тобой по-хорошему, но ты оказалась вздорной, упрямой, эгоистичной
девчонкой... Весьма сожалею, дорогая, у меня просто нет иного выхода,
кроме как заставить тебя повиноваться. Когда-нибудь ты еще поблагодаришь
меня за это.
Прошу тебя, не надо. Очень тебя прошу...
накануне праздничного турнира, состоится твое венчание с Филиппом
Аквитанским, так что через три месяца мы будем праздновать не только твое
восемнадцатилетие, но и твою свадьбу.
со стороны Маргариты, - ты уже будешь замужней женщиной. Однако я не
намерен выжидать еще три месяца, ничего не предпринимая, я и так уже много
ждал и терпел. Посему я решил сейчас же, тут же обручить тебя с Филиппом
Аквитанским.
минуту сюда явятся члены Государственного Совета, которым я объявлю о
своём решении. И если ты вздумаешь возражать, - тон короля сделался
угрожающим, - если ты воспротивишься моей воле и откажешься подчиниться,
то даю тебе слово, что я...
одном из окон кабинета со страшным грохотом разлетелось вдребезги, черная
с белым оперением стрела, точно молния, пролетела в нескольких дюймах над
головой короля и с натужным стоном вонзилась в противоположную стену. Дон
Александр громко охнул, схватился за сердце и, как подкошенный, рухнул на
пол.
утренние богослужения, так как любила поспать допоздна. Затем она подолгу
нежилась в большой лохани с теплой водой, прогоняя остатки сна и
всевозможные грешные мысли, непременно являвшиеся ей ночью, а первым ее
выходом в свет было посещение обедней службы. По пути Бланка заглядывала к
Маргарите, и ежели та была в хорошем расположении духа (или наоборот - в
очень дурном), то в церковь они шли вместе.
происшедшем в королевском кабинете инциденте застало Бланку еще лежавшей в
постели, но уже не спавшей. Скомкав ритуал утреннего омовения до
банального мытья, она наскоро перекусила, оделась и поспешила в покои
Маргариты, где ее наваррская кузина как раз предавалась одному из своих
самых любимых занятий - устраивала разгон фрейлинам и горничным, вымещая
на них всю свою злость и досаду.
присутствующим, кроме Матильды де Монтини, убираться прочь. Когда дверь за
последней из уходящих фрейлин закрылась, Бланка взволнованно спросила:
пробрался на дворцовую площадь, вообразил, что это стрельбище, и принялся
палить по окнам из арбалета. Его тут же схватили.
него сердце...
нет, у меня самой душа в пятки ушла, когда раздался грохот разбитого
стекла, но потом он точно притворялся. "Ах, доченька, близится мой
смертный час. Будь умницей, будь послушной, не огорчай больного
старика..." Тьфу! А как только я дала ему слово, что к Рождеству
обязательно выйду замуж, то он тотчас воспрянул духом: "Милое дитя! Ты
возвращаешь меня к жизни..." Нет, это надо же быть таким лицемером! Как
глупо я, должно быть, выглядела, когда, обливаясь слезами, умоляла отца не
покидать меня, обещала сделать все, что он хочет, только бы он не
умирал... - Она гневно топнула ножкой. - Попалась! Как малое дитя
попалась! Папуля все-таки исхитрился заставить меня выйти замуж.
мне право выбора из числа одобренных им кандидатур.
поежилась.
гораздо хуже. Это свихнувшийся стрелок подвернулся очень кстати. Он спас
меня от публичного унижения.
заманчивое предложение, что едва не набрался решимости силой выдать меня
замуж. Он даже назначил дату бракосочетания - четвёртое сентября.
краснея.
решил обзавестись семьей. А заодно присоединить Наварру к Гаскони и с
нашей помощью отобрать у своего дяди галльскую корону. Властолюбец!
к окну.
реальная власть. Можно не сомневаться, он сделает Галлию великой страной.
так оно и будет.
это впервые кастильской принцессе изменило самообладание в присутствии
посторонних, в данном случае - Матильды, что очень встревожило Маргариту.
Жизнь Бланки при наваррском дворе с каждым днем становилась все более
невыносимой, и в любой момент она могла сорваться - а это грозило
непредсказуемыми, но наверняка весьма плачевными последствиями для всей
наваррской королевской семьи.
любых разговоров о Красавчике, но разве могла я подумать, что это такая
болезненная для тебя тема.
его, верно?
такое не забывается. Даже я, и то помню, как в первый раз...
в кресло. - Не в том дело. Вовсе не в том.
как обычно, устроилась на мягкой подушке у ног своей госпожи. - Только не
увиливай.
понимаю, что тебе больно вспоминать Филиппа Аквитанского, тем паче
говорить о нем. Ведь ясно, как Божий день, что кузен Бискайский в подметки
ему не годится - ни по своим человеческим качествам, ни, как я подозреваю,
по мужским.
мужских, как ты выразилась, то... мм... Словом, я не в курсе.
твоему сведению, все эти сплетни про меня и Филиппа - беспардонная ложь.
только что призналась ей, что втайне исповедывает иудаизм.
меньше.
отец отказал ему.
предпочел кузена Бискайского? Это же глупо!
глупо. Не только глупо, но и под... - Тут она запнулась.
Шилова Юлия
Максимов Альберт
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Конюшевский Владислав
Орловский Гай Юлий