Чтение 39–й страницы книги ~Микророманы~

Теперь высвечивается вестибюль. У окна тихо плачет ИРИНА. ОЛЕГ АНДРЕИЧ
подходит к ней.

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Эй! Разве вам не говорили в институте, что учителя
плакать не должны!

ИРИНА. Сейчас перестану. (Вытирает глаза.) Я не понимаю что происходит.
В чем я виновата?

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Ты? Ни в чем!

ИРИНА. Сперва класс был против, а теперь и учителя, и родители, и даже
Марья Сергеевна! Школа сошла с ума, а причина -- я!

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Не ты, а я! Это ведь я... Я хочу сказать, ты мне...

ИРИНА (вдруг найдясь). Нет, нет! Прошу тебя! Это тебе просто
показалось. Я должна тебе признаться, что ничего нет. Просто я поиграла...

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Как поиграла?

ИРИНА. Ну, как кошка с мышкой. Имеет право девушка пококетничать? Или в
спецшколе это запрещено? Тогда прости, я больше не буду... Человек, который
всем мешает, должен...

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Глупости!

ИРИНА. Нет, не глупости, уважаемый Олег Андреич, это жизнь!

Незаметно появляется СТЕПАН, прячется.

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Что ты надумала?

ИРИНА. Простая логика: осталось заполнить классный журнал, и я ухожу.
Попрошусь на практику в более среднюю школу. То есть в более нормальную...

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Уходишь?! А я?

ИРИНА (улыбаясь). И тебе будет лучше. А знаешь, я научилась
решительности у тебя!

ИРИНА выходит в учительскую. ОЛЕГ АНДРЕИЧ растерян. Шел, было, за ней,
но резко поворачивается, исчезает. СТЕПАН вылезает из укрытия. Появляются
ЛЮСЯ и КОСТЯ. За ними вываливается ватага одноклассников.

СТЕПАН. Поняли?

ЛЮСЯ. Чего?

СТЕПАН. Здорово я отцу хвост накрутил. Немного фантазии -- и порядок!
Победа! Полная и безоговорочная! Ирочка уходит из школы -- это раз!

КОСТЯ. Не уходит, а удирает. Позорно провалилась.

ЛЮСЯ. И старик свободен. Он остался один -- это два!

КОСТЯ. Не один, а с нами -- принципиальная разница.

СТЕПАН. Придет Клавдия Игнатьевна -- на литературе устроим мертвый час!

ВСЕ. Ура!

Бесшумно пляшут победный танец дикарей.

СТЕПАН. Вот так-то. А вы боялись!

ЛЮСЯ (оглядывается). Тс-с-с... Между прочим, она девчонкам разрешила в
школу в брюках ходить. Ей за это наверняка от директрисы влетело! (Вдруг
тихо.) Я подумала, что если она его все-таки?.. Тогда ее жаль...

КОСТЯ. Почему жаль?

ЛЮСЯ. Потому что ты -- дурак!

Хохочут.

СТЕПАН. Тс-с! Атас! Сматываем удочки!

Все убегают.

Медленно входит ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Снова подходит к дверям учительской,
колеблется, войти ли. В вестибюль энергично врывается ПЕТРЯНОВ. Заметив
ОЛЕГА, замирает, крадется вдоль стены. Вынув из кармана пистолет,
подкрадывается к учителю сзади.

ПЕТРЯНОВ. Ни с места! Поднимите руки вверх. Не оглядываться!
Предупреждаю: одно лишнее движение -- и я стреляю!

ОЛЕГ АНДРЕИЧ подчиняется. Откуда-то возникает звук -- биение сердца.
Ритм убыстряется, будто человек бежит. Звук становится все громче, нарастает
и вдруг резко обрывается.

Занавес.

¶ * ЧАСТЬ ВТОРАЯ * §

¶Картина четвертая§

В школьном вестибюле с поднятыми вверх руками стоит ОЛЕГ АНДРЕИЧ.
Позади него продолжает стоять ПЕТРЯНОВ, нацелив ему в спину пистолет.

ПЕТРЯНОВ. Подойдите к стене и не оглядывайтесь! Повторяю: иначе буду
стрелять!

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Стреляй, мне теперь все равно!

ПЕТРЯНОВ. Захотел скрыться, замел следы! Но от меня не уйдешь! У меня
нюх, как у немецкой овчарки...

ОЛЕГ АНДРЕИЧ (договаривая) ...с профессорским дипломом. Я тебя сразу
узнал, Петрянов. От тебя действительно не скроешься!

