Чтение 39–й страницы книги ~Америка, бойся русских~

И с силой развел руки. Послышался хруст разрываемой ткани. Блузка к черту.
Альбина осталась в одной юбке.

- Что ты делаешь? - Она разозлилась.

И вместо того, чтобы закрыть руками обнажившиеся груди, попыталась
оттолкнуть его от себя. Но он крепко схватил ее за запястья. Тогда она
попыталась лягнуть его ногой. Но он подставил под удар коленку. И взял ее
руки на болевой прием.

Он выворачивал ей руки так, что от боли ей пришлось опуститься перед ним на
колени и откинуть назад голову.

- Только не говори, что этот козел не трахнул тебя! - зарычал он.

На нее смотрели глаза безумца.

- Скажу!.. - Ее восклицание перешло в стон. Она мучилась от боли и
унижения.

- Врешь!.. Ты любишь, когда тебя трахают!..

- Нет!..

- Да!..

Клим повалил ее на пол, при этом ее руки оказались за спиной. Он навалился
на нее всей тяжестью своего тела, свободной рукой сорвал с нее трусики.

- Падла! - заорала она.

Но это еще только сильней раззадорило Клима. Она попыталась скинуть его с
себя. Но бесполезно. Он как пиявка прилип к ней.

Альбина надеялась, что сейчас появится Янка. И остановит Клима. Но этого не
случилось...

Она почувствовала, как что-то крепкое ткнулось ей между ног. Мощный напор,
боль... Клим буквально протаранил ее...

Она видела его безумные глаза, слышала его жадное дыхание. Ощущала только
боль и унижение. Кайфа, о котором рассказывала Янка, не было и в помине...

Клим дергался на ней недолго. Захрипел, зарычал, задергался в конвульсиях.
Внутри ее разлилось мерзкое тепло. На этом все и закончилось...

Клим как будто сдох. Лежал на ней, хоть бы шелохнулся. Она бы и впрямь
посчитала его покойником, если б не сиплое дыхание.

- Скот! - запоздало выдавила она. Напряглась и скинула с себя его тело.
Мразь! Тварь! Подонок!..

Злость застилала ей глаза, хотелось рвать и метать.

- Сволочь! - под это восклицание она пнула насильника ногой.

Но тому хоть бы хны. Даже глаз не открыл. На лице скотская улыбка. Кайф
поймал, животное!

Сумки стояли в прихожей. Альбина подошла к ним, нагнулась. Полезла на дно
одной из них. Видела она, куда спрятал Клим свой "наган". И точно, рука
нащупала теплую вороненую сталь.

С револьвером в руках она вошла в комнату. В душе клокочет ненависть. Горло
сушит жажда мести. Волосы всклокочены, разорванная блузка свисает с плеч.
По ногам что-то стекает. Мерзко, отвратительно...

Альбина направила на Клима "ствол".

- Молись, гад! - зло зашипела она.

Клим лениво открыл один глаз. Он должен был испугаться, задергаться,
запросить пощады. Но он всего лишь открыл второй глаз - так же лениво.

- Стреляй, мне уже все до фени... На лице блаженство. Тащится козел...

- Считаю до трех!.. - выкрикнула Альбина.

Она и сама не знала, зачем ей надо считать до трех. Может, она думала, что
на счете "три" Клим навалит в штаны...

- Да хоть до ста... Мне все до фонаря!..

Альбина поняла, в чем подвох. "Наган" разряжен... Клим показывал ей, как
пользоваться револьвером. Поэтому она без труда преломила его... Но в
барабане все патроны... Почему же, Клим ее не боится? Он что,

ИДИОТ?.. ;

Может, он думает, что она не сможет выстрелить?.. Альбина привела пистолет
к бою. Но Клим к этому времени уже был на ногах. Шагнул в ее сторону. Но
его еще можно остановить.

