чем не бывало поигрывал молитвенником.
где мадам Веретягина?
Пароход выбросило штормом на мель, все съехали на берег. "Синий тюлень"
взяли в свои руки мы...
мог удержаться и похвастался: - Теперь я капитан парохода.
спокойно зевнул, прикрыв ладонью рот. - Это хорошо, очень хорошо. Американцы
держат нейтралитет. Но я хотел бы... как эго сказать... немало покушать. Я
вчера выпил виски и хорошо спал... О-о, -опять протянул он, - мадам
Веретягина нет, зато есть молодая девушка! - Он сделал ударение на втором
слоге.
поспать мастер... Просим вас, мистер Фостер, позавтракать вместе с нами.
предложил всем. Но курильщиков не оказалось, а Ломов курил трубку. - Я
нахожусь, как бы это сказать, в авантюрный роман, Вальтер Скотт,
Стивенсон... Действительно ли я проснулся? Партизаны захватили пароход!
О-ла-ла!.. В далекие времена корабли захватывали пираты. - Он засмеялся. - И
красивый девушка. Я не люблю женщин на пароходе. Я всегда говорил поручику
Сыротестову: нам будет несчастье. От женщин одно зло и никакой пользы.
кипяченого молока с желтой пенкой. Оказывается, одна из коров доилась.
Молоко было жирное и вкусное, от него отказался только американец: он пришел
со своей бутылкой. Опять изрядно выпив, выспрашивал подробности аварии
судна.
сказал проповедник. - И поручик Сыротестов, и капитан Тадзима, хитрый
японец, - все забыли меня. Нехорошо, нехорошо. Бог наш, Джисус Крайст, учил
не забывать ближнего. Да-да, так-так...
пожелтевшими клавишами и стал тренькать одним пальцем какой-то псалом. Потом
он ушел к себе в каюту, должно быть, досыпать.
него внимание.
думала...
здесь. - Девушка прикоснулась рукой к Фединой широкой груди. - И потом, ты
как свекла покраснел.
стал другим.
поручили важное дело, и я... - Вдруг он решил рассказать девушке все. - Мне
поручили, Танюша... Это очень большая тайна, но ты... но я тебе верю!
Партийный подпольный центр поручил не допускать карателей в Императорскую
гавань. - Федя говорил короткими, отрывистыми фразами, будто ему не хватало
воздуха. - И я... и мы сделали. Сначала один - мне было очень трудно, -
потом вместе с Виктором... Мы испортили машину. Не совсем испортили, и
"Синий тюлень" ветер выбросил на берег... Я виноват, что пароход чуть не
погиб... Мне было так тяжело! И мой дядя, старший механик... Он помог мне
устроиться в этот рейс, много сделал... во всем я виноват. Он, бедный, места
себе не находил... Танюша, ты пойми меня, партийный центр поручил! Ты знаешь
какое доверие, - торопился Федя. - А потом пришлось якорь подымать. А я,
знаешь, забыл, как брашпиль разобщается. Едва в записках отыскал... очень
боялся. Когда пароход всплыл, я ход дал, страшно мне было... Не выйдет,
Танюша, из меня капитана... А теперь в Императорскую гавань идти, курс надо
прокладывать...
по-детски всхлипнул. Девушка не удивилась. Что дальше говорил Федя, было
совсем неразборчиво, и только она могла его понять.
дрожащей рукой его волосы. Она чувствовала себя счастливой, наверно, самой
счастливой на свете.
собраться на мостике". Таня встрепенулась.
нетерпеливы. И правда, надо спешить.
плохо видимыми делениями он снял с карты курс, опять проверил - все
правильно.
хорошо. Сколько на румбе?
"Синего тюленя" послушно кланялась спокойному лазоревому морю. Как всегда,
кричали белые чайки, провожавшие пароход. Странно, после своей исповеди Федя
чувствовал себя куда спокойнее: "Вот теперь я могу сказать, что мне довелось
вести большой пароход, - подумал он не без гордости. - У многих в мореходке
от зависти испортится аппетит... Еще бы, "Синий тюлень", почти пять тысяч
тонн водоизмещения, не катеришко какой-нибудь, под командованием Федора
Великанова вышел из бухты Безымянной курсом на Императорскую гавань...
Каково, ребятки? Вы еще не знаете, что такое ответственность!"
приятной. Таня, его милая подружка Таня, стояла рядом.
несколько раз отрывалась от компаса и бросала на него быстрые улыбчивые
взгляды...
трубопроводах. То тут, то там из ослабевших фланцевых соединений свистел
пар. Никитину работы много: он за всех механиков и за всех машинистов - хоть
разорвись, все равно за всем не уследишь. Кое-где в корпусе ослабли
заклепки, появилась водотечность. Воду надо было откачивать непрерывно.
угольных ямах, двое поддерживали огонь в топках. Теперь вместо них один
Ломов. Но он крепко сложен, мускулист и ухитрялся справляться. Наверно, ему
помогала песенка: "Я родня океану, он старший мне брат!.."
специалисты. Никитин надеялся, что они найдутся среди партизан. Мало ли
уходило к ним в сопки разных людей!
штурвал: огромный пароход легко покорялся маленьким девичьим рукам. Теперь
Федя мог отлучиться с мостика и при дневном свете осмотреть судно.
бумаги, старые портянки, бечевки и всякая дрянь. В углу одиноко стояла
забытая винтовка.
узловатую веревку в кулаках фельдфебеля.
месте.
пассажиров. В этом рейсе здесь хранили груз: тюки с шерстью, груженные в
бухте Орлиной.
пеньковой веревкой.
впопыхах пожитки. На столе остался пузатый медный чайник, несколько кружек,
ломоть ржаного хлеба, солонка и бутылочка острого китайского соуса...
брезент, лежавший на люке, вытащил две тяжелые деревянные лючины, зажег
фонарик и стал спускаться по скобяному трапу.
разных размеров, бочки. Федя заметил связки чугунных сковородок и небольшие,
но тяжелые ящики с охотничьим порохом.
всего в трюме съестных продуктов: мука, крупа, сахар, бобовое масло в
жестяных банках...
таежных жителей пушнину, оленьи панты, женьшень.
создавали в трюме парниковую атмосферу. Чувствовался неприятный запах,
обычный в трюме старого судна. Приторные испарения сточных колодцев,
хранивших следы прежних грузов, смешивались с запахами находящихся здесь
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Гюго Виктор
Володихин Дмитрий
Соломатина Татьяна
Шилова Юлия