Чтение 39–й страницы книги ~Вторжение в Персей~

От нас не собирались защищаться, только поэтому мы не открыты.
Значило ли это, что к нам относятся, как к друзьям? Может, все давно
погибло на станции - нет ни живых существ, ни работоспособных автоматов?

Предложение Камагина казалось мне естественным: если нас не
уничтожили в десяти километрах, то не уничтожат и в десяти метрах, -
разницы практически нет.

Вместе с тем не считаться с сомнениями Орлана я не мог. Он
единственный что-то знал о Станциях Метрики.

На совете Орлан повторил, что возражает против шествия к куполам. Он
не понимает, что на Станции произошло, и потому не отдает себе отчета, что
нас ожидает вблизи.

- Все может быть, - повторил он со зловещим бесстрастием.

- Еще одну разведку, адмирал? - спросил Осима. - Уже не вшестером, а
посолиднее. Пошлем разведывательный отряд - невидимок или ангелов?

- Ангелов! - заволновавшись, воскликнул Труб. Он считал, что высота
над планетой безраздельно принадлежит ангелам, и страдал, когда кто-нибудь
из невидимок взвивался в воздух. К пегасам и драконам Труб был терпимей.

- Только невидимок! - возгласил Гиг.

Зная, что рассержу Труба, я отдал предпочтение невидимкам.

- Невидимкам проще подобраться к Станции. В конце концов это ваша
военная функция, Гиг, - появляться незамеченными в любом месте.

- И сражаться в любом месте, - торжествующе добавил Гиг. - Невидимки
- воины, адмирал!

- Не могли бы и мне создать временную невидимость? Я с охотой пошел
бы, хоть пешим, с вами в разведку.

Гиг разъяснил, что генераторы кривизны подбираются индивидуально. К
тому же у людей неудачная телесная структура. Если бы у невидимок и
нашелся удобный для меня генератор, я не вынес бы мгновенного перемещения
в кокон закрученного пространства: высокие неевклидовости не для людей.

- Нет так нет, - сказал я. - Как у вас, Осима?

Гиг побежал готовить своих, не интересуясь дальнейшим ходом совета. У
невидимок дисциплина не на высоте. В этом отношении они уступают
исполнительным головоглазам.

Осима в самоходных ящиках нашел два электромагнитных орудия,
исправных и простых по конструкции. В твориле орудия создаются
электрические заряды, периодически выбрасываемые наружу. Трасса выстрела
превращается в летящий ток, а вокруг него возникают могучие магнитные
поля.

После сборки орудий мы испытали их действие на золотой скале.

Был сделан всего один выстрел, а от орудия до скалы пролегла
выжженная траншея, в которой могла бы разместиться вся наша армия. А на
месте скалы взвилось плазменное облачко, и долго еще на нас сыпалась
золотая пыль.

- Хоть сейчас можем начать обстрел Станции, - доложил Осима. - И
сооружениям ее не поздоровится!

Я понемногу начал разбираться в том, что внешнее бесстрастие Орлана
имеет различные оттенки.

- Вам, кажется, не понравилось сообщение Осимы, Орлан?

Он разъяснил, что электромагнитные орудия - механизмы грозные, но,
осла дойдет до сражения, главной боевой силой станут головоглазы.

Их перископы приспособлены к рассеканию и сжатию любых полей.
Массированный гравитационный удар головоглазов даст больше эффекта, чем
электромагнитный залп: орудий два, а головоглазов больше ста. Они, правда,
ослабели от тягот пути, но на отдыхе быстро восстанавливают силы.

Через неделю их организмы накопят полный запас боевой энергии.

- В сражение поведу их я сам, - сказал Орлан.

Дальнейший ход совета был прерван диким гамом и грохотом, разнесшимся
по всему лагерю. Гиг с десятком отобранных невидимок выступил в разведку.

Я уже говорил, как меня смущала мысль, что кругом снуют незримые
существа, безразлично - добрые они или злые. Но когда я слышал шум
создаваемый воинственными скелетами в оптическом пространстве, я сожалел,
что разрешил им снимать боевую форму.

- Мы готовы, - оказал Гиг, выстраивая перед советом свой отряд. - Все
ребята с ощущалами выше средних. Прирожденные разведчики, можешь не
сомневаться, адмирал! Разреши лететь, а?

Он гулко затрясся всеми сочленениями, и, словно десятикратно
усиленным эхом, отряд невидимок повторил его грохотанье.

Не знаю как у них было с ощущалами, но концерт они задавали
мастерски.

