пистолетом в одной руке и палашом в другой.
ладонями бьет по ушам; груда тел шевелится, вспухает ростками червивых щупалец,
мерцающих холодным светом, пистолет в руке Ритки дергается раз за разом, плюясь
синим огнем, но грохота выстрелов почему-то нет - лишь небывало вздрагивают в
ответ собачьи тела и человеческие головы, когда в них ударяют смешные пули;
застывший миг плывет, плавится - и в него, в сумасшедший огрызок сумасшедшего
времени, в груду тел врезается воющий зверь, который еще мгновение назад был
пожилой женщиной.
палашом - и рубит, рубит Егорьеву стаю, когда белоснежные псы, судорожно теряя
привычный облик, с визгом летят в разные стороны, под прямое лезвие, заточенное
согласно уставу. Холод вырывается наружу из проломленных грудных клеток, из
разодранных ртов, дико вывернутых лап - тетя Марта рвется к своему сыну, ей все
равно, кто перед ней, кто стоит на пути... груда тел наконец распадается, метет
последним февральским бураном, тонет в кирпичной кладке церковных руин... и
зверь-убийца с разбегу падает на колени, склоняясь над лежащим Фимкой, на
глазах снова превращаясь в человека.
Рядом лежит неподвижная Наденька, с широко раскрытыми, устремленными в темное
равнодушное небо глазами.
откуда возникшая "Скорая"; Наденьку осторожно укладывают на носилки, накрывают
белой простыней... из машины выпрыгивает врач, мягко отстраняет не-,
сопротивляющуюся тетю Марту, склоняется над Фимой, щупает пульс, одновременно
вытирая себе лоб белым колпаком...
кого-то, опоздавшего с капельницей и шприцем?.. К чему это? Разве они не
понимают?! Или...
чувствую, - сильные руки успевают подхватить смешного бога без машины.
червя, тщетно вознамерившегося стать бабочкой; из тьмы медленно проступает...
водостока.
в каждом из которых - мертвый вздох. - Имеет ли смысл спрашивать: вы Залесский
Олег Авраамович?
земле, взял и съел ее; и была она в устах моих сладка, как мед; когда же съел
ее, то горько стало во чреве моем.
города Падуи и верный сын Святой Католической Церкви, с юности избрал трудную,
но столь необходимую людям стезю юриспруденции. И в том укрепили меня тяжкие
испытания, выпавшие на долю Франции, родины моих предков, а также благородной
Италии, где довелось родиться мне, и всего нашего Божьего мира. Наибольшим же
бедствием справедливо почитаю я чудовищные ереси, порожденные сыном Дьявола из
проклятого Богом Виттенберга, имя коего не желаю поминать здесь. А посему
выбрал я служением своим искоренение злодейских ересей, и в том споспешествовал
мне друг мой и наставник дон Инниго Лопес де Рикальде, прозываемый также
Лойолой...
пояснять, что значит "активное следствие". Не надо? Вижу, помните! Так вот,
умереть мы вам не дадим и сойти с ума не дадим. Молчите? Напрасно, напрасно! Мы
ведь знаем, кто вы, догадываемся, какое задание вам поручили... Ну, хорошо,
оставим ваш компьютер в покое. Допустим, вы действительно не знаете, кто
уничтожил винчестер, и о бумагах также не знаете. Это не важно. Давайте вместе
посмотрим эти фотографии! Откройте глаза! Откройте!
про Девятый круг, где предателей вмораживают в лед? Потом всё хотела
прочитать... не успела. А когда тебя не стало, мне было страшно открывать эту
книгу...
пять. Два года, из них год в БУРе. Я знала: не доживу. Когда избивают, насилуют
- почти каждый день, Саша! Почти каждый день! Ты тоже был там, но ты мужчина!
Ты был взрослым, за тебя заступались все, даже Сахаров, даже Конгресс США! А
кому была нужна я? Матери - и то не нужна. За эти годы - ни одного письма!
собственное отчество вспомнила! Тогда, наверное, я бы согласилась на все -
убить президента? Сколько угодно! Но мне рассказали о тебе...
просвещенного века, никак не мог одобрить я дикие нравы, царившие среди юристов
Италии. Ибо поистине надо быть выходцем из прошлого, из времени, что ныне по
почину истинного короля гуманистов Поджио Броччолини именуется средними веками,
дабы одобрить гнусные пытки, и до сего дня применяемые моими коллегами при
допросах подследственных. Поистине и страшно, и смешно слышать их утверждения о
муках телесных, ведущих к просветлению грешника. Cue суть истинное варварство,
и я рад, что друг и наставник мой дон Инниго был первым, кто согласился со
мной...
конечно, это же ваши подследственные! Согласен, варварство! Варварство - и
грязная работа. Отпечатки пальцев, орудия убийства... Могу добавить (пока по
секрету) и свидетели тоже есть. Не отворачивайтесь, Эра Игнатьевна, не
отворачивайтесь! Вам все это придется видеть еще не раз. Гражданин Рюмин -
шесть пулевых ранений, ожоги кистей обеих рук, на груди рана в форме креста.
Гражданин Егоров - перелом основания черепа, лицо облито кислотой... Смотрите,
смотрите!
бывшие подследственные, граждане Рюмин и Егоров, были похищены из следственного
изолятора, вывезены в район Лесопарка и зверски убиты. А теперь смотрите сюда!
Не надо притворяться! Когда человек теряет сознание, у него не дергаются
веки...
состоишь в какой-то тоталитарной секте, чуть ли не в Белом Братстве, что эта
секта очень опасна, у вас там, на Урале, людей приносят в жертву в каком-то
капище.
точно, у тебя за год до этого умерла жена, детей не было. В общем, это
Оказалось просто. Такие вещи называют "операция внедрения". Вот меня и
"внедрили". К тебе. Ты ведь был меня старше на тридцать пять лет, Саша! Кто бы
подумать мог...
мере вынужденная, поелику именно признание еретика суть царица доказательств,
без которой обвинение не может состояться. А посему долгие годы смирялся я с
необходимостью жестокого и негуманного обращения с подследственными, что