смысла. Иван знал, что лучеметом их, конечно, можно долго и с некоторым
результатом жечь, ребятки крепкие, не людишки земные, не мокрицы и слизни,
не комарики и червячишки, но лучше время не тратить.
поверхность блока сравнялась с титанологговым полом. И превратился в
сверкающий шар - не было видно ни его, ни меча. Только летели по сторонам
отсеченные лапы, когти, жвалы, головы. Он управился за несколько секунд.
Постоял, передохнул.
поделаешь. Он не собирался торчать в "системе" вечность. И он не боялся
никого на свете. Плевать! Теперь, после того, как он беспощадно и без
малейших сомнений, в режиме автомата смерти уничтожил уже десятерых
негуманоидов, пробился на поверхность, его никто не посмеет остановить.
Да, за ним следят, как и в прошлый раз! Да, он под колпаком, как и в
прошлый раз! Но теперь он не игрушка в чужих руках. И они это сразу
поняли. Оператор, который его ведет по "системе", незримый, но
существующий оператор не причинит ему и капли вреда, не посмеет поставить
заслона, ибо... Ибо так себя могут вести лишь облеченные силой и властью!
Ибо неостановимы и беспощадны несущие послание от неостановимых,
всемогущих и беспощадных! А таковых уважают, ничего не поделаешь, это
закон всех миров. Он выше их, ибо волен в себе, и он хозяин себе. А они
лишь исполнители... Да, они когда-нибудь обязательно получат приказ
остановить его, убить, обезвредить, этого не миновать. Но он опередит их
всех, он прорвется к цели!
где-то здесь. Эх, жаль нет с собой шнура-поисковика, тот быстрехонько бы
разыскал ход.
которым сидели вертухаи. Какой же это стол! Это вообще не предмет, не
материя. Это сгусток непросвечивающей и не знакомой ему энергии. Он
подошел ближе, сунул в "стол* мысок сапога, тот пропал из виду, пальцы
начало покалывать. Иван быстро вытащил ногу. Подобрал с полу отрубленную
голову и швырнул прямо в черноту- она исчезла беззвучно и бесследно.
самого мрака высунулась сначала трехглазая жирная морда вертухая, а потом
и все корявое могучее тело на упористых четырехпалых птичьих лапах.
что сторожил в угрюмом и тихом саду земных женщин, предуготовленных на
роли маток в квазиярусах - жирный, оплывший и изленившийся евнух в гареме,
посреди жен и наложниц владыки. Черт их разберешь, все на одну рожу!
с хрустом, до отказа, ломая сразу все суставы- канетелиться и упрашивать
некогда. Потом повалил и встал правой ногой на хребет, чуть прижал к
черному полу. Вертухаи притих.
скрежет и щелчки.
его загривке встали дыбом.
когда...
дернулся и как лежал, так и пополз на брюхе во мрак "стола".
ослеп, но тут же прозрел - никакой тьмы не было. Они стояли посреди
зеленой лужайки, прямо в коротко остриженной, а может, и от рождения
невысокой траве. И белел перед ними испещренный рытвинами шар, самый
обычный системный шлюз-переходник.
в белый шар, прямо сквозь пористую стену. Иван юркнул следом. В шаре было
темно, но Иван сразу ухватил вертухая за заднюю лапу. И пополз за ним.
Ползти пришлось долго. Теперь Ивана нисколько не удивляло, что в шарике,
чуть превышавшем ростом человека, лабиринтов было во все стороны на сотни
и тысячи километров, а скрученного пространства, свернутого вдоль
лабиринтов-направлений, на миллионы парсеков. Многослойные, многоярусные
миры - дело обычное и занудное.
ошибся ли? Но тот пробубнил, что все верно. Иван помнил, что в прошлый раз
он попал в Межарха-анье другим лабиринтом, и потому скрипел зубами, но
молчал.
покосился на чужака.
Ивану. Он обернулся - ни вертухая, ни шара не было. Сбежал, паскудина! Ну
и ладно, ну и черт с ним! Иван сделал шаг вперед, потом еще шаг.
хрустальный куб-пьедестал. На нем трон.
добраться.
обязан успеть! Он обязан влезть на пьедестал, забраться на трон!
Бросились на него с обеих сторон, заходя полукругом. Опять они? Нет, Иван
вспомнил, это слуги, неживые слуги или киберы, этих вообще жалеть не
следует. Но лучеметом их тоже не возьмешь. Вся надежда на меч-кладенец да
на ловкость. Он еще сильнее рванул вперед, пытаясь обойти тварей,
выскользнуть из полукруга их забот. И он почти достиг этого, когда одна из
тварей уцепила его изогнутым когтем, повалила. Иван еле успел выставить
меч острием вперед- и чудесное лезвие пронзило, продырявило первого. С
таким оружием он бог! он герой! он непобедим! Ивану разом припом^нилось,
как он бился с трехглазыми - это было лютой пыткой, он рвал их на куски,
рассекал, жег, сбивал с ног, вышибал и выдавливал страшные, нечеловеческие
глаза, выдирал шевелящиеся жвалы. Но они были невероятно живучи, они были
неубиваемы. Он изнемогал в схватках с ними, и почти всегда побеждали они,
не убивая его, не вышибая из него духа, а лишь жестоко избивая его, пытая,
терзая, мучая. А потом они всегда подвешивали его в подземных темницах.
Это было нескончае^ мой пыткой. Но теперь он властелин над ними! Цай
выручил его, да что там выручил! Цай спас его! С таким мечом можно хоть к
дьяволу в гости в саму преисподнюю!
белом свете. От седьмого он увернулся, восьмому выбил верхний глаз пяткой,
девятому прожег подбородочные жвалы, десятому снес долой голову вместе с
половиной левого плеча - меч был просто волшебным! меч тридцать...
какого-то века! сказка! чудо! сверхоружие! - Иван перепрыгнул еще через
четверых, на лету распарывая им затылки, упал на спину, трижды
перевернулся, перекатился боком и снова выставил острие - опять первый из
преследователей напоролся на него. Готов! И еще один готов! Осталось
семеро... Иван неожиданно резко остановился. И те замерли. И тогда он
бросился на них с воинственным кличем, будто в детской игре, а не в
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Семенова Мария
Орлов Алекс
Самойлова Елена