Особенно в этот момент, когда через несколько часов полковник должен будет
сделать для Южной Кореи больше, чем любой другой солдат за всю историю
страны.
Глава 49
Среда, 01 час 15 минут, демилитаризованная зона
авиакомпании и советник посольства США. Они следили за оформлением
таможенных документов и за погрузкой гроба в самолет. Когда "Боинг-727"
поднялся в воздух, Доналд, послав прощальный воздушный поцелуй, повернулся и
направился к вертолету "ирокез".
пятнадцать минут. На вертолетной площадке Доналда ждал джип, который
доставил его к штабу генерала М. Дж. Шнейдера.
событиями жизнь Доналду нередко встречались люди, в здравом рассудке которых
он сомневался, но из таких только Шнейдер носил четыре генеральских звезды.
Шнейдер родился в годы великой депрессии и младенцем был в буквальном смысле
слова подброшен к дверям манхэттенского "Адвенчерс-клаба". В его детских
фантазиях мать не раз возвращалась к месту преступления, а отец в
представлении ребенка был великим охотником или путешественником. Внешне
Шнейдер был типичным персонажем романов Г.Р. Хаббарда - ростом шесть футов
три дюйма, с квадратным подобородком, широкими плечами и осиной талией. Его
усыновила супружеская пара, которая жила и работала в пригороде Нью-Йорка. В
восемнадцать лет, в самый разгар корейской войны, Шнейдер поступил на
военную службу. Он был в числе первых военных советников во Вьетнаме, ушел
из этой страны одним из последних американцев, а в 1976 году вернулся в
Корею. В тот год его дочь Синди погибла в горах. В свои шестьдесят пять лет
генерал Шнейдер еще горел желанием сражаться с врагами Америки до последнего
дыхания, словом, был одним из тех, кого Доналд как-то назвал "последними
техасскими ковбоями".
(про которого говорили, что он заводится с полоборота). Вместе с тем Шнейдер
на удивление легко находил общий язык с генералом южнокорейской армии Самом,
вместе с которым он командовал объединенным контингентом вооруженных сил
Южной Кореи и США в районе демилитаризованной зоны. Шнейдер предпочитал
крепкие выражения, а в случае вооруженного конфликта был готов пустить в ход
все, что было в его распоряжении, включая тактическое ядерное оружие.
Пятидесятидвухлетний Сам был всегда спокоен, сдержан, а открытому конфликту
предпочитал переговоры и диверсии. Разумеется, Южной Корее приходилось
воздерживаться от любых военных действий, но КНДР пугало одно присутствие
генерала Шнейдера. Прежде такое положение устраивало Доналда, и он им умело
пользовался.
кабинетами и спальней, стоящее на южной границе военного лагеря. Трудно
найти двух более непохожих друг на друга людей, чем я и Шнейдер, рассуждал
про себя Доналд, и тем не менее мы всегда удивительно хорошо понимали друг
друга. Возможно, причина такого взаимопонимания заключалась в том, что они
были сверстниками, пережившими трудные времена, а может быть, был прав
Шнейдер, который называл их отношения синдромом Лореля - Харди,
подразумевая, что обычно дипломаты заваривают кашу, а расхлебывать ее
приходится военным.
жестом пригласил гостя сесть. Доналд осторожно опустился на стоявший у стены
диван из белой кожи. Он знал, что хозяин кабинета всегда был ярым поборником
чистоты.
кричал Шнейдер на удивление высоким для такого крупного мужчины голосом. -
Они убили военнослужащего США, не потрудившись даже дать предупреждение!
Что?.. Да, я знаю, что наш самолет находился в их воздушном пространстве. Но
мне известно и то, что они изобрели какое-то компьютерное заклинание, из-за
которого наши спутники ослепли, так что же нам теперь делать? Разве это не
вторжение на нашу территорию, разве это не диверсия?.. Ах, международные
соглашения... Сенатор, суньте их.., сами знаете куда. Позвольте
поинтересоваться, когда убьют еще одного американского солдата, вы тоже
порекомендуете нам сидеть сложа руки?
