приставая к прохожим. Кроме того, это не очень опасное позирование очень
хорошо оплачивается.
других местах тоже. Боюсь, вам вообще уже не придется стоять. Боюсь, вам
придется сидеть. По статье за хулиганство. Кстати, по очень легкой статье.
За такое, - я обвел его абрис пальцем, - лично я пришил бы вам развратные
действия с отягчающими обстоятельствами.
конечно, согласны. Если нет, передайте мне деньги обратно.
деньги. За них надо было стоять, обнимая периферийных сограждан, в облике
вождя по меньшей мере пятилетку.
фактически исполненную работу, а не за квасной патриотизм.
сзади купюрами.
везли, в общем-то, совершенно мне ненужный бутафорский скарб. Полторы тысячи
статистов оседлали железнодорожные поезда, пересчитывая в полумраке верхних
плацкартных полок рассованные по карманам суточные и прогонные. Две полного
состава постановочные бригады разворачивали на местах свою аппаратуру. Три
дюжины актеров со словами лихорадочно зубрили немногие английские слова,
которые им следовало сказать в кадре. То есть все вместе снимали черновые
кадры для американского фильма, которого не существовало в природе.
американской стороны что-то не заладилось, что кто-то из звезд заболел, что
съемки решили перенести куда-то в Бангладеш, но что, самое главное,
выплаченных денег никто обратно изымать не собирается. И, значит, повода для
скандала нет.
далеком провинциальном захолустье, я с отобранными мною статистами двигался
навстречу единственно важному для меня спектаклю. Спектаклю, где
невообразимое по своей масштабности действо предназначалось для глаз
единственного зрителя - незнакомого мне любителя пешеходных моционов по
голым бетонным плацам. Для глаз убийцы Президента.
автомобильного рефрижератора, перевозящего, согласно безупречно
изготовленным, с печатями Министерства обороны и Безопасности документам,
трупы солдат срочной службы, погибших в результате несчастного случая на
учениях. Это для того чтобы отвадить особо любопытных гаишников от осмотра
груза.
транспортировалась в рефрижераторе, в невскрываемом контейнере-сейфе, в
багажнике легкового автомобиля едущего в отпуск подполковника МВД, по
просьбе его горячо любимой и ни о чем не ведающей тещи, и в автобусе,
перевозящем двойников-статистов. Прием-передачу и страховку грузов
обеспечивала хорошо оплачиваемая и потому не проявляющая опасного
любопытства мафия. Не мелкая, не на уровне рыночных бойцов, а самая
серьезная, на которую у меня за время работы Резидентом накопилось немало
порочащих ее материалов.
И мою. Потому что об истинной моей роли знали только двое их уголовных
начальников, всегда находившихся рядом. Но даже они не знали истинного меня,
а только мой безупречный, сильно искажающий внешность грим-образ. Истинное
мое лицо знал только я. Да и то уже забывать начал.
я получил соответствующее сообщение. Автобус со статистами до выяснения
сроков президентского визита завис в глухом, без окон и дверей, ангаре на
заброшенной, но теперь хорошо охраняемой бандитской братвой воинской части.
Здесь статистам предстояло вживаться в образы и предлагаемые обстоятельства.
По Станиславскому. И по старшине Поцуре, который когда-то, в первой Учебке,
тому же учил меня. Станиславский рядом с Поцурой не валялся! По качеству
достигнутого результата, на единицу затраченного на это времени старшина был
на голову плюс надетую на нее пилотку выше Станиславского и Немировича,
вместе взятых.
статистам. - Но съемки не будет. Я не сопродюсер и не режиссер, я - офицер
Безопасности. Вот мои документы. Мы отобрали вас из многих сотен
претендентов для выполнения особой миссии, о деталях которой я смогу
сообщить вам только в последний момент. В целом скажу - работа связана с
охраной Президента. Работа не безопасная, но риск будет оплачен
соответствующим образом. После завершения операции, а это всего лишь
несколько дней, каждый из вас получит квартиру в любом, выбранном вами
городе или сумму, эквивалентную ее цене. Плюс страховку на случай получения
возможных увечий. Плюс ежедневные суточные в размере вашей полугодовой
зарплаты. Плюс такие, надеюсь, понятные вам стимулы, как чувство долга,
патриотизма и любви к Родине.
