read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Посмотрим, что с ним будет завтра, - сказал Роман.


4
Эта бедная старая невинная птица ругается, как
тысяча чертей, но она не понимает, что говорит.
Р.Стивенсон
Однако завтра с самого утра мне пришлось заняться своими прямыми
обязанностями. "Алдан" был починен и готов к бою, и, когда я пришел после
завтрака в электронный зал, у дверей уже собралась небольшая очередь
дублей с листками предлагаемых задач. Я начал с того, что мстительно
прогнал дубля Кристобаля Хунты, написав на его листке, что не могу
разобрать почерк. (Почерк у Кристобаля Хозевича был действительно
неудобочитаем: Хунта писал по-русски готическими буквами.) Дубль Федора
Симеоновича принес программу, составленную лично Федором Симеоновичем. Это
была первая программа, которую составил сам Федор Симеонович без всяких
советов, подсказок и указаний с моей стороны. Я внимательно просмотрел
программу и с удовольствием убедился, что составлена она грамотно,
экономно и не без остроумия. Я исправил некоторые незначительные ошибки и
передал программу своим девочкам. Потом я заметил, что в очереди томится
бледный и напуганный бухгалтер рыбозавода. Ему было страшно и неуютно, и я
сразу принял его.
- Да неудобно как-то, - бормотал он, опасливо косясь на дублей. - Вот
ведь товарищи ждут, раньше меня пришли...
- Ничего, это не товарищи, - успокоил я его.
- Ну граждане...
- И не граждане.
Бухгалтер совсем побелел и, склонившись ко мне, проговорил
прерывающимся шепотом:
- То-то же я смотрю - не мигают оне... А вот этот в синем - он,
по-моему, и не дышит...
Я уже отпустил половину очереди, когда позвонил Роман.
- Саша?
- Да.
- А попугая-то нет.
- Как так нет?
- А вот так.
- Уборщица выбросила?
- Спрашивал. Не только не выбрасывала, но и не видела.
- Может быть, домовые хамят?
- Это в лаборатории-то директора? Вряд ли.
- Н-да, - сказал я. - А может быть, сам Янус?
- Янус еще не приходил. И вообще, кажется, не вернулся из Москвы.
- Так как же это все понимать? - спросил я.
- Не знаю. Посмотрим.
Мы помолчали.
- Ты меня позовешь? - спросил я. - Еще что-нибудь интересное...
- Ну конечно. Обязательно. Пока, дружище.
Я заставил себя не думать об этом попугае, до которого мне в конце
концов не было никакого дела. Я отпустил всех дублей, проверил все
программы и занялся гнусной задачкой, которая уже давно висела на мне. Эту
гнусную задачу дали мне абсолютники. Сначала я им сказал, что она не имеет
ни смысла, ни решения, как и большинство их задач. Но потом посоветовался
с Хунтой, который в таких вещах разбирался очень тонко, и он мне дал
несколько обнадеживающих советов. Я много раз обращался к этой задаче и
снова ее откладывал, а вот сегодня добил-таки. Получилось очень изящно.
Как раз когда я кончил и, блаженствуя, откинулся на спинку стула,
оглядывая решение издали, пришел темный от злости Хунта. Глядя мне в ноги,
голосом сухим и неприятным он осведомился, с каких это пор я перестал
разбирать его почерк. Это чрезвычайно напоминает ему саботаж, сообщил он.
Я с умилением смотрел на него.
- Кристобаль Хозевич, - сказал я. - Я ее все-таки решил. Вы были
совершенно правы. Пространство заклинаний действительно можно свернуть по
любым четырем переменным.
Он поднял, наконец, глаза и посмотрел на меня. Наверное, у меня был
очень счастливый вид, потому что он смягчился и проворчал:
- Позвольте посмотреть.
Я отдал ему листки, он сел рядом со мною, и мы вместе разобрали
задачу с начала и до конца и с наслаждением просмаковали два изящнейших
преобразования, одно из которых подсказал мне он, а другое нашел я сам.
- У нас с вами неплохие головы, Алехандро, - сказал, наконец, Хунта.
- В нас есть артистичность мышления. Как вы находите?
- По-моему, мы молодцы, - сказал я искренне.
- Я тоже так думаю, - сказал он. - Это мы опубликуем. Это никому не
стыдно опубликовать. Это не галоши-автостопы и не брюки-невидимки.
