И
желаю получить! Так все равно не тот подсунул! Ох и подлая же нация?
Саенко, братец, как же хорошо, что ты мне попался!
что чуть ли не кинулся ему на шею. Потом он снял фуражку, вытер потный лоб,
после чего в глазах его появилось осмысленное выражение.
вы в таком, извиняюсь, расхристанном виде идете? Где ж вас, прошу прощения,
черти драли? - добавил хитрый хохол вроде бы сочувственно, но Борис заметил,
что глаза его ехидно поблескивали.
Петровича застанем ли?
вышел.
Андреев Николай
Никитин Юрий
Андреев Николай
Круз Андрей
Шилова Юлия
Никитин Юрий