подвоха, вежливо отвечает: "А я проголосую за вас". Но два других члена
Директории уже втихомолку завербованы Фуше; таким образом, он имеет три
голоса против двух, и, прежде чем Карно сообразил, что его одурачили, Фуше
уже сидит в председательском кресле. После Наполеона и Лафайета ему удалось
перехитрить и Карно, и вместо этого популярнейшего человека властителем
судеб Франции оказывается пройдоха Жозеф Фуше.
течение пяти дней, с 17 до 22 июня, ею завладел Фуше; отныне он уже не
слуга, а - впервые - неограниченный повелитель Франции; он свободен,
божественно свободен, ведя свою любимую сложную игру в мировую политику.
гнетет Фуше, и точно так же, как стоявший у власти Наполеон не был спокоен,
пока этот непостижимый Фуше находился в Париже, так и Фуше не может свободно
дышать, пока пространство в несколько тысяч миль не отделяет его от серого
плаща. Фуше избегает говорить с Наполеоном лично, к чему быть
сентиментальным? Он посылает ему предписания, слегка покрытые розовым
налетом благожелательства. Но вскоре он срывает и этот бледный покров
вежливости и беспощадно дает почувствовать поверженному императору его
бессилие. Высокопарное воззвание, с которым Наполеон хотел обратиться на
прощанье к своей армии, просто-напросто брошено в корзину для мусора; тщетно
ищет в недоумении на следующее утро Наполеон свое обращение в "Moniteur":
Фуше запретил его печатать. Фуше запрещает императору! Наполеону еще кажется
невероятной та безграничная дерзость, с какой обращается с ним его бывший
слуга, но с каждым часом настойчивее и откровеннее становятся удары,
которыми преследует его эта жесткая рука, пока он, наконец, не переезжает в
Мальмезон. Однако, забравшись туда, он упирается. Он не хочет двигаться
дальше, хотя уже приближаются драгуны армии Блюхера, хотя Фуше с каждым
часом все суровее понуждает его быть благоразумным и уезжать. Чем явственнее
ощущает Наполеон свое падение, тем судорожнее цепляется он за власть. В
конце концов, когда дорожная карета уже ждет во дворе, у него является мысль
сделать еще один величественный жест-он, император, просит разрешения стать
в качестве простого генерала во главе войск, чтобы снова одержать победу или
пасть. Но Фуше, трезвый Фуше, не может воспринять всерьез такое
романтическое предложение. "Этот человек, должно быть, издевается над нами?
- гневно восклицает он.-Его присутствие во главе армии явилось бы лишь новым
вызовом Европе, и не таков характер Наполеона, чтобы можно было поверить в
его безразличие к власти".
ему подобное послание, вместо того чтобы увезти императора, и приказывает
немедленно позаботиться об отъезде этого человека. Самого Наполеона он
вообще не удостаивает ответом. Побежденные в глазах Фуше не стоят капли
чернил.
пятидесятишестилетний Фуше, герцог Отрантский, достиг единодержавной, ничем
не ограниченной власти. Каким бесконечно извилистым путем шел он через
лабиринт этого двадцатипятилетия: маленький, бледный сынок торговца
превратился в печального монастырского учителя с тонзурой на голове, потом
он возвысился до народного трибуна и проконсула, затем стал герцогом
Отрантским и слугой императора, и наконец - он больше не слуга, а
единодержавный повелитель Франции. Интрига восторжествовала над идеей,
ловкость над гением. Вокруг него кануло в бездну целое поколение
бессмертных: Мирабо умер, Марат убит, Робеспьер, Демулен, Дантон
гильотинированы, его сотоварищ по консульству Колло выслан на малярийный
остров Гвианы, Лафайет устранен - погибли и исчезли все до одного товарищи
Фуше по революции. И в то время как он, свободно избранный и облеченный
доверием всех партий, распоряжается судьбами Франции, Наполеон, повелитель
мира, переодетый бедняком, с фальшивым паспортом секретаря какого-то
незначительного генерала, бежит, Мюрат и Ней ожидают расстрела, жалкие
родственники Наполеона, некогда короли его милостью, бродят с места на
место, потеряв свои земли, с пустыми карманами, в поисках убежища. Все
славные деятели этой единственной в своем роде поворотной эпохи мировой
истории пали, он один возвысился благодаря своему настойчивому, выжидающему
во мраке, роющему под землей терпению. Министерство, сенат и народное
собрание покорны в его искусных руках, как мягкий воск; некогда высокомерные
генералы, дрожа за свои пенсии, с овечьей кротостью подчиняются новому
президенту; буржуазия и народ Франции ожидают его решений. Людовик XVIII
шлет к нему гонцов, Талейран приветствует его, Веллингтон, победитель при
Ватерлоо, посылает ему секретные известия - впервые все нити судеб всего
мира совершенно открыто и свободно проходят через его руки.
