Сеньор Барранкилла показал, что он слышал, как в кабинете Майора Хосе
Дальбан заявил, что предпочел бы, чтобы доктора Майора не было в живых. А
вы это тоже слышали?
связаться с вами.
Действительно ли случившееся было тем началом, о котором говорил Дальбан?
ресторан, чтобы прочесть их за кофе. Голова гудела, трудно было
сосредоточиться. Вряд ли газеты могли что-либо добавить к тому, чему
свидетелем я был вчера, но я надеялся получить новую информацию.
его отъявленным преступником и слово в слово повторяя вчерашний
телекомментарий. Луи Аррио, новый председатель гражданской партии,
опубликовал большую статью, обличавшую Дальбана. О пожаре, конечно, еще
ничего не сообщалось. В статье, сданной в набор, по-видимому, еще вечером,
говорилось лишь, чего Дальбан добивался, препятствуя наступлению того дня,
когда уважаемый сеньор Хаклют очистит зловонные владения Сигейраса от
преступлений и преступников. Аррио превозносил Андреса Люкаса за то, как
тот вел дело Сигейраса, а также неоднократно приводил высказывания
профессора Кортеса по поводу социальных проблем, порождаемых трущобами.
существование развалюх Сигейраса? Я изо всех сил пытался доказать, что
чисто техническое решение транспортной проблемы не даст желаемых
результатов. Только правительственный декрет мог положить конец жилищной
проблеме. Но теперь, когда Сигейраса разыскивали за укрытие убийцы, дело,
видимо, приняло другой оборот.
постановление судьи Ромеро утратило силу. Но на самом деле это было не
так.
Сейксаса, прямо заявляя, что Вадосу было известно о том, что глава
финансового управления брал взятки, но президент смотрит на это сквозь
пальцы. Да, наверное, теперь им это так просто не сойдет с рук.
Не по собственному желанию попал я в гущу событий, к которым не имел
никакого отношения, и по уши погряз в проблемах Вадоса.
По-видимому, мысли о Брауне привели меня к Дворцу правосудия. Кто-то уже
отмыл статую Вадоса. Под вой сирен в сторону президентского дворца
промчались полицейские машины.
первым бутербродом, как машины промчались обратно и остановились перед
Дворцом правосудия. Полицейские вывели из них несколько задержанных. Я
чуть было не пролил на себя кофе, узнав двух арестованных - Христофоре
Мендосу и его брата Фелипе.
доставленных подписчикам газет, матрицы, набитые бумагами ящики и коробки.
Не иначе как они закрывали "Тьемпо".
21
теперь я понял, что за ними стояло.
информации, видимо, не очень серьезно беспокоила Вадоса. В конечном счете
одной телепрограммы, подкрепленной техникой воздействия на подсознание и
создающей эффект личного присутствия, достаточно, чтобы заменить целую
дюжину газетных статей.
Боялся ли он теперь, что ослабнет его контроль и "Тьемпо" станет серьезной
угрозой его безопасности? Я строил самые невероятные предположения, пока
не узнал о действительных причинах происшедших событий.
предавался накануне. И насколько я понял, именно это толкнуло его принять
решение. Истории известны случаи, когда недомогание властелина становилось
причиной гибели целых народов.
номере несомненно нарушила постановление суда. Ромеро, не уточнив,
рассматриваю ли я действия газеты как клевету, решил задержать братьев
Мендоса и конфисковать нераспроданные номера. Полиция опечатала помещение
газеты и выставила охрану у входа в здание.
весьма бурной. Сторонники народной партии наводнили Пласа-дель-Сур задолго
до начала выступлений ораторов. Толпа пестрела плакатами с лозунгами
против Ромеро и других членов кабинета. Гражданская партия в свою очередь
выражала гнев по поводу поджога телецентра и гибели Майора.
Я наблюдал за происходящим из вестибюля отеля, служащие которого в любую
минуту были готовы забаррикадировать вход. И был момент, когда мне
показалось, что это действительно потребуется. Враждующие стороны сначала
вступили в словесную перебранку, затем начались драки, потом в дело пошли
ножи. Налицо были все признаки начинающегося бунта.
и теперь на город обрушились потоки дождя. Ливень успокоил страсти, мокрые
и растерянные противники разбегались в поисках крова. Полицейские вместе с
санитарами подбирали раненых.
прикинул, у кого бы узнать, какие меры принимаются, чтобы взять под
контроль взрывоопасную ситуацию. Луи Аррио как председатель гражданской
партии, видимо, должен быть в курсе. Я, почти не надеясь, попросил
соединить меня с ним. Видимо, мое имя сыграло определенную роль.
Оказывается, известность в Вадосе приносит не только неприятности.
настоящего бунта. Объясните мне, что произошло с запрещением "Тьемпо"?
слова, в голосе его ощущалась тревога. - Главного редактора за неуважение
закона посадили в тюрьму, а сотрудникам газеты запрещено ею заниматься до
тех пор, пока его не освободят. Надо думать, сие произойдет не так скоро,
тем временем и ситуация прояснится...
трубку.
нависла лично надо мной. С кем бы еще связаться, кто способен понять всю
опасность положения?
конечно, не мог испытывать ко мне симпатии, особенно если поверил
телевизионной передаче. С другой стороны, он был противником судьи Ромеро
и пытался добиться отстранения его от занимаемой должности за позорно
проведенный процесс над Герреро и его водителем. Удайся ему тогда эта
затея, и сегодняшних распоряжений Ромеро могло не быть...
застану Домингеса там. Так и случилось. Один из служащих сказал, что
заседание суда закончится через несколько минут.
пришлось опровергать того, что было официально объявлено о моей
причастности к смерти Толстяка Брауна.
мне Домингес. - Мне приятно было это узнать. Мы считали, что вас волнует
только контракт и вам безразличны события, происходящие вокруг вас.
осуждения Ромеро и освобождения его от занимаемой должности. Возможно ли
это как-то ускорить? Закрытие "Тьемпо" вызвало волнения, а на
Пласа-дель-Сур практически вспыхнул бунт. Возможно, если бы Ромеро
сместили с поста, положение еще можно было как-то спасти.
Мне кажется, вы правильно все оценили.
сторонников народной партии лишить их печатного органа, они начнут
бунтовать. Можно сказать, ливень спас Вадос от начала гражданской войны.