остановился возле ментов.
отделяла лишь полоска пустого шоссе.
ему в задницу, сбрось в кювет.
когда Прохорову показалось, что столкновение вот-вот
произойдет, Сиверов резко ушел вперед. Вцепившись в
поручень, Николай Прохоров даже побелел от злости.
зря радовался. Сиверов вел себя как опытный карточный игрок:
давая противнику надежду на победу, притворялся слабым для
того, чтобы противник переоценил свои возможности и совершил
ошибку.
сокращалась, дорога выходила на высокий путепровод. Наверху
$"%- $f b(,%b`.".) насыпи дул сильный порывистый ветер, и
джип с его высокой посадкой принялся раскачиваться.
его низкой посадкой шел ровно, ветер буквально соскальзывал
с его обтекаемого кузова.
от нас не уйдет.
открывался фантастический: серебристая лента реки, уже
начавшие желтеть поля и красивые, просто сказочные дома на
холме. Но любоваться пейзажем было некогда.
двигатель, обесточил машину и только тогда придавил тормоз.
В обесточенном автомобиле стоп-сигналы не загорелись. Джип
продолжал мчаться с прежней скоростью. "Ситроен" же замедлил
бег. Конечно, это не могло долго оставаться незамеченным, но
Сиверову и требовалось всего несколько секунд, чтобы
сбросить скорость и вписаться в поворот на проселок.
"Ситроен", пыля, помчался по узкой гравийке, которой
пользовались для обслуживания мелиоративного канала. Насыпь
тут была узкой, две машины разминулись бы на ней с трудом.
Водитель джипа попытался повторить маневр Глеба,
притормаживая и одновременно выворачивая руль. Прохорова
качнуло, он ударился головой о стойку.
развернуло поперек шоссе. Боясь вздохнуть, Прохоров смотрел
на покачивающуюся линию горизонта. Она, как диагональ,
проходила от одного угла ветрового стекла к другому.
джип справа, автомобиль завалился бы на бок, но его
поставило на четыре колеса.
сводит ему челюсти.
водитель разогнал машину.
подчиненных Прохоров.
хлестала через край. Ему хотелось собственными руками
задушить человека, заставившего его испугаться.
зарослями камышей и аира. С двух сторон от дороги по болоту
тянулись мелиоративные каналы. Насыпь тут была приличной
высоты, метра три-четыре, с крутыми откосами. Место что
надо. Сиверов доехал до небольшого перекрестка, где одна
насыпь пересекала другую, развернул машину и, включив фары,
помчался навстречу джипу.
губах Прохорова.
(a/kbk" %b. У меня не сдадут.
было никакой возможности.
Прохоров.
охраны. Он даже не успел подумать, что лучшим выходом было
бы развернуть джип поперек дороги.
огласилось надрывным гудком.
немолодой водитель.
в час, и то, что при ударе вряд ли кто-нибудь уцелеет,
Прохоров сообразил слишком поздно. Глеб на ходу распахнул
дверцу, с трудом удерживая ее под встречным ветром,
схватился рукой за поручень и высунулся из машины, будто
собирается спрыгнуть на ходу. Будь у Николая Прохорова хоть
секунда на размышление, он бы понял - это блеф. Соскочить на
такой скорости - равносильно самоубийству. Но когда времени
думать нет, срабатывает инстинкт, желание во что бы то ни
стало спасти собственную жизнь.
выворачивая его влево.
над болотом. Прохоров с ужасом увидел, как под автомобилем
промелькнула спокойная, потянутая ряской вода мелиоративного
канала. Он услышал, как зашуршал высокий камыш, ломаемый
джипом, а затем машина глубоко, под самый капот, зарылась в
торфяную жижу.
ударило о руль так, что изо рта пошла кровь, и лишь охранник
на заднем сиденье успел уцепиться в поручень и упереться
ногами в спинку переднего сиденья.
направлении Москвы.
пошевелиться, еще не понимая, сломано у него что-нибудь или
нет. Потом осторожно поднялся, ощупал себя, пачкая руки
черным раскисшим торфом. Водитель, стоя по колено в болотной
жиже, сплевывал кровь. Молодой охранник распахнул дверцу, но
не рисковал вылезать наружу.
Разве что с лебедкой.
медленно поднимался пар.
Тут вертолет впору вызывать. Идти сможешь? - спросил он
водителя.
больницу отвезут и нас в город забросят.
канала, трое мужчин выбрались на дамбу. Прохоров обернулся:
новый, сияющий лаком джип нелепо выглядел посреди зеленых
болотных зарослей. Начальник охраны Ленского был бы рад,
если бы машина утонула в болоте.
они увидят, в какое дерьмо вляпался их начальник.
понимая, что ни один, даже самый сердобольный водитель не
посадит их, мокрых, грязных, свирепеющих от ненависти, в
машину.
дождаться машины, которая заберет их и доставит в Москву.
Чертыхаясь, Прохоров пытался отмыть в грязной болотной воде
лицо и руки. Потом долго отряхивался от ядовито-зеленой
ряски, густо облепившей его светлые брюки.
поселка. Они видели, как джип угодил в болото, и теперь
хотели поближе рассмотреть, что же произошло.