Ощущала у невидимок, кстати, в чем-то подобны нашим органам чувств, а
в чем-то весьма отличаются. В оптическом пространстве ощущала почти не
функционируют, зато в коконе неевклидовости обостряются невероятно:
малейшие электромагнитные колебания, гравитационные возмущения,
корпускулярные потоки и прочее, совершающееся вовне, воспринимаются просто
идеально.

В отчете Ромеро вы можете найти подробнейшие схемы ощущал, я их не
привожу, потому что не понял главного - как вообще они могут действовать,
когда сами невидимки так глухо запакованы в своем мирке, что их обтекает
даже свет.

- Летите! - разрешил я.

Они исчезли мгновенно и все сразу. В бою они, конечно, были хороши,
но еще лучше годились для парада. То, что наши предки называли
"показухой", достигало у невидимок художественного совершенства.

Я знал, что полет невидимок не быстр и раньше чем за час до Станции
они не доберутся, но после их исчезновения потерял интерес к совету.

Передав председательствование Осиме, я вместе с Ромеро и Андре
отправился на вершину ближайшего холма.

Купола оттуда видны не были, но воздушное пространство над Станцией
просматривалось хорошо.

По дороге мы задержались возле Мэри. Единственная женщина в лагере,
она подобрала себе исконно женское занятие - врачевание. Труб выделил ей
пятнадцать ангелочков понежнее, из тех, что не годились для сражения, и
Мэри стала обучать их санитарному делу - как сама его понимала.

Лекарств и бинтов в лагере не было, зато в обозе нашлись веревки,
ангелы их расплетали и вязали бинты. Все ангелы - отличные кружевницы и
ткачихи, а у этих, отобранных, дело прямо горело в крыльях.

- Вероятно, мы единственные во Вселенной люди, которые обходятся без
медицинской машины, радиационных душей и прочего, - сказала Мэри. - Мы
уподобились предкам, и в этом есть что-то захватывающее!

- Сейчас невидимки около Станции, - объявил Андре, когда мы
взобрались на холм. - И, похоже, их не открыли - никаких эффектов не
видно.

Сегодня, когда мы хорошо знакомы с устройством Станций Метрики,
подобные наивные рассуждения могут вызвать лишь улыбки.

Истинными невидимками были не воины Гига, а те, кого они разведывали.
Невидимок только подпустили к Станции - и на ту дистанцию, какую сочли
приемлемой. А затем жестоко над нами посмеялись.

В отдалении вдруг вспыхнуло десять огненных факелов. Какое-то время
факелы по инерции мчались по-прежнему к Станции, затем круто повернули к
лагерю. Десять раздуваемых ветром костров, то взлетая, то падая, неслись
на наш холм, и мы, прильнувшие к биноклям, видели, что внутри факелов -
пустота.

- Молодец Гиг, даже в такую минуту не раскрылся! - восхищенно
пробормотал Андре. - Эли, вот настоящий воин - и в пламени не потерял
самообладания!

- В старину говорили: испытан в огне сражений, - отозвался Ромеро. -
О невидимках можно сказать по-иному: даже в огне сражений не раскрывались.
Это единственное, что их спасает сейчас от гибели.

Раздраженный, я отошел от друзей. Невидимок от гибели спасало лишь
то, что никто не желал их гибели. Но им ясно показали, что никакое
экранирование не поможет.

Их воспринимали, видели, спокойно оконтуривали, в то время как
собственные их ощущала и не догадывались о приближении опасности.

Десять факелов пронеслись над холмом и рухнули посреди лагеря.

К горящим разведчикам неуклюже, но быстро двинулись головоглазы и
стала проворно сбивать пламя гравитационными ударами. Они живо вращали
наростами, вылетавший импульс легко тушил огонь. Для профессии пожарников
эти создания подошли бы отлично.

Мэри со своими ангелами тоже поливала одного из воспламененных водою,
но вода это пламя не брала.

После того как с огнем справились, разведчики стали сбрасывать броню
невидимости. Лишь один поторопился раньше времени и поплатился за это
ожогами.

- Эли, куда ты? - окликнул Андре. - Полюбуйся: никаких изменений на
Станции. Никто не преследует беглецов.

Мне казалось в тот момент, что я знаю, почему это.

- А зачем беглецов преследовать? Их отогнали - и хватит. Уничтожать
нас не собираются, но и пускать на Станцию - тоже.

- Плохо работают ваши ощущала, - сказал я Гигу, когда он оправился от
потрясения. - Пока вас не охватило пламенем, вы и не подозревали о
приближении опасности.

Этот удивительный народ, невидимки, легче примирятся с гибелью, чем с
унижением. Гиг так затрясся, что мне почудилось, будто залязгала
тысячезубая челюсть.

- Отлично работали, отлично, адмирал! Мы почувствовали пульсацию