глазами, он ссутулился и наклонил голову, словно бык, нацелившийся на
тореадора. Играя ножом для бумаг, генерал несколько раз вонзил его в
подушечку, украшенную символикой морской пехоты США. Судя по тому, насколько
потрепана была эта подушечка, она предназначалась главным образом именно для
такой цели.
тоном:
вы были здесь, то за один такой намек получили бы крепкий пинок в задницу.
Безопасность моих солдат для меня важнее собственной жизни или чего угодно
другого. Но, сенатор, честь моей страны важнее, чем все наши жизни, вместе
взятые, и я не намерен, сидя в кресле, спокойно смотреть, как Америку
поливают дерьмом. Если вы со мной не согласны, так у меня есть номер
телефона газеты, которая издается в вашем родном городишке. Полагаю, ваши
избиратели могут иметь другую точку зрения. Нет... Я вам не угрожаю. Я хочу
лишь сказать, что я по-прежнему буду поливать семена, а вы пытаетесь
вырастить камни. Дядя Сэм уже заработал один синяк под глазом. Если ему
выбьют второй глаз, мы тоже решим, что нам не следует извиняться, и этим
ограничимся? Всего хорошего, сенатор.
оставил нож для бумаг в подушке и распрямился. - Это был председатель
Комитета вооруженных сил.
светло, как днем, - сказал генерал, встал и вышел из-за стола.
неплохо.
видит разницы, когда человек говорит правду, а когда просто умничает, -
пояснил генерал. Он пожал Доналду обе руки. - Пошел он... Как ваши дела?
поговорить с Сунджи.
как погибла моя дочь. Черт, я и сейчас иногда набираю ее номер, не поднимая
трубки. Так и должно быть, Грег. Так и должно быть.
могут подождать. Вы же знаете, что в Вашингтоне не любят ввязываться в
схватку, пока не увидят, откуда можно будет ударить по мячу.
положил руку Доналду на плечо. - Я пошутил. Норбом - отличный парень.
Правда, иногда немного осторожничает. Не хотел направлять мне подкрепление и
боеприпасы, пока не получил приказа о переходе в состояние повышенной
боеготовности - и это после того, как сбили наш самолет!
говорит, что мы прячемся за спинами женщин. Я бы им так ответил: все было бы
по-другому, если бы не эта странная история с нашими компьютерами. Черт,
сейчас все совсем не так, как в добрые старые времена, когда вы были
единственным в городе дипломатом. Теперь всем нам приходится упражняться в
красноречии.
возникает желание бросить все к чертовой матери и снова заняться тем, что я
делал мальчишкой, - пришивать метки к рубашкам. В то время каждый занимался
своим делом. Не нужно было идти в ООН и, сняв шляпу, умолять подыхающую от
голода Украину дать согласие на то, чтобы мы испытали свою бомбу в своей же,
черт бы ее побрал, пустыне. Генерал Беллини из НАТО рассказывал, что он
своими ушами слышал, как какой-то проклятый лягушатник в телевизионном
интервью укорял нас за то, что в 1944 году во время высадки десанта в
Нормандии несколько наших бомб случайно попали и на их дома. Какой идиот
подпускает таких психов к телевизионной камере? Почему люди забыли, что
такое здравый смысл?
стоявшей на столе генерала. Зажигалка имела форму ручной гранаты, и, лишь
вытащив чеку, Доналд понял, что л г" штука вполне могла оказаться не
зажигалкой, а настоящей гранатой.
Теперь каждый может сказать все, что хочет, перед огромной аудиторией, и нет
такого политика, который мог бы себе позволить пренебрегать телевидением.
Вам нужно было сказать сенатору, что у вас есть хороший друг в редакции
Володихин Дмитрий
Лукин Евгений
Березин Федор
Березин Федор
Орлов Алекс
Орловский Гай Юлий