ним с брезгливым торжеством.
наместника, - почему вы не отправились к горцам сами, а послали к ним
сына?
Минчев были арестованы ранее, нежели до них дошли ваши приказания. Вот их
список, - узнаете руку вашего дяди? - и список этот был мне передан еще
днем. Что же до вашего сына, то я побоялся отпускать его одного, темной
ночью, в варварский стан, и даже не через мост, а через полузаброшенную
арсамикову переправу. Мне пришлось, знаете ли, силой убедить его
переночевать в моей судебной управе.
быстро отдернул руку.
вдруг закричал:
боюсь, что меня подстрелят прежде, нежели я доберусь до его лагеря. Я
спросил дорогу и пароль у вашего сына, но он не захотел иметь со мной
дела, а посоветовал обратиться к злым духам, мне помогающим.
с тем, чтоб отомстить не верившему в чародейство отцу. И рассказывать, как
именно мальчик называл отца.
добраться до князя. Но ему не хотелось давать лишнего повода для
сверхъестественных сплетен, и любопытно было посмотреть, много ли стоит
вызывающий тон наместника.
а потом убьет меня, потому что ему будет выгодно считать меня предателем.
я освобожу вашего сына. Так как мне найти Маанари?
человека, который приедет на пегой кобыле, подаренной самим Маанари. Вы
скажете этим людям, что вы от меня, и они проведут вас живым к князю.
Только что вы ему скажете, чтоб он выпустил вас живым?
высокие, тонконогие. Нан пересел на нее у переправы, распрощавшись со
своими людьми и отдав им запаренного коня.
сторонам двора топорщились еще гуще. Самого лодочника нигде не было видно.
Нан заглянул под навес - так и есть, бочонков с соленой рыбкой
уполовинилось.
остался один на тихой Изумрудной дороге, по которой раньше ночью не ходили
из-за разбойников, а теперь - из-за горцев.
холодов, мимо аккуратных непросохших полей, деревушек, согнанных к
превосходному государственному тракту. Верный своей репутации колдуна, он
тихонько разговаривал с талисманом, болтавшимся на шее.
тем, что Келли читает ночные службы, инспектор подскакал на храпящем коне
к монастырской ограде, о чем-то угрожающе пошептался с Роджерсом. Тот
вынес ему из монастырского подземелья маленький тупорылый лазер, еще
кой-какую чепуховину, и даже примиренно кивнул на прощание.
боюсь, что это Харайн нуждается в чуде, чтоб не быть завоеванным.
организовывать чудо без просвещенных свидетелей?
голосе прибавил инспектор, - убить императора Веи - это все равно, что
проделать дырку в сите. А если убить князя Маанари, - это все равно, что
проделать дырку в пузыре...
вязом, украшенным ленточками...
теми, кто не знает, где найти ночлег, и теми, кто не знает, как повеселей
провести ночь, шкворчал мясом жареным и мясом потным, пах благовониями и
отбросами. Деревни ночью спали, а бодрствовали лишь в праздники, когда
вершились обычаи предков, заказавших весной и осенью обновлять мир.
круглосуточно.
чтоб порождать все сущее. Есть разум чиновника, чтобы отдавать приказы. И
есть разум крестьянина, чтоб исполнять приказанное", - вспомнил Нан слова
написанного десять веков назад "Трактата о земледельческом искусстве".
указывают, где строить дамбы и водяные колеса. Волей императора злаки
растут из земли, а чиновники размечают поля и указывают, что на них сеять.
А крестьяне имеют разума лишь на столько, чтоб исполнять предписанное. Они
сеют, и жнут, и пашут, а про себя улыбаются самонадеянности государства.
Кто не знает, что не одной лишь волей императора растут злаки из земли,
что есть и другие боги: свой у каждом дерева, свой у каждого места.
силы и делится на кварталы и дома; редко в этих домах заведется
привидение, а как заведется - так горожане сразу зовут монаха его
выгонять. Это в городах живут упыри, а в селах живут предки,
неотчуждаемая, как дом и сад, собственность. Редкого духа гонят, ибо
редкого духа нельзя приспособить в домашнем хозяйстве.
задобрить, чем прогнать.
лапка с первого пойманном зверька, в доме - первая ложка из котла. Предки
воздают сторицей, вращая гигантские водяные колеса под землей, пропихивая
каждое семя ростком, разукрашивая крылья бабочек по весне и неустанно
подавая в небесную управу ходатайства за живущих.
привередничает, и они пригождаются: чрево государственных амбаров
распахивается и изрыгает забранное. Правда, земля дает больше, чем
посеяно, а амбары - меньше, чем ссыпано: но ведь никто в деревне и не
сравнивает силу земли с силой государства.
ею с общиной, а несет чиновнику взятку, чтоб тот не замечал расчистку. А
тот, кто лепит посуду лучше других, уже воображает, что этого достаточно,
чтоб не ходить в поле, и тоже дает взятку, чтоб его прописали больным или
стариком. И тот, у кого лишняя посуда, норовит уйти от общины и чиновника
в город; а тот, у кого лишняя расчистка, норовит в городе же обменять
лишнее зерно на хорошую посуду.
всеми, а между собой и владельцем излишков. А разохотившись, он и с
бедняка не прочь содрать за инвентарь, за семенную ссуду, за то, чтоб
вовремя пустить воду на поля: а это уже все равно как если бы предки
требовали деньги за то, чтоб прорасти колосьями.
город; но хорошо помнит, что богач задолжал ему землю, а государство -
еду; а другой остается в деревне батраком, и хорошо знает, что старая
земля украдена у него, а новые расчистки - у всей общины.
чудо новое: ни живой, ни мертвый; ни священник, ни чиновник, ни
крестьянин, - одно слово - богатый.
обирать. Но те двое - свои, а этот - чужой. Как землю свою он выгораживает
от общинной, так и сам он - отрезанный ломоть; и как мула не признают
родители, так не признают богача ни чиновник, ни крестьянин.
крестьяне начинают слушаться не чиновников, а бродяг и нищих монахов.
Раскладывают костры из докладов и ведомостей, жгут, как соломенные чучела,
деревенские управы; и несет из деревни жареным мясом, а в каналах купают
чиновников и богачей; приходит время, когда покойников не хоронят, а живых
вешают на крюках, как откормленных боровов; тогда наступает
праздник-самоделка; подражая дням Ира, меняются местами угнетатели и
угнетенные, и вместо плодов на деревьях висят человечьи головы; подражая
празднику Сева, людей зарывают, как зерна, в землю и думают, что от этого
возрастет урожай...
обновленный. Чиновники появляются вновь, а богачи пропадают. Ведь
чиновники - живая плоть государства, а богачи происходят от омертвления
живой плоти. И в государстве юном и обновленном мертвой ткани нет... Нан
ехал мимо ночных деревень, заснувших перед встречей с Иром: какова-то она
Шилова Юлия
Корнев Павел
Круз Андрей
Ильин Андрей
Орлов Алекс