Чтение 39–й страницы книги ~Серый коршун~

- Убийства должны прекратиться, жрец, - я посмотрел ему прямо в
глаза, заметив, как медленно гаснет его усмешка. - Храмовая стража
должна быть распущена.

- Это все? - он задумался, затем, не выдержав, хихикнул:

- Ты и вправду мудр, ванакт. Когда-то твой отец в подобной же
ситуации решил отправить моего предшественника в царство Гадеса.

Я вспомнил рассказ Рексенора - кажется, тот не врал.

- Людей больше не будут убивать, - повторил я. - Оставь в покое
сельских знахарей и колдунов! Они - не враги Дию.

- Ошибаешься, ванакт, - жрец покачал головой. - Рексенор, которого,
думаю, мы скоро увидим на кресте, - дурак и вел себя по-дурацки. То, что
он поднял на тебя руку, - глупость, и за нее он расплатится. Но он делал
то, что нужно Микенам. Да, в Старых никто уже не верит, но знахари и
колдуны слишком чтят всякую нежить, а это опасно. Чтить должны Дия, ведь
он - воплощение Единого, в Которого веришь ты, и в Которого верю я.

Надеюсь, он ничего не смог прочесть на моем лице. Они убивали во имя
Единого - что может быть страшнее!

- Мы оба верим в Единого, ванакт. Но толпе нужны идолы. Так пусть же
они поверят в Царя над богами! Когда-нибудь они смогут принять правду. А
те, которых ты защищаешь, отдаляют этот день.

- Единому не нужны аресты и казни, жрец! - не выдержал я.

- Аресты? - его маленькие глазки удивленно моргнули. - Месяц-другой -
и народ сам передушил бы всех колдунов, а заодно кое-кого из жрецов,
слишком преданных своим божкам. А ты бы навел порядок и прослыл мудрым и
справедливым.

- Мне не нужна такая слава, жрец. И я не хочу, чтобы людей убивали на
алтарях Дия, Поседайона - или кого-нибудь еще.

Эриф покачал головой:

- И я не хочу, ванакт. Но мне нужны помощники, а многие из них,
подобно Рексенору, верят в полезность кровавых жертв. Всему свое время,
ванакт... Ладно, ты больше ничего не услышишь об этом.

Обещание звучало двусмысленно, но я понял - большего не добиться.

- Храмовая стража, - напомнил я.

- Ты поставишь своих гекветов, - улыбнулся Эриф. - Храмы нуждаются в
охране - тут ничего не поделаешь.

Я задумался. Кое-чего я все же достиг. Убийств не будет, кровавая
распря Ахияве больше не грозит. Пока по крайней мере...

- Рексенор рассказал немало интересного о гибели моего отца...

- Догадываюсь, - жрец кивнул. - Наверное, этот дурак сказал, что ты -
сын Ифимедея? И что Главк велел сам убить царицу?

- Да.

Лицо Эрифа на миг стало серьезным, в уголках губ легла глубокая
складка.

- Мой отец тоже погиб в те дни, ванакт. Я сам хочу узнать правду, но
эта история похожа на омут. То, что рассказал Рексенор, - слухи, столь
же достоверные, как и все остальные. Есть один человек, знающий
правду...

- Арейфоой?

- Он знал - может быть. Но теперь он в царстве Гадеса... Есть еще
кое-кто. Помнишь юную деву, что так поразила тебя своей красотой?

- Гирто? - изумился я.

- Да. Говорят, в молодости она была и вправду красива. Говорят, ее
любил Гипполох, твой дед. Всякое говорят, ванакт. Поэтому она до сих пор
жива - и будет жить еще долго... Кажется, она хотела, чтобы ты кого-то
убил?

- Колдунью из Козьих Выпасов, - кивнул я. - Но она не умрет.

Наши глаза вновь встретились. Эриф усмехнулся:

- Тогда ей не следует быть колдуньей... Тот храм, где ты встретил
Рексенора, кажется, посвящен Рее, Матери богов?

Храм был посвящен Дию, но я сообразил, что спорить не следует.

- Там нужна главная жрица. Он улыбнулся - и я тоже.

- Жрица Реи будет не по зубам красавице Гирто? - уточнил я. Жрец
хихикнул.

- Тогда скажи мне, Эриф, как Гирто узнала, куда я еду? Что встречу
эту девушку? Он покачал головой:

- Это тоже тайна. Все годы она знала, где ты - в каком городе, в
какой стране. Единый не велит верить в колдовство и магию, но Гирто - не
просто деревенская ведьма. Помирись с нею, ванакт!

Спорить не приходилось. И тут я вспомнил то, о чем хотел спросить с
самого начала.

- Скажи, Эриф, идолы могут двигаться? Я ждал, что он хихикнет, но
жрец лишь улыбнулся.

