Чтение 39–й страницы книги ~Дезертир~

древняя Франция. Логры - это Англия...

Я понял, что надеялся напрасно. Вильбоа оказался куда больше подкован в
логрском вопросе.

- Ну, а святого Патрика во Франции почти не знают - продолжал Альфонс. -
Единственную церковь его имени в Париже закрыли еще в прошлом веке...

- Здесь была церковь Святого Патрика? - насторожился я. - Где?

Несчастный граф Элоа не смог найти помощи у святого Роха. И тогда он пошел
искать защиту у крестителя логров...

- Кладбищенская церковь, - пожал плечами индеец - Вернее, катакомбная.
Где-то под кладбищем Невинноубиенных Младенцев. Ее основала ирландская община...
Или даже не ирландская, точно, признаться, не помню... При Людовике Солнце
церковь закрыли.

Я замер. Кладбище Невинноубиенных! Графа Элоа в последний раз видели именно
там! Катакомбы!

- На кладбище есть вход в подземелье, - внезапно заявила гражданка Тома,
казалось, не обращавшая внимания на наш разговор. - Я видела эту церковь.

- Вы?! - Мы с Альфонсом изумленно переглянулись.

- А что тут такого? - девушка недоуменно пожала плечами. - Пять лет назад
ратуша создала комиссию по переносу старых клабищ. Отец был товарищем
председателя. Кто-то предложил перенести останки с центральных кладбищ города в
катакомбы. Там еще в средневековье были какие-то захоронения... В общем, когда
комиссия собралась осмотреть подземелье, я к ним, так сказать, примкнула. Из
научного любопытства.

- И церковь Святого Патрика... - напомнил я.

- Обычная часовня, несколько захоронений, костница. Где-то в получасе
ходьбы, если спускаться от

кладбища Невинноубиенных... Вы что, туда собрались Франсуа Ксавье?

- Ну-у... - немного растерялся я.

- И не думайте! Хотя бы потому, что сейчас все входы в катакомбы под
охраной Национальной гвардии. Требуется специальный пропуск - уж не знаю, за
чьей подписью. Да и вообще, там сыро и холодно, живо подхватите горячку...

Я и не думал спорить. Конечно, сейчас в катакомбах и холодно, и сыро, входы
под охраной бдительных граждан в синих шинелях... Интересно, кому они
подчиняются? Не гражданину ли Демулену? А если не ему...

- Друг мой! - Горячий шепот д'Энваля прервал мои размышления. - Если вы и
вправду собрались туда, в мир мрака...

- И не думайте, Альфонс! - отрезала Юлия. - Никуда я вас не пущу! И вас,
Франсуа Ксавье, тоже! Объектов для вскрытия мне вполне хватает!

Ирокез сник, а я не удержался от улыбки, прикидывая, что лучше: найти
Вильбоа или ехать сразу к его заикающемуся приятелю?

- Шарль зд-десь! - Демулен улыбнулся, и я вновь подумал, насколько
обаятелен этот якобинец. - П-прошу в гости! У н-нас нечто вроде мальчишника по
поводу д-дня Декады и отъезда моей супруги.

- Если это из Конвента, гони к свинячьим чертям! -прогремел из глубины
квартиры густой бас. - Надоели эти засранцы, мать их! А если это Робеспьер или
кто-нибудь из его говенного Комитета - спусти его с лестницы!

Я почувствовал, как моя челюсть начинает отвисать.

- Н-не удивляйтесь, - шепнул Демулен. - Это Жорж, он всегда т-такой.
Проходите.

Я едва успел снять плащ и отдать невозмутимому лакею шляпу, как дверь
отворилась и в прихожую выглянул Вильбоа.

- Вы? - Похоже, мое появление его изрядно удивило. Что-нибудь случилось?

- Заезжал к вам, - пояснил я. - Но мне сказали, что вы у Камилла.

- И п-правильно, - заключил Демулен. - Прошу, з-заходите. Мы как раз
собирались ужинать...

- Да кого там черти на хрен принесли? - вновь прогудел бас. - Выпить не
дают, мать их!.. Камилл, Шарль, куда вы пропали, черт вас раздери?!

Не успел я войти в комнату, как на меня надвинулось что-то огромное,
широкоплечее...

- А это еще кто?! - прогремело над ухом. - Вандейцы что, уже Париж взяли?

- Именем Короля! - охотно отозвался я. - Руки вверх, гражданин Дантон!

Великан на миг оторопел, но тут же громыхнул хохот, от которого мелко
зазвенела люстра.

- Правильно! Смелость, смелость и еще раз смелость! Если б я был на месте
говнюка Шаретта, то давно уже превратил бы засранцев этого скотоложца Россиньоля
в итальянскую вермишель! Да хрен там, в вермишель! В говно! Будем знакомы,
гражданин! Я - Жорж Дантон, меня боятся все, кроме Камилла, но он тоже меня
боится, иначе не бегал бы к этому евнуху Робеспьеру каждую неделю, чтобы
плакаться в жилетку...

- Это г-гражданин Люсон, - поспешил вставить Демулен, - к-который...

- А-а! Спаситель нашего Шарля! - Широкая лапа по-медвежьи сжала мою кисть.
- Очень рад, хотя, говорят, вы истинный "аристо"...

- Жорж! - попытался вмешаться Демулен, но гигант резко взмахнул рукой,
отчего по комнате пронесся не ветер, а целый ураган.

- Лучше, мать его, быть настоящим "аристо", чем валять дурака с красными
колпаками и карманьолой!

