Воображаемый собеседник поежился от страха.
"Ведь такие вещи случались и раньше,- безжалостно продолжал знаменитый
сыщик.- А преступники часто подражают друг другу".
"Но как же узнать, есть там мышьяк или нет?" - спросил воображаемый
собеседник, растерянно глядя на шоколад.
"Надо сделать небольшой опыт,- спокойно ответил знаменитый сыщик.- Способ
Марша. Я как раз этим и собираюсь заняться".
Воображаемый собеседник восторженно оглядел чулан.
"Да у вас здесь прелестная лаборатория! - воскликнул он.- Насколько я
понимаю, вы сведущий химик".
"Как вам сказать... сведущий... Конечно, большую часть своей долгой жизни
я посвятил изучению химии,- согласился знаменитый сыщик.- Химия и
криминалистика неразделимы, мой юный друг. Понимаете?"
Если бы здесь присутствовали бедные родители Калле, они могли бы
подтвердить, что большая часть долгой жизни знаменитого сыщика была
действительно посвящена изучению химии, и как раз в этом чулане. Правда,
они, скорее всего, выразились бы несколько иначе. Они, пожалуй, предпочли
бы сказать, что он несколько раз пытался взорвать себя и весь дом, чтобы
удовлетворить свое исследовательское любопытство, которое не всегда
подкреплялось точными знаниями.
Но воображаемому собеседнику был чужд скепсис, свойственный родителям. Он
с интересом наблюдал, как знаменитый сыщик доставал с полки какие-то
приборы, спиртовку, разные стеклянные трубки и банки.
"А как его делают, этот опыт?" - спросил он нетерпеливо.
Знаменитый сыщик только и ждал случая просветить своего собеседника.
"Прежде всего нам нужен аппарат для получения водорода,- важно сказал
он.- Вот он. Это обыкновенная колба, в которую я наливаю серную кислоту и
кладу несколько кусочков цинка. Тут выделяется водород, так? Если теперь
сюда ввести мышьяк в каком угодно виде, то получится газ А8Нз -
мышьяковистый водород. Отсюда газ поступает для просушивания в трубку с
сухим хлористым кальцием, а затем вот в эту узенькую трубочку. Здесь мы
подогреваем газ на спиртовке, и он распадается на водород и чистый мышьяк,
причем мышьяк осаждается на стенках трубки в виде блестящего серо-черного
налета. Так называемое мышьяковое зеркало - надеюсь, вы о нем слышали, мой
молодой друг?"
Его молодой друг никогда ни о чем не слышал, но он с неослабевающим
интересом следил за всеми приготовлениями.
"Но не забудьте - я вовсе не утверждаю, что в шоколаде действительно есть
мышьяк,- заметил Калле, когда он наконец зажег спиртовку.- Просто я для
порядка делаю небольшой опыт и искренне надеюсь, что мои подозрения
неосновательны".
В чулане воцарилась тишина. Знаменитый сыщик настолько погрузился в
исследования, что совсем позабыл о своем юном друге.
Стеклянная трубочка подогрета. Калле измельчил кусочек шоколада, всыпал
его через воронку в колбу и принялся ждать затаив дыхание.
Что такое? Да это же оно! Мышьяковое зеркало!
Страшное доказательство его правоты. Не веря своим глазам, Калле
уставился на пробирку. В глубине души он все время сомневался. Теперь
сомнения рассеялись. Но ведь это означает... означает что-то ужасное!
Дрожащими руками он погасил спиртовку. Воображаемого собеседника уже не
было. Он исчез в тот самый момент, когда знаменитый опытный сыщик опять
превратился в маленького испуганного Калле.
Немного погодя Андерса разбудил свист под окном - условный сигнал Белой
розы. Среди гераней и фикусов на подоконнике показалась его сонная
физиономия. Возле мастерской стоял Калле и махал ему.
- Что, пожар, что ли? Чего ты будишь людей в такую рань?
- Не болтай и выходи! - отрезал Калле.
Когда Андерс наконец спустился, Калле посмотрел на него серьезно и
спросил:
- Пробовал ты тот шоколад, прежде чем дать Беппо?
Андерс изумленно вытаращил глаза.
- И ты примчался сюда в семь утра, только чтоб меня об этом спросить?
- Да, потому что в нем был мышьяк,- сообщил Калле спокойно и тихо.
Лицо Андерса вытянулось и побледнело.
- Не помню,- прошептал он.- То есть я облизал пальцы... Я же Мумрика
вымазал в этой каше, которая получилась у меня в кармане... А ты уверен,
что...
- Да,- сказал Калле сурово.- Теперь пошли в полицию.
На ходу он рассказал Андерсу об опыте и страшной истине, которую
обнаружил. Друзья думали про Еву-Лотту, и на душе у них было мрачно, как
никогда в жизни. Они решили, что Eвe-Лотте пока ничего не нужно говорить.
Потом Андерс подумал про Беппо.
