зу иди ко мне, я ему врежу так, что все мозги вылетят!
лице у Бориса появилась довольная хищная улыбка. Я с удивлением вспомнил
свою первую встречу с Эдиком и понял, что искать какой-либо смысл в сло-
вах Ефима занятие опасное и неблагодарное.
безопасное расстояние от компании. Он был явно воодушевлен и, как всег-
да, ничего не подозревал.
посмотрел на зал. - А здесь ничего не изменилось. У нас в Кембридже все
так завидовали, что я ухожу работать в промышленность. У нас как раз по-
доспело время сдавать очередной отчет и пришлось не спать ночами, но
я-то уже знал, что скоро уеду к дяде Ефиму, и мне только от одного этого
чувства было намного легче. Я говорил себе: ничего, Эдик, скоро к дяде
Ефиму поедем... Дядя Ефим обещал назначить меня руководителем програм-
мистов. Он так и сказал "Эдуард, вначале поучись, а потом поставлю тебя
руководить". Как у вас тут интересно! Я пока к вам вел грузовик, очень
изменился. У меня даже речь другой стала, и манеры настоящего американца
появились, даже руки загорели, стали большими и грубыми. Я теперь себя
чувствую настоящим американским пионером, первопроходцем, уехавшим на
дикий Запад. Между прочим, здесь даже музыка по радио совсем не такая,
как в Кембридже. И автомобили другие! В Кембридже люди относятся к авто-
мобилям как к железякам и ездят на старых, ржавых американских автомоби-
лях, а у вас здесь одни новенькие японские машины. И дороги совершенно
другие. Когда-то моя вторая машина в Америке заглохла в самом центре
Нью-Йорка, и тогда я купил старенький Бьюик, его занесло, и на поручне
одного из мостов Нью-Йорка осталась глубокая вмятина. А с Бьюиком даже
ничего не случилось. Вы только представьте, глубокая вмятина на железном
рельсе...
Эдика не знало границ. Он продолжал рассказывать мне о своем богатом
опыте жизни в Америке, и я вдруг заметил, что к нам, чуть наклонив голо-
ву вперед, приближается Борис с едва заметной кривоватой ухмылкой. Он
напоминал акулу, уверенными движениями рассекающую холодную океанскую
воду и приближающуюся из темных глубин к своей мягкотелой, теплокровной
жертве, бултыхающейся на поверхности воды.
просил немедленно подключить вас к работе. Буквально час назад мы обна-
ружили ошибки в измерениях, и вам необходимо срочно найти причину неисп-
равностей в программах, я думаю это займет не более десяти минут.
моргать, затем широко раскрылись, и он покорно пошел вслед за Борисом,
как двоечник за строгой учительницей. Я с интересом следовал за ними.
мерительная часть занимает не более пятисот строк, но она встроена в
большой комплекс из примерно двухсот тысяч операторов. - На экране с ог-
ромной скоростью сменялись какие-то буковки и цифры. - Ну все, я объяс-
нил все, что знал, теперь за дело! - Лицо его приобрело одновременно
злорадное и довольное выражение, он порывисто встал и оставил Эдика од-
ного.
водная рыба, вытащенная на поверхность. Он тупо посмотрел на экран, за-
тем перевел взгляд на меня.
доумении спросил он. - В Кембридже у меня бы ушло на такую работу не ме-
нее двух недель. Я ведь даже не знаю, о чем идет речь, и все это вижу
впервые. Я пожалуюсь дяде Ефиму!
жалоб. Постарайтесь лучше разобраться в этой программе, быть может, это
действительно не так уж и сложно.
хищник", - подумал я. - "Вначале укусил жертву, потом отплыл в сторону,
а сейчас зажмет в челюстях и будет трепать из стороны в сторону".
прочим чрезвычайно проста. - Он подсел к экрану, и руки его залетали над
клавишами. - Само значение наверняка поступает в это место, иначе и быть
не может. Правильно. Затем оно передается для вычислений в управляющую
программу, так вот оно. Ну конечно, округление произведено неверно! - Он
быстро щелкнул по клавиатуре. - Готово! У меня это заняло меньше минуты,
Вам я дал десять, учитывая, что вы здесь впервые. Скажу честно, я нес-
колько разочарован, и Ефим непременно узнает это мое мнение.
сять работы, но я разрешаю им заниматься до завтрашнего вечера.
Собственно вся проблема изложена вот на этом листочке, - и он вручил
оторопевшему Эдику лист бумаги, густо испещренный заметками.
