незнакомом и опасном месте.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КРОЛИК
Глава 17
потребовался только один солдат. Осталось ведь всего девять участников.
Некоторые из них тупо поглядели на пояса, словно в первый раз видели, и
выпустили их из рук, как толстых, разъевшихся змей. Гэррети показалось,
что привычный ритуал застегивания пояса занял у него часы. От одной
мысли о еде его тошнило.
подумал Гэррети. Стеббинс улыбался и с шумом грыз крекеры с арахисовым
маслом, Гэррети едва не вырвало.
сойдут.
Стеббинс засмеялся. В струях дождя его тощее, поросшее щетиной лицо
напоминало морду изголодавшегося льва.
цветному телевизору в каждую комнату?
Обществу защиты животных.
запутавшуюся в проволоке. Вот что я думаю.
осталось всего пятнадцать миль - Нью-Хэмпшира оказалось не так уж много,
лишь узкий перешеек, разделяющий штаты Мэн и Массачусетс.
мать?
запихнул ее в рот. Желудок скрутило, но он все равно проглотил шоколад.
Знаешь, я думаю, что готов пройти еще день. Еще два дня, если
понадобится. Так что оставь эти штучки, Стеббинс. Жри лучше свои
крекеры.
подняло ему настроение.
троим, все равно скоро все кончится, а мы знаем уже, что ты не Супермен.
Стеббинс открыл рот и внезапно изверг из себя крекеры с арахисовым
маслом, которые только что съел, почти целые, нетронутые желудочным
соком.
Кровь застучала в висках у Гэррети.
Лицо Стеббинса приобрело оттенок старого сыра, но самообладание уже
вернулось к нему.
уши. Впереди них босой парень с красными отметинами лопнувших вен на
ногах упал на колени, прополз немного вперед, бешено мотая головой, и
затих.
кролики, за которыми пускают собак на бегах. Как бы быстро собаки ни
бежали, им никогда не догнать кролика. Потому что кролик не из плоти и
крови, как они. Раньше в Англии использовали живого кролика, но собаки
часто догоняли его. Так гораздо удобнее. Понимаешь, он одурачил меня.
Голубые глаза Стеббинса глядели на падающий дождь.
Стране Чудес"? Но ты прав, Гэррети. Пора перестать быть кроликами, и
свиньями, и овцами. Лучше стать людьми... Даже сутенерами и гомиками с
42й улицы. Так лучше, - глаза Стеббинса расширились и горели, и он
смотрел на Гэррети и Макфриса в упор. Они опустили глаза. Стеббинс сошел
с ума, в этом не было сомнения.
Стеббинс.
Пастора.
десятки таких ублюдков повсюду. Но он не знал, что я его сын. И я хотел,
чтобы он принял это. Поэтому первое, о чем я попрошу, когда выиграю -
это чтобы он взял меня к себе. В свой дом.
заставляет собак бежать быстрее... И дальше. Видишь, это сработало.
кончится, поползу на брюхе, как змея.
кошках висели на столбах над толпой, как гротескные богомолы.
в струях дождя. Это было лицо Олсона, потом лицо Барковича, Абрахама...
Потом собственное лицо Гэррети, иссохшее, с мертвыми впадинами глаз,
лицо сгнившего пугала на бескрайнем поле.
прежней циничной усмешки. - Хороший будет денек.
они пошли, стараясь держаться прямо, хотя каждого из них гнула и ломала
изнутри тупая, немыслимая боль.
Макфрис, спотыкающийся скелет по имени Джордж Филдер, Билл Хафф, высокий
парень по фамилии Миллиген, который выглядел здоровее прочих, и
Стеббинс. Пограничная суматоха и приветствия медленно проплывали мимо
них.
срывал с встречающих шапки и закручивал их в бледном небе замысловатыми
петлями. Незадолго до этого, после того, как Стеббинс сделал свое
признание, Гэррети испытал странное чувство подъема. Ноги его, казалось,
вспомнили, какими они были раньше. Он словно забрался на вершину горы и
взглянул в холодном горном сиянии вниз на купающийся в облаках
величественный пик, зная, что с него нет другой дороги, кроме как вниз.
сидящего на броне с большим зонтиком и карабином через плечо. Он пытался
передать этому солдату свою боль и усталость, но рыжий смотрел
индифферентно.
кровью, текущей из носа.
ветра залепил им глаза дождем, Макфрис споткнулся и получил
предупреждение. Толпа взволновано загудела. Сегодня хоть ракет не было -
дождь помешал.
прошептал сзади Миллиген.
живые стены.
поворачивалось в стороны.
размахивая во все стороны руками. В глазах его метался ужас.
слышал. Крики толпы, отраженные от холмов, обрушились на них, как удары