от приближающихся врагов, помешать бесполезному, отчаянному сопротивлению,
добиться хороших условий мира, найти подходящую форму государственного
правления и подходящего главу государства, создать из хаоса новые нормы,
установить прочный порядок. Для этого требуется большое мастерство, крайняя
изворотливость ума, и действительно в этот час, когда все сбиты с толку и
теряют присутствие духа, распоряжения Фуше обнаруживают величайшую энергию,
а его замыслы, идущие по двум или даже четырем направлениям,- поразительную
уверенность. Он всем друг, но только для того, чтобы всех дурачить и делать
лишь то, что ему самому кажется правильным и полезным. Делая вид перед
парламентом, что он стоит за сына Наполеона, выказывая себя перед Карно
приверженцем республики, а союзникам выдавая себя за сторонника герцога
Орлеанского, Фуше на самом деле потихоньку пододвигает кормило правления
прежнему королю - Людовику XVIII. Совершенно незаметно, делая легкие,
искусные повороты, на открывая даже ближайшим друзьям своих истинных
намерений, перебирается он через целое болото подкупов на сторону роялистов
и ведет переговоры о передаче доверенного ему правления Бурбонам, разыгрывая
в то же время в совете министров и в палате роль непоколебимого бонапартиста
и республиканца. С психологической точки зрения такое решение задачи было
единственно правильным. Только немедленная капитуляция перед королем может
спасти истекающую кровью, разоренную, заполоненную чужими войсками Францию и
сделать безболезненным переход к новому порядку. Один только Фуше благодаря
своему чувству реальности сразу понимает необходимость такого хода событий и
проводит в жизнь свой замысел самовольно, собственными силами, невзирая на
противодействие совета, народа, армии, палаты и сената.
трагедия! - ему недостает лишь одного, последнего, самого высшего и чистого
качества: уменья забыть ради дела себя, свою выгоду. Того последнего
качества, которое подсказало бы ему, что такому человеку, как он, в
пятьдесят шесть лет, стоящему на вершине славы, обладающему десяти или
двадцатимиллионным состоянием, пользующемуся почетом и уважением
современников и истории, по осуществлении столь мастерски исполненной задачи
следует отойти в сторону. Но тот, кто двадцать лет так жадно стремился к
власти, кто двадцать лет наслаждался ею и все еще не насытился, тот не
способен добровольно отречься, и совершенно так же, как Наполеон, Фуше не
способен отойти от власти хотя бы минутой раньше, прежде чем его оттолкнут.
А так как у него уже нет господина, которого он мог бы предать, ему ничего
не остается, как предать самого себя, свое прошлое. Возвратить побежденную
Францию ее прежнему повелителю - это было истинным подвигом момента,
правильным и смелым политическим шагом. Но позволить наградить себя за это
решение чаевыми, приняв назначение на пост королевского министра,- это уже
низко и более чем преступно: это глупо. И бешеный честолюбец Фуше совершает
эту глупость, чтобы еще хоть несколько часов истории "avoir la main dans la
pate", пить из источника власти. Это его первая и самая большая,
неисправимая глупость, навеки унизившая его перед историей. Проворно, ловко
и терпеливо взобрался он по тысяче ступеней, но на последней неуклюже и
совсем зря опустился на колени и полетел стремглав вниз.
министерский пост, свидетельствует некий, к счастью сохранившийся,
характерный документ, один из немногих документов, дословно воспроизводящих
дипломатические переговоры обычно столь осторожного Фуше. Во время "ста
дней" единственный мужественный приверженец короля барон де Витроль собрал в
Тулузе армию и сразился с возвращающимся Наполеоном. Его взяли в плен,
привезли в Париж, и император хотел тотчас же отдать приказ о его расстреле,
но вмешался Фуше; он всегда считал нужным щадить врагов и в особенности тех,
которые могли еще пригодиться. Итак, удовольствовались тем, что вплоть до
решения военно-полевого суда заключили Витроля в военную тюрьму. Но едва
Фуше становится 23 июня повелителем Франции, жена арестованного спешит к
нему. Она молит об освобождении мужа, и Фуше немедленно соглашается на это,
так как для него очень важно заручиться расположением Бурбонов. На следующий
же день освобожденный предводитель роялистов барон Витроль является к
герцогу Отрантскому, чтобы выразить ему свою благодарность.
непримиримым архироялиетом происходит следующий разговор. Фуше спрашивает
Витроля: "Итак, что же вы предполагаете теперь делать?"-"Я намереваюсь ехать
в Гент, почтовая карета ждет уже у ворот".- "Это самое разумное с вашей
стороны,- ведь здесь для вас небезопасно".- "Не желаете ли вы передать
что-нибудь через меня королю?"-"Ах, боже мой, нет. Конечно, нет. Передайте
только, пожалуйста, его величеству, что он может рассчитывать на мою
преданность, но, к сожалению, не от меня зависит, чтобы он смог в скором
времени вернуться в Тюильри".- "Однако мне представляется, что это зависит
только от вас".- "В гораздо меньшей степени, чем вы предполагаете. Передо
мной большие трудности. Правда, палата упростила ситуацию. Вам ведь
известно,- с улыбкой продолжает Фуше,- что она провозгласила королем
Наполеона Второго".-"Как Наполеона Второго?"-"Конечно, с этого следовало
начать".- "Но я полагаю, к этому не следует относиться серьезно?" - "Да,
конечно. Чем больше я размышляю, тем больше убеждаюсь в том, что это
провозглашение совершенно бессмысленно. Но вы не можете себе представить,
как много еще людей привержено этому имени. Некоторые из моих коллег, и
прежде всего Карно, убеждены, что с избранием Наполеона Второго все будет
спасено".-"Сколько же будет еще продолжаться эта шутка?"-"По всей
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Конан-Дойль Артур
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Журавлев Владимир