- Ведь это я его отравил! - Он чуть не плакал.- Если Беппо умрет, я
никогда больше не смогу посмотреть в глаза Сикстену!
- Беппо не умрет. Ты же знаешь, что ветеринар сказал,- утешал его Капле.-
Ему целую кучу лекарств дали, и промывание желудка сделали, и все на свете.
Еще хорошо, что Беппо съел шоколад, а не ты и не Ева-Лотта.
- И не ты,- добавил Андерс.
Они оба содрогнулись.
- Так или иначе одно мне совершенно ясно,- сказал Андерс, когда они
свернули к полицейскому участку.
- Что?
- Этим делом должен заняться ты, Калле, иначе никакого толку не будет. Я
же с самого начала говорил.
- Мы должны найти убийцу, должны! - сказал комиссар полиции, ударяя
тяжелым кулаком по столу.
Вот уже четырнадцать дней он бьется над этим необычайно запутанным делом.
А сейчас ему нужно уехать. Поле деятельности государственной полиции
обширно, и его ждут дела в другом месте. Но он оставляет здесь троих
сотрудников. С утра пораньше он собрал их на совещание с участием местной
полиции.
- Насколько я понимаю,- продолжал он,- за эти четырнадцать дней мы
добились лишь одного: ни один человек не осмеливается теперь надеть зеленые
брюки.
Он уныло покачал головой. Они работали не покладая рук. Они исследовали
все возможные варианты. Но положение не прояснилось ни на йоту. Убийца
возник из ничего и канул в ничто. И никто его не видал, кроме
одного-единственного человека - Евы-Лотты Лисандер.
Общественность помогала по мере сил. Поступило множество сообщений о
людях, носящих темно-зеленые кабардиновые брюки. Некоторые на всякий случай
доносили обо всех им известных синих, серых и даже коричневых габардиновых
брюках. А вчера комиссар получил анонимное письмо следующего содержания: "У
портного Андерссона парень жулик у него черные штаны чистая правда так что
не сумлевайтись посадите ево".
- Если от нас хотят, чтобы мы арестовывали людей за то, что они носят
черные брюки, то неудивительно, что все зеленые габардиновые брюки исчезли,
как по волшебству,- сказал, смеясь, комиссар.
Еву-Лотту несколько раз вызывали для очной ставки с разными типами,
которые казались комиссару особенно подозрительными. Их ставили в ряд со
множеством других людей, одетых почти так же; затем Еву-Лотту спрашивали,
нет ли среди них того, кого она видела тогда в Прериях.
- Нет, - каждый раз отвечала Ева-Лотта.
Ей пришлось также просмотреть огромное количество фотографий, но и на них
она никого не узнала.
- Они такие все добрые,- говорила она, с любопытством рассматривая
изображения убийц и воров.
Всех без исключения обитателей Плутовской горки допросили, что они знают
о личной жизни Грена. Полицию особенно интересовало, не заметил ли кто
чего-нибудь особенного вечером того дня, когда, как было установлено, к
Грену приходил человек в габардиновых брюках. Как же, как же - именно в тот
вечер почти все заметили нечто совершенно из ряда вон выходящее. На
Плутовской горке стоял такой шум и гам, словно по меньшей мере с десяток
убийц истребляли друг друга!
Это было небезынтересно. Но комиссар быстро выяснил, что речь шла
всего-навсего о войне Роз. Правда, некоторые лица, в том числе Калле
Блюмквист, показали, что как раз в то время они слышали шум отъезжающего
автомобиля. Было установлено, что это не мог быть автомобиль, в котором
доктор Форсберг приезжал навестить Хромого Фредрика.
Дядя Бьорк поддел Калле.
- Эх, ты, а еще знаменитый сыщик! Не мог сбегать номер записать! Так-то
ты выполняешь свой долг?
- Да за мной же трое Алых гнались как угорелые! - защищался пристыженный
Калле.
Чтобы связаться с клиентами Грена, пришлось как следует поработать.
Большинство людей, фамилии которых стояли на векселях, удалось разыскать.
Они жили в самых различных уголках страны.
- Некто, у кого есть машина... Что ж, возможно,- произнес комиссар,
встряхнувшись, словно сердитый пес.- Он вполне может жить за тысячу
километров отсюда. Он мог оставить машину около Усадьбы, затем быстро
вернуться к ней и укатить к черту на кулички, прежде чем мы вообще что-либо
узнали.
- Тем более что возле Усадьбы никто не живет,- сказал Бьорк,- и дороги
вокруг пустынные. Да, трудно придумать лучшее место для такой встречи.
- А это свидетельствует о некотором знании местности, не так ли?- заметил
комиссар.
- Возможно,- ответил Бьорк.- Но это могло быть и чистой случайностью.
Конюшевский Владислав
Роллинс Джеймс
Буркатовский Сергей
Контровский Владимир
Прозоров Александр
Апраксина Татьяна