тему, не зная ее составных частей! Я бы хотел ознакомиться с документа-
цией, общим описанием. У нас в Кембридже ... - Эдик явно приготовился
начать философствовать.
это производство, и все меняется буквально каждый день. Придется разби-
раться на ходу, так что извиняюсь. До завтра, - Борис снова исчез.
мне в голову. Неожиданно для меня самого модель хищника и жертвы получа-
ла весьма правдоподобное практическое подтверждение.
расстроятся. - Эдик был обескуражен. Ничего, ничего, я обязательно во
всем разберусь. Я ведь в Кембридже решал очень сложные задачи, их никто
не мог решить. Ведь дядя Ефим меня совсем не для этого сюда приглашал,
здесь что-то не так. Я с ним обязательно поговорю! - Губы его плаксиво
скривились, и мне показалось, что Эдик вот-вот разрыдается. Он с отчая-
нием посмотрел на листочек с очередным заданием, грустно вздохнул и не-
понимающим взглядом посмотрел на экран. - Да здесь десятки тысяч прог-
рамм, кто же может в этом разобраться безо всякого описания? - Он с ожи-
данием поддержки посмотрел на меня.
надо.
видимо, что-то неправильно понял, он дает мне невыполнимые задания...
бе говорит. У него есть чему поучиться. Да, я тебе обещал, ты выучись,
войди в курс дела и я тебя поставлю начальником. Да, может быть ви-
це-президентом сделаю. Но пока сиди тихо, понял? Нет, если что не так,
конечно, можешь мне напрямую жаловаться, да и Борису не спускай хамства.
Он парень крутой, я его знаю. Понял меня?
бы трубочкой. - Я все сделаю обязательно, вы даже не знаете, какие слож-
ные программы я писал в Кембридже, - он склонился над столом и с поте-
рянным взглядом начал изучать листочек с заданием. Я вышел из комнаты.
Ефим следовал за мной.
ты понимаешь? Вот я Петю послал полетать, и тебя тоже пошлю. А что, про-
катись. Они на этого, как его зовут? Ну да, на идиота этого накинутся,
это как зарядка, физическое упражнение. А может быть он их съест, или
огрызаться будет. Ведь это как организм, понял? Кровь по жилам побежит
быстрей. Да в общем-то он вроде бы неглупый парень. И родителей я его
знаю хорошо. Ничего, ничего, это ему будет полезно, пусть ему Борис как
следует врежет, а то у него там в Кембридже совсем мозги набекрень пое-
хали. Ты понял? Борис уже ко мне приходил, говорит Эдик ни хера не сооб-
ражает, что он тупица. Врет, что-то он наверняка соображает. Выучится, а
не выучится черт с ним, уедет обратно в Кембридж. Ну, а может и не уе-
дет, уйдет к конкурентам и хрен с ним. Мама его звонила, жаловалась, что
ему там мало денег платили. Ну хорошо, хотел больше денег, я ему прибав-
лю пять тысяч в год, но за это пусть отрабатывает. У нас даром ничего не
бывает. Так что это всем полезно, это я точно чувствую, у меня всегда
чутье на эти вещи. Тут еще из Москвы один академик звонил, на работу
просился, я тебе говорил. Ну, тот, говорят, большая величина, я его
приглашу, пусть поработает.
во царапнуло внутри, и белый холодный огонек снова разгорелся ярким ле-
денящим пламенем.
виатуре. К середине дня, проходя мимо, я неожиданно увидел, что лицо его
обрело вдохновенное выражение, губы сложены бантиком и голова слегка
наклонена набок. Вскоре я обнаружил у себя на столе меморандум. Он был
написан Эдиком и начинался довольно патетически:
нормального функционирования сложных систем, начиная с государственных и
заканчивая сложными программно-аппаратными комплексами, необходима слож-
ная и хорошо отработанная система координации усилий отдельных индивиду-
мов. В случае компании "Пусик" это означает, что разработка новых про-
дуктов и исправление ошибок в старых продуктах возможно только при под-
держании подробной документации и отчетности. Например, такая документа-
ция необходима в случае отсутствия или смерти ее разработчиков, напри-
мер, моей смерти...."
тать дальше.
меморандумом в кулаках, и, скрипя зубами, играл желваками на покраснев-
Акунин Борис
Березин Федор
Шилова Юлия
Василенко Иван
Березин Федор
Шилова Юлия