сам Гренджер отвел глаза. За последние несколько месяцев я видел его
только раз с той ночи, когда Пайл влюбился. Несмотря на пьяный угар, до
него, видно, дошло какое-то обидное замечание, которое я отпустил по его
адресу в тот вечер, - он сидел насупившись, хотя мадам Депре, жена
чиновника информационного отдела, и капитан Дюпар из службы прессы кивали
мне и подзывали меня к себе. С ними был высокий мужчина (кажется, хозяин
гостиницы из Пномпеня), молодая француженка, которую я никогда прежде не
видел, и еще два-три человека, - я встречал их в барах. На этот раз, к
удивлению, компания была не очень шумная.
планы порой рушатся, и пока я не начал ужинать, можно было еще надеяться.
А потом я подумал: на что мне надеяться? На удачу в делах ОСС - или как
там зовется их банда? На успех бомб из пластмассы и процветание генерала
Тхе? Или же такой, как я, должен надеяться на чудо - на то, что мистер Хен
решит спор каким-нибудь более замысловатым способом, чем смерть? Все было
бы куда проще, если бы нас обоих убили на тайниньской дороге. Я просидел
двадцать минут над своим пастисом, а потом заказал ужин. Время
приближалось к половине десятого; теперь он уже не придет.
Выстрела? Беготни полицейских за оградой? Я все равно ничего не услышу,
потому что компания Гренджера была уже под градусом. Хозяин гостиницы, у
которого был приятный, хотя и непоставленный голос, запел, а когда
хлопнула еще одна пробка от шампанского, другие стали ему вторить. Молчал
только Гренджер. Он сидел, тараща на меня воспаленные глаза. Уж не думает
ли он затеять со мной драку, - для Гренджера я был слишком слабый
противник.
своего каплуна по-герцогски, я впервые с тех пор, как узнал, что она в
безопасности, думал о Фуонг. Я вспомнил как, ожидая вьетминцев, Пайл
сказал: "Она мне кажется свежей, как цветок", - а я ответил с деланной
небрежностью: "Бедный цветок!" Теперь она уже больше не увидит Новой
Англии и на познает секретов канасты. Может, ей никогда не суждено и жить
обеспеченной жизнью. Разве я имею право дорожить ею меньше, чем мертвецами
на площади?.. Страдание не становится более мучительным оттого, что
страдальцев много; одно тело может выстрадать не меньше, чем все
человечество. Я рассуждал, как журналист, заботясь только о численности, и
тем самым предал свои собственные принципы; я так же, как Пайл, встал на
одну из сторон в схватке, и отныне всякое решение мне будет даваться с
трудом. Поглядев на часы, я увидел, что уже без четверти десять. Может
быть, его все-таки задержали; может, тот, в кого он верил, о нем
позаботился, и Пайл сидит теперь у себя в миссии и с нетерпением
расшифровывает телеграмму, а потом, топая, взбирается по лестнице в мою
комнату на улице Катина. "Если он придет, я ему все скажу", - подумал я.
дороге у него стоит стул, споткнулся и оперся рукой о край моего столика.
было желания с ним драться, но в ту минуту я бы не возражал, чтобы он
избил меня до полусмерти. В наши дни так трудно замаливать грехи.
издалека.
двигался. Гренджер был как бы аллегорическим изображением всего, что я
ненавижу в Америке, - так же плохо изваянным и таким же бессмысленным, как
статуя Свободы. Не шевельнувшись, он произнес:
этими лягушатниками! Я и вас не люблю, но вы хоть говорите по-английски.
Или вроде как по-английски. - Он горбился в полутьме - массивный,
бесформенный, как неразведанный материк на карте.
терпит! Наверно, оттого, что он сам из Бостона. А я - из Питтсбурга и этим
горжусь.
произношение. - Снобы проклятые! Будто лучше вас и нет никого. К чертям
собачьим! Будто вы одни знаете все на свете!
этими лягушатниками!
моем месте. Мне надо ехать на Север.
знают. Утром я получил телеграмму от жены.
Ханоя; там подчищают остатки противника. А Конноли болен (Конноли был его
помощником).
мальчику будет ровно восемь лет. Вот я и затеял эту выпивку, заказал
шампанское, Но я тогда еще ничего не знал. Надо же мне кому-нибудь
рассказать, Фаулер. Не могу же я разговаривать с этими лягушатниками...
бы я был калекой, но он у меня - умница! Знаете, что я делал, пока этот
ублюдок пел? Молился. Если богу уж так нужна чья-нибудь жизнь, пусть берет
мою.
болела голова, но на самом деле он хотел скрыть, что вытирает слезы.
умер мой мальчик, я был пьян, как свинья. Разве моя жена может напиться?
юбкой в Сингапур. Я не могу его выдать. Если об этом узнают, его выгонят.
- Гренджер кое-как подобрал свое расплывшееся тело. - Простите, что
задержал вас, Фаулер. Мне надо было выговориться. А сейчас пойду к ним -
поднимать тосты. Смешно, что мне попались именно вы, Фаулер. Вы ведь меня
ненавидите.
что это - Конноли.
замечал...
посочувствовали.
пока не столкнусь с мерзостью жизни? Гренджер вернулся в ресторан, и
оттуда послышался приветственный гул голосов. Я нанял велорикшу, и меня
отвезли домой. Там никого не было, и я прождал до полуночи. Потом, уже ни
на что не надеясь, я вышел на улицу и встретил Фуонг.
3
приготовила в спальне трубку и теперь зажигала лампу.
приходил мсье Виго?
Будешь курить?
песню, - понимаешь, он был поэт. И скоро те, кто отрубил его девушке
голову, стали распевать его песню. Это была Марсельеза.
а когда он улыбался, оно становилось еще грустнее: он думал о ней. Я
Володихин Дмитрий
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Круз Андрей
Никитин Юрий