кайзером Вильгельмом, затем с Гитлером) наиболее окультуренной средой: почти
никаких племенных признаков. (Гете - это кто такой? А Шиллер? Осведомитесь,
пожалуйста, у Кейси Стенгеля или у Дуайта Дэвида Эйзенхауэра.)
никому из состязающихся на арене политики в голову не придет выдумывать
что-нибудь такое особенное, чтобы завоевать голоса избирателей. (По мне, так
все равно.) Жаль мне только одного: движение свободомыслящих, объединявшее
главным образом американцев немецкого происхождения, сгинуло без следа, а
ведь оно могло бы сделаться искусственно созданной большой семьей для
миллионов хороших американских граждан, не находящих ответа на серьезные
вопросы, касающиеся смысла жизни, - кто же сочтет ответами всякую издавна
повторяемую чушь?! До первой мировой войны свободомыслящие во многих городах
образовывали собственные корпорации, устраивали веселые пикники и прочее.
Если нет Бога, на что опираться, пока человек пребывает на земле, хоть срок
его пребывания недолог? Оставалось в таких условиях опираться только на свое
сообщество. Отчего надо поступать по справедливости и нельзя поступать
дурно, ведь они знают, что нет никакого Рая и Ада? А оттого, что добро
вознаграждает само по себе.
приверженцам разума, наследникам Просвещения не пришлось бы отчаянно и
безуспешно искать родную душу и отказываться от собственных интеллектуальных
дарований, словно на плечах у них не головы, а фонари из тыквы с прорезями
для глаз и губ.
кровавого века сочинил у себя в Индианаполисе эссе про свободомыслие. Сам он
в святые явно не годился. Держал скобяную лавку ("Вы у Воннегута спросите,
наверняка припас") и посвящал себя медитациям на западный манер, то есть
книгами зачитывался. Сочинил он нечто столь же земное, как клятва
Гиппократа, тысячи лет остающаяся кодексом чести для настоящих врачей.
Экземпляры этого сочинения я передал в Публичную библиотеку в Нью-Йорке и в
Библиотеку Конгресса.
кем иным, как мною. (Когда я жил на мысе Код, то как-то нанял плотника,
который в одиночку пристроил к моему дому флигель. Закончил он работу и
сказал: "В жизни ничего такого делать не приводилось. И как только я
справился?" Вот и Вселенная - разлагается, однако же все еще цветет, еще не
завершила стадию развития. Этот плотник был немец, но не тот, который на
самострел пошел (см. предисловие. Его зовут Тед Адлер - а по-немецки "адлер"
означает "орел", - и родился он в Америке. А с немцами он дрался в Италии.)
тридцать восемь лет тому назад, когда транзисторы еще предстояло довести до
рабочих кондиций, и машины, которые сделают людей ненужными, представляли
собой этакие громадины с вакуумными трубками, где и происходил процесс
мышления) я задал вопрос, на который теперь ответить еще сложнее, чем было
тогда: "Для чего нужны люди?" И ответил: "Для того, чтобы обслуживать
машины". А в книге, написанной перед вот этой - она называется
"Фокус-покус", - я признаю: все желают конструировать машины, зато
обслуживать их не хочет никто. Так все и вертится по кругу. Ладно, хорошо
еще нам помогают юмор, музыка и способность говорить правду.
прекрасный комик Родни Дейнджерфилд. Мы с ним были вместе в кино. И он
говорит: был у меня дед, прославившийся своей чистоплотностью. Соседи о нем
судачили - еще бы, старик принимал ванну по шесть, семь, восемь, иногда по
двенадцать раз на день. А когда умер, траурный кортеж по пути на кладбище
свернул к автомойке, чтобы ни пятнышка на бортах не осталось.)
(хоть мне и известно, что жизнь - лишь короткий промежуток между чернотой и
чернотой), - конечно, Бернард 0'Хэйр.
собственным переложением из Гете. Думаю, неплохой он подал пример -
посостязаюсь с ним в поэзии и я:
Акунин Борис
Орловский Гай Юлий
Ковальчук Вера
Никитин Юрий
Беляев Александр
Апраксина Татьяна