Вы бы видели, гражданин Люсон, этого говнюка из говнюков Филиппа, прости
господи, Эгалите', когда он переодевался сапожником и пытался изображать из себя
санкюлота! Какого хрена! Если ты аристократ - то будь аристократом...

- И не п-превращайся из Дантона в д'Антона, - самым невинным тоном добавил
Камилл.

Послышалось грозное сопение, сменившееся, однако, добродушным смехом.

- Уел! Что было, то было! Когда ты приезжаешь в Париж из такой навозной
дыры, как мой Арси-сюр-Об, приходится привлекать к себе внимание. Кстати,
Камилл, разве не в моей конторе ты изрядно зарабатывал на дворянских титулах?

- А ты нам не рассказывал, Жорж! - вставил Вильбоа, похоже, давно привыкший
к подобным эскападам гражданина Титана.

- И сейчас не буду! Сначала мы выпьем, иначе на кой хрен я сюда,
спрашивается, приперся? Вы чего пьете, гражданин Люсон?

- Грапп, - сообщил я, заметив в глубине комнаты стол, густо уставленный
бутылками.

- Ка-а-к? - Титан обомлел. - А-а! Понял! Вы южанин, не иначе из проклятой
Жиронды, где все пьют грапп и любят Бриссо. Нет, грапп мы пить не будем, мы
будем пить шампанское, хотя один мой знакомый недоносок считает, что оно - яд
свободы!

Яд свободы? В этом было что-то знакомое!

- П-прошу к столу, - вставил Демулен. - Все готово.

- И не проси, сами догадаемся, - рявкнул исполин и круто развернулся по
направлению к батарее буты

*Фли л и п п Эгалите- принц Филипп Бурбон, герцог Орлеанский, брат Людовика
XVI. Стал якобинцем, приняв фамилию Эгалите (Равенство). Голосовал за казнь
брата. Впоследствии отправлен на гильотину.

лок - Шарль, разливаешь ты, а то Камилл зальет нас, как обычно, с ног до
головы.

Первая бутылка была выпита в мгновение ока, затем открыли вторую, после
чего по требованию Титана-и третью, которую он осушил уже сам, без нашей помощи.

- Лучше! - подумав, констатировал гражданин Дантон. - Денек был говенный,
но кончается не так плохо... Так вот, о титулах, господа и граждане. Первые два
года я в этом вонючем Париже ни хрена не мог заработать. А потом догадался -
стал вести дела тех ублюдков, что мечтали получить дворянство. Ну, мы с них и
лупили, правда, Камилл?

Демулен улыбнулся. Похоже, это воспоминание доставило ему немалое
удовольствие.

- Представляете, гражданин Люсон, последнее дело я выиграл за день до
штурма Тюильри! До сих пор помню - какой-то Эссон хотел стать д'Эссоном. Он
побыл им часа четыре - пока я не свистнул Барбару с его волками-марсельцами, и
мы все разом не кинули корону вместе с дворянством и прочей херней в нужник. Ну,
марсельцы! Помнишь, Шарль, как мы с ними чуть не подрались? Эти говнюки,
гражданин Люсон, только приперлись в Париж, стали требовать девок и водки.
Представляете? Толпа в пятьсот голодных вонючих парней, забывших, что такое
бритва и полотенце, зато злых, как бесы! Водки я им поставил, а с девками вышла
целая история...

Грубое, иссеченное шрамами лицо довольно ухмылялось. Ему было что вспомнить
- Титану, свергнувшему тысячелетнюю монархию. Я вдруг подумал, что таким и
должен быть Дьявол. Не мелкий бес господина Лесажа, а истинный Дьявол, сумевший
искусить Францию и бросить страну против Короля. Огромный, грубый, страшный - и
дьявольски обаятельный. Нет, не обаятельный! Это слово казалось слишком слабым.

В Титане ощущалась сила, невероятная мощь, способная увлечь любого - и
друга, и врага...

Воспользовавшись тем, что гражданин Дантон стал язвить гражданина Демулена,
называя его "робеспье-ровской рептилией", я подмигнул Шарлю. - Есть новости? -
понял он.

- Святой Патрик. Церковь в катакомбах возле кладбища Невинноубиенных.

- Кой хрен вы там шепчетесь? - грянул Дантон. - Опять заговоры против, мать
ее, Республики, Единой и Неделимой? Поскольку эта зеленая свинья Робеспьер
уверен, что я главный заговорщик, мне тоже хочется поучаствовать! Или вы просто
по девкам собрались?

Мы с Вильбоа переглянулись. В конце концов, помощь нам понадобится, хотя бы
чтоб попасть в катакомбы.

- Я хочу написать о парижских подземельях, - начал Шарль. - Там есть...

- ...Ревматизм! - буркнул Титан. - Черт побери! Почему я не позакрывал к
свиньям собачьим все газетенки, пока был министром! Это все ты, Камилл! Свобода
слова, свобода слова, мать ее! Писаки хреновы!

Шарль с невозмутимым видом выслушал сию грозную тираду, а затем поднял
руку, словно ученик в классе.

- Слова сказать не дадут! - рыкнул исполин. - Да понял я, понял! Вы чего,
вампиров искать собрались? Полгода назад является ко мне один говнюк,
англичанишка гребаный. Кинг, кажись, его звали... Нет, не Кинг. Стокер, что ли?
И давай молоть, что, мол, гражданин Дантон, давайте изведем вампиров, которые из