примете на себя ответственность за молчание вплоть до... высшей меры
наказания. Такова суровая необходимость. Тайны, в которые вы будете
посвящены, стоят подобных жестких мер, направленных на их сохранение. Это не
моя и не ваша тайна. Это Государственная Тайна. Надеюсь, вы меня понимаете.
актеров эпизодических ролей, они очень хорошо усвоили законы
приключенческого кино-жанра, в строгом соответствии с которыми я разыгрывал
Посвящение. Другого разговора от таинственно-могущественной Безопасности они
и не ждали.
который скрепляет воедино все прочие предпосылки абсолютного подчинения.
сделать. Для того я и брал его в эту компанию, чтобы он попытался решить
свои проблемы бегством. В этом было его единственное предназначение. Я
достаточно много общался с людьми, чтобы с большой вероятностью
предполагать, кто и как поведет себя в той или иной ситуации. А ух
предпосылки бегства создать было нетрудно.
Так, что он с трудом стоял на ногах.
Стихийное расторжение нашего обоюдного контракта исключено. Дело идет о
безопасности Государства. Ради безопасности Государства мы готовы
пожертвовать одним ее гражданином. Этот, - кивнул я на неудавшегося беглеца,
- уже не получит ничего из обещанного, но не получит и свободы, которую он
пытался таким глупым образом добыть. Теперь у нас нет другого выхода, как
изолировать его на неопределенное время от общества. И есть моральное и
законное право сделать это. Если кто-то хочет повторить его путь, пусть
сделает это не таким травмоопасным способом. Сообщаю, что охране базы отдан
приказ останавливать всякого приблизившегося к периметру запретной зоны
человека любым способом, вплоть до вооруженного.
времени. Каждоминутно и беспрестанно они учились ходить, сидеть, двигаться и
действовать как их прототипы. Им даже понравилась эта игра, Наверное,
впервые в жизни они чувствовали себя суперменами. Наверное, впервые они
приблизились в ощущениях к киногероям своих любимых боевиков. Я не мешая
этим их ощущениям. Я всячески поддерживал их. Игра в избранность - это рычаг
не менее сильный, чем страх.
с десяти-, пятнадцати- и тридцатиметровым удалением видеоматериал, я не
всегда мог отличить, кого я наблюдаю - реальных персонажей или их двойников.
Люди и техника были подготовлены. Дело оставалось за Президентом. И еще за
взрывом.
я хоть не без труда, но придумал; как установить свою, я, не без подсказки
заговорщиков, нашел. Если они использовали подземные коммуникации, отчего
мне не воспользоваться ими же. Умный ход повторить не зазорно. Был бы
результат.
может, поэтому лично мне пришлось воспользоваться канализацией. Извечный, не
скажу, что радующий меня закон перераспределения благ: кто первым пришел,
тот лучшие места и занял. Прочие - на галерку и в... дерьмо-с.
чуть не в прямом смысле слова, похлебал вдосталь. Пока я расчистил забитые
коллекторы интересной мне дерьмоцентрали, я не одну марафонскую дистанцию в
той самой консистенции проплыл. Брассом. То есть в положении мордой вниз. А
иначе нельзя. Для моей задумки любой затор в подземных коллекторах что для
сердечника оторвавшийся венозный тромб. Я бы те стенки, если бы этого
требовало дело, языком вылизал. Работа у меня такая. Не с дерьмом, так с
заговорщиками. Но это я не к тому, что жалуюсь, это я к тому, что у нас все
работы одинаково почетны. Так сказать, все работы хороши, выбирай на вкус.
Лично я, так уже выбрал. Когда в подземных каналах барахтался. И именно на
вкус.
заряд, который при прохождении президентской машины должен был сорвать пару
сливных решеток, пару крышек с люков и немного вспучить асфальт. Все прочее
- не имеющая никаких трагических последствий мистификация. А большего мне и
не требовалось. Большее накопали бы ищейки Президента после лжепокушения.
Контровский Владимир
Доставалов Александр
Свержин Владимир
Орлов Алекс
Прозоров Александр
Шилова Юлия