Мы пришли в отличное настроение и начали разбирать новую задачу
Хунты, и очень скоро он сказал, что и раньше иногда считал себя
п_о_б_р_е_к_и_т_о, а в том, что я математически невежественен, убедился
при первой же встрече. Я с ним горячо согласился и высказал предположение,
что ему, пожалуй, пора уже на пенсию, а меня надо в три шеи гнать из
института грузить лес, потому что ни на что другое я не годен. Он возразил
мне. Он сказал, что ни о какой пенсии не может быть и речи, что его
надлежит пустить на удобрения, а меня на километр не подпускать к
лесоразработкам, где определенный интеллектуальный уровень все-таки
необходим, а назначить меня надо учеником младшего черпальщика в
ассенизационном обозе при холерных бараках. Мы сидели, подперев головы, и
предавались самоуничижению, когда в зал заглянул Федор Симеонович.
Насколько я понял, ему не терпелось узнать мое мнение о составленной им
программе.
- Программа! - желчно усмехнувшись, произнес Хунта. - Я не видел
твоей программы, Теодор, но я уверен, что она гениальна по сравнению с
этим... - Он с отвращением подал двумя пальцами Федору Симеоновичу листок
со своей задачей. - Полюбуйся, вот образец убожества и ничтожества.
- Г-голубчики, - сказал Федор Симеонович озадаченно, разобравшись в
почерках. - Это же п-проблема Бен Б-бецалеля. К-калиостро же доказал, что
она н-не имеет р-решения.
- Мы сами знаем, что она не имеет решения, - сказал Хунта, немедленно
ощетинившись. - Мы хотим знать, как ее решать.
- К-как-то ты странно рассуждаешь, К-кристо... К-как же искать
решение, к-когда его нет? Б-бессмыслица какая-то...
- Извини, Теодор, но это ты очень странно рассуждаешь. Бессмыслица -
искать решение, если оно и так есть. Речь идет о том, как поступить с
задачей, которая решения не имеет. Это глубоко принципиальный вопрос,
который, как я вижу, тебе, прикладнику, к сожалению, не доступен.
По-моему, я напрасно начал с тобой беседовать на эту тему.
Тон Кристобаля Хозевича был необычайно оскорбителен, и Федор
Симеонович рассердился.
- В-вот что, г-голубчик, - сказал он. - Я н-не могу дискутировать с
т-тобой в этом тоне п-при молодом человеке. Т-ты меня удивляешь. Это
н-неп-педагогично. Если тебе угодно п-продолжать, изволь выйти со мной в
к-коридор.
- Изволь, - отвечал Хунта, распрямляясь как пружина и судорожно
хватая у бедра несуществующий эфес.
Они церемонно вышли, гордо задрав головы и не глядя друг на друга.
Девочки захихикали. Я тоже не особенно испугался. Я сел, обхватив руками
голову, над оставленным листком и некоторое время краем уха слушал, как в
коридоре могуче рокочет бас Федора Симеоновича, прорезаемый сухими
гневными вскриками Кристобаля Хозевича. Потом Федор Симеонович взревел:
"Извольте пройти в мой кабинет!" - "Извольте!" - проскрежетал Хунта. Они
были уже на "вы". И голоса удалились. "Дуэль! Дуэль!" - защебетали
девочки. О Хунте ходила лихая слава бретера и забияки. Говорили, что он
приводит противника в свою лабораторию, предлагает на выбор рапиры, шпаги
или алебарды, а затем принимается а-ля Жан Маре скакать по столам и
опрокидывать шкафы. Но за Федора Симеоновича можно было не беспокоиться.
Было ясно, что в кабинете они в течение получаса будут мрачно молчать
через стол, потом Федор Симеонович тяжело вздохнет, откроет погребец и
наполнит две рюмки Эликсиром Блаженства. Хунта пошевелит ноздрями,
закрутит ус и выпьет. Федор Симеонович незамедлительно наполнит рюмки
вновь и крикнет в лабораторию свежих огурчиков.
В это время позвонил Роман и странным голосом сказал, чтобы я
немедленно поднялся к нему. Я побежал наверх.
В лаборатории были Роман, Витька и Эдик. Кроме того, в лаборатории
был зеленый попугай. Живой. Он сидел, как и вчера, на коромысле весов,
рассматривал всех по очереди то одним, то другим глазом, копался клювом в
перьях и чувствовал себя, по-видимому, превосходно. Ученые, в отличие от
него, выглядели неважно. Роман, понурившись, стоял над попугаем и время от
времени судорожно вздыхал. Бледный Эдик осторожно массировал себе виски с
мучительным выражением на лице, словно его глодала мигрень. А Витька,
верхом на стуле, раскачивался как мальчик, играющий в лошадки, и
неразборчиво бормотал, лихорадочно тараща глаза.
- Тот самый? - спросил я вполголоса.
- Тот самый, - сказал Роман.
- Фотон? - я тоже почувствовал себя неважно.
- Фотон.
- И номер совпадает?
Роман не ответил. Эдик сказал болезненным голосом:
- Если бы мы знали, сколько у попугаев перьев в хвосте, мы могли бы



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 [ 39 ] 40 41 42 43 44 45 46 47
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.