ПЕТРЯНОВ. То-то же! Так и быть, можешь повернуться. Еле нашел вход в
эту кретинскую школу. Дверей много, а какая открыта, не поймешь...

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Открыто всегда со двора.

ПЕТРЯНОВ. А парадное?

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Парадное для почетных гостей. За год парадный вход два
раза открывался: для африканского принца и для делегации из Польши.

ПЕТРЯНОВ. Ясно... (Возмущенно.) Ты что -- днем и ночью в этой школе?
Сколько ни звонил -- дома тебя нет. Когда будет, родная мать не знает.
Почему я вынужден гоняться за собственным аспирантом по всей Москве? Почему
вместо того, чтобы ехать на банкет с французскими врачами, я ищу какую-то
спецшколу с уклоном неизвестно в какую сторону... Не перебивай меня, а то
буду выражаться более энергично!

ОЛЕГ АНДРЕИЧ (посмотрев в сторону учительской). Более энергично -- не
надо, прошу тебя!

ПЕТРЯНОВ (вздохнув). Ладно, благодари бога, что мне некогда. Приступим
к делу. Ты все еще на меня дуешься?

ОЛЕГ АНДРЕИЧ (принужденно смеясь). Нисколько! А что?

ПЕТРЯНОВ. Нисколько! Я же вижу. Так вот, я приехал извиниться, Алик.
Простишь?

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Разумеется, прощу. Но разве это что-то меняет?

ПЕТРЯНОВ. Очень многое -- и кардинально! В тогдашнем нашем споре я
оказался слишком осторожным, а твой метод подтвердился.

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Постой, Петрянов! Неужели?.. Я победил! И можно...
(Сникнув.) Я подумал, что ты заехал просто по-приятельски... Оказывается, я
тебе понадобился.

ПЕТРЯНОВ. Наконец-то до него дошло! Остальное -- лирика. Защита твоей
диссертации уже назначена. Забираю тебя обратно в клинику и даю на доделки
ровно месяц. Еще чуть-чуть -- и можно твой метод внедрять в клиники! Я
приглашен на конгресс в Лондон -- там сделаю сообщение о твоей работе.

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Вот что!.. За меня меня женили?

ПЕТРЯНОВ. Твоя женитьба меня не касается... А это -- наука! Что --
силенок не хватит?

ОЛЕГ АНДРЕИЧ (уязвленно). У меня?!

ПЕТРЯНОВ. В таком случае -- поехали!

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. А школа?

ПЕТРЯНОВ. Чепуха! Не намерен даже вникать в эту детскую проблему.

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Извини, но я учитель... За это получаю зарплату.

ПЕТРЯНОВ (с иронией). Нашел себя?.. Тебя, конечно, здесь ценят,
уважают, любят?

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Я в школе белая ворона, экзотика. Им со мной интересно.
Ввожу их не в учебник, а в живую науку, понимаешь? (Вдруг спустившись на
землю.) Так мне, по крайней мере, казалось.

ПЕТРЯНОВ. Протрезвел?

ОЛЕГ АНДРЕИЧ (сухо). Поубавилось розового тумана...

ПЕТРЯНОВ. То-то же! А меня даже испугало твое равнодушие. Чего это он,
думаю, эгоистично твердит о себе и даже не спросит о новых данных, которые
непосредственно касаются его работы? Поспешил записаться в неудачники... Ты
ученый! Между прочим, у нас новое электронное оборудование. Увидишь --
пальчики оближешь! Остальное -- глупости, поверь! Тебе не до школы -- надо
закончить диссертацию, и я гарантирую...

ОЛЕГ АНДРЕИЧ (нетвердо). Понимаешь, скоро экзамены... Давай, после них,
а?

ПЕТРЯНОВ. Ждать месяц?!. (После паузы, неожиданно.) Да, кстати! Что с
твоим собственным сердцем? Забыл, как напугал меня?

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Сейчас вроде все нормально. По-моему, я абсолютно здоров.

ПЕТРЯНОВ. Коллега! Это школа научила тебя измерять состояние такими
обывательскими формулами: "вроде", "по-моему", "абсолютно"? Да
студенты-медики на первом курсе знают, что абсолютно здоровых людей вообще
не бывает. Если надо -- всегда можно что-нибудь найти и лечить.

ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Надо -- кому?

ПЕТРЯНОВ (со значением). Тому -- кому надо! (Возбуждается.) Я
кардиолог, черт возьми, и твой лечащий врач. Ты обещал явиться на проверку
через полгода? Ждешь, пока шкрабы доведут тебя до инфаркта? (Раскрывает