- Ты объяснишь? Он покачал головой.

- Нет. Покажу.

Эриф прикрыл глаза, пару мгновений посидел неподвижно, а затем
медленно протянул руку. Кресло подо мной заколыхалось, и я почувствовал,
что поднимаюсь в воздух. Я охнул. Жрец повел рукой, и кресло не спеша
вернулось на место.

- Это нетрудно, - негромко заговорил он. - Но я не открою тайну,
ванакт. И никто из нас, посвященных, не скажет тебе...

- Понятно, - усмехнулся я.

- Нет. Думаю, непонятно. Конечно, мы бережем тайну, чтобы поражать
толпу. Но не только. Если наш секрет узнают, то тут же попытаются
применить его не для невинных фокусов. Представь - движением руки я
разрушаю башню или сбиваю с ног целый отряд...

По спине пробежали мурашки. Жрец кивнул:

- Теперь ты понял, и я рад. Как видишь, мы не поссорились, ванакт!

Он хихикнул, я подмигнул в ответ. Мы не поссорились, но
поворачиваться к нему спиной я бы не решился.

Три дня я разбирался с делами. Вернулся Мантос, ездивший в дальние
гарнизоны на юге, и мы занялись храмовой стражей. Заодно требовалось
подготовить суд над благородным Рексено-ром - тайно казнить негодяя было
нельзя. За это время не произошло ни одного нового убийства, и я начал
потихоньку успокаиваться.

С Дейотарой мы ни разу не встречались один на один. Ей, а также
Мантосу и Прету я подробно рассказал о своей странной поездке, умолчав
лишь о некоторых вещах, не понятных мне самому. Перед царевной я
извинился особо, прося простить за недельный караул у ее дверей. Ответом
было снисходительное пожатие плечами. Я облегченно перевел дух.

Вечером - это случилось на четвертый день после моего возвращения - я
зашел к ней, желая уточнить некоторые мелочи. Девушка держалась спокойно
и непривычно вежливо. Внезапно я почувствовал тревогу.

- Может, желаешь спросить еще о чем-нибудь, ванакт? -
поинтересовалась Дейотара, когда я узнал все, что нужно.

Ее голос был мягок и тих. Так мурлычет львица, прежде чем ударить
насмерть.

- Пожалуй... - я принял вызов. - Ты не помнишь, как звали собаку,
которая была у царевича Клеотера? Большая черная псина, кажется,
ас-сурская.

...О своем странном сне я не решался расспрашивать ни Эрифа, ни
остальных. Но забыть его не мог.

- Собаку? Копаешься в костях, свинопас? - мурлыкнула девушка.

Удар был нацелен прямо в лицо, но я вовремя перехватил ее руку. Сжав
пальцы, я ждал что она закричит, но на лице Дейотары появилась лишь
привычная злая усмешка.

- Можешь сломать мне кости, Нургал-Син, болванчик на троне! Вижу, ты
доволен собой. Доволен, правда?

Я проглотил и это. Отпустив ее руку, я отошел подальше и присел в
кресло.

- Могу еще раз извиниться, царевна.

- За семь дней с шардана у дверей? За это можешь не извиняться,
свинопас. Ты вообще можешь не извиняться - ни к чему. Ты доволен, что
выполнил работу, достойную простого лазутчика, - так оставайся
довольным! И слепым.

Я понял - это не просто причуды ее характера.

- Все это можно было устроить, не выезжая из Микен. Ты спас
сотню-другую козопасов, но проглядел главное.

Она ждала вопроса, но я молчал. Объясняться не хотелось.

- Неинтересно? - вновь усмехнулась царевна. - Пока ванакт бегает с
секирой по горам на смех киклопам, его лавагет тоже кое-чем занят...

- Что?!

- Да ничего особенного, братец! Твой верный слуга проверял, не
скучают ли воины неустрашимого навплийского . Чем не занятие для
лавагета?

Она была в бешенстве, но я все еще ничего не понимал. Да, Мантос
ездил в Навплию, где стоят два наших opxa, причем далеко не худшие.
Обычная поездка...

Орх - воинское подразделение, чуть больше батальона.

- Еще не понял? - вздохнула она. - Он был у Ктимены. Мантос, твой
лавагет, спит с этой сукой. Наверное, наставил себе синяков, пока
валялся на ее ребрах!..

Ненависть порою делает нас остроумными. - В конце концов, Дейотара,
почему бы и нет?

- Что? - подскочила она. - Думаешь, я берегу ее невинность, которую
она потеряла где-то в казарме еще десять лет назад? Ворона ты! Девка, да
еще с ее славой, никогда не взойдет на микенский трон! Но ее сын - внук
Главка. Понял?

Я невольно сглотнул.

- Она беременна?

- Да! Не знаю, от кого эта стерва забрюхатела - от Мантоса или от