территории интерната, увлекая в доверительной беседе Супонина за собой.
возраста?
пятнадцать лет. Все старше двадцати пяти казались мне увядшими стариками, не
способными понять моих страстей и желаний. В пятнадцать лет я в первый раз
влюбился и так же, как вы, бегал по ночам на свидание к предмету своей
страсти... Вы были на свидании?
и что учитель Теплый оказался на поверку не таким уж и мерзким, каким слыл в
интернате.
не секрет?
пятнадцать лет, мою возлюбленную тоже звали Анжелиной!
сердцем у него беспричинно засосало. Какая-то тоска вошла во все члены.
оставшееся далеко позади и целиком закрытое густой зеленью. Он все крепче
сжимал руку мальчика, не чувствуя, как из подмышек поливает потом. -
Расскажите мне о ней скорее!
естественные, о них не стыдно говорить.
самым интересным...
была вашей первой женщиной?
слишком сильно уперся в лезвие тесака, подкладка рассеклась, и сталь
порезала подушечку возле ногтя. Гаврила Васильевич вскрикнул, выдернул руку
из-под пиджака и засунул палец в рот.
опытную женщину или невинную девушку? - Теплый отсасывал из пальца кровь и
от ее сладкого вкуса чувствовал, как по телу растекается блаженное тепло, а
сердце стучит уверенно и гулко.
зрелость расслабляет. Зрелость - бесстыдна, тем и привлекает, а сжатые от
страха ножки, коленками стерегущие лоно, руки, старающиеся защитить
ладошками наготу, губы, то ласковые и страстные, то каменные от страха, -
все это ужасно воспаляет тело! Ничто не приносит такого удовлетворения, как
совладать с чужой слабостью и страхом! Победа над сильным есть радость
избегнувшего смерти! Вы понимаете меня?
все крепче сжимает его талию. - А куда мы идем?
тему:
чем в сильном. Сильный затрачивает слишком много усилий на то, чтобы быть
сильным, а слабый духом и телом с бесконечными жалобами на свою маломощность
зачастую живет гораздо дольше, чем могучий организм. Поэтому победа над
слабым дает возможность продлить собственную жизнь. Животные никогда не
питаются равными себе по силе! Инстинкт двиясет ими, дабы черпать силы от
слабого! Поэтому в Спарте убивали калек и слабых, чтобы не видеть, как
хромые и увечные переживают мужественных и сильных!
спицами в бок пальцев учителя. - Я хотел бы отправиться в свою спальню. Уже
совсем ночь, и я не понимаю, куда мы идем!
тебе страшно?
мой бок, и я не знаю, куда мы идем!..
никто не увидит!
вздохнул.
любил. Ты испытаешь страх и ужас! - Глаза Теплого сверкнули лунным светом,
он распахнул полу пиджака и вытащил из-под подкладки нож.
и руки дрожат. Ты ослабел. - Гаврила Васильевич стал медленно приближаться,
сжимая в руке нож. - Сейчас я тебя убью.
тебе все заново.
ножом, перерезал подростку горло.
кровавым пузырям, прущим из рассеченного горла. Через две минуты его юная
душа, оторвавшись от всего земного, воспарила над телом, мельком огляделась
и устремилась в бесконечные просторы, пытаясь изведать пути Господни.
закружило звезды в ошеломительной выси огненными струями Лазорихиево небо.
и неутомимо, одну страницу за другой, расшифровывал творение Елены Белецкой.
юго-запада въехал ослик, неутомимо тащивший за собой повозку с поклажей и ее
хозяйкой, - читал Шаллер присланное Теплым продолжение чанчжоэйских
летописей.
огромной печалью на лице и тоской, изогнувшей спину. Она сидела на чемодане
с потрескавшейся от солнца кожей и без интереса разглядывала проплывающие
мимо городские окрестности. Во взгляде женщины притаилась какая-то пустота и
обреченность, которую можно было списать на то, что приезжая была беременна
и живот ее находился на крайних сроках наполнения. Подъехав к главной
городской площади, молодая женщина неожиданно потеряла сознание, а умный
ослик, почувствовав это, остановился посреди мостовой и заорал во все горло.
окон высунулись любопытные физиономии, а особо любознательные даже вышли
наружу и скоро определили, что произошло неладное.
быстро и определил у приезжей родовые схватки. Женщину доставили в дом
доктора Струве, где он раздел ее, обмыл тело водой и обмазал чресла йодом.
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Каргалов Вадим
Афанасьев Роман
Майер Стефани