- Стоять! - закричала она. Он остановился. Натянул приспущенные джинсы На
губах играет усмешка. Как будто он не верил в то, что она способна нажать
на спусковой крючок

- Ну давай, стреляй!..

Руку как будто парализовало. Альбина не смогла нажать на спуск.

- Стреляй!..

Но Альбина так и не нашла в себе силы выстрелить. Клим снова шагнул к ней.

- Стой! Не подходи! - взвизгнула она. Он протянул к ней руку, вырвал
"наган". Отошел на пару шагов назад.

- Что это у тебя? - показал он "стволом" на ноги. - Кровь?

Альбина глянула вниз. Да, это была кровь. Вперемешку с какой-то гадостью.

- Ты что, целка?..

- Была...

- Значит, до меня тебя никто не трахал?

- Только один скот нашелся...

- Извиняться не буду. Но ты все равно извиняй.. Заводишь ты меня. Сто лет
тебя хочу. Да вечно что-то мешало... А ведь тебе в кайф было, да? - спросил
он И с издевкой подмигнул ей.

- Скот!..

- Скот, скотинка, скотинушка... Так? Он насмехался над ней, куражился.

- Ты сама хотела, чтобы я тебе впер. И не гони вола, что не так... Не
больно-то ты сопротивлялась...

- Мразь!..

- Грубо. - Взгляд его потемнел.

- Ублюдок!..

- Нельзя так с хозяином...

- Это кто хозяин, ты?.. Падла ты!..

Он подошел к ней. Упрекая, покачал головой. И неожиданно, со всей силы
хлестнул ее внешней стороной ладони по лицу. А удар у него мощный - только
держись. Альбина не удержалась, потеряла равновесие, шлепнулась на задницу.
Ноги высоко взлетели вверх.

От боли в голове загудело, перед глазами все поплыло... Нет, это уже
чересчур. Она нашла в себе силы подняться. И рванулась к нему.

Вот он Клим, совсем близко. Она сделала ложный замах рукой. И тут же
ударила ногой. Метила по яйцам. Так хотелось сделать из них яичницу. Чтобы
неповадно было ублюдку насиловать.

Только Клима на мякине не проведешь. Он разгадал ее хитрость. Сумел
перехватить ногу. Крепко зажал ее в руке, поднял вверх. Еще чуть-чуть, и
она бы снова упала на задницу. Но он не дал ей упасть. Зато несколько раз с
силой ударил ее по лицу. В голове загудели колокола, из носа хлынула кровь,
начала распухать разбитая губа...

И снова она оказалась на полу. Перед глазами зверское лицо Клима. Взгляд
злой, уничтожающий Альбина с ужасом глядела на него.

- Еще? - Он снова поднял руку.

- Нет! - затравленно взвизгнула она. Никакого желания сопротивляться. Он
сильней ее Она полностью в его власти...

- Теперь поняла, кто твой хозяин?

- Да, - кивнула она. И жалко добавила: - Только не бей!..

И это говорит она Альбина. Гроза улицы. Острая на язык, скорая на расправу.
Девчонки в школе как огня ее боялись, мальчишки дорогу уступали.

Неужели она сломалась? Неужели Клим ее сломал?.. Раздавил, втоптал в
пыль...

Он не просто изнасиловал ее. Он ее опустил. Как опускают на зоне "петухов".
Как будто ее хозяином стал...

- Вставай! - Он подал ей руку.

Помог подняться. И тут же грохнулся на задницу. Альбина ловко провела
подсечку. И добивающий удар - ногой в промежность. На, получи!..

Нет, не рабыня она. Не наложница...

Глава пятая

Красная площадь, храм Василия Блаженного, памятник русской архитектуры.
Толпа иностранцев в сопровождении гида. Альбина делала вид, что любуется
храмом. Но на самом деле ее волновали туристы. Вернее, то, что находилось у
них в карманах...

Клим решил, что хватит им с Янкой сидеть дома без дела. "Что я, даром
кормить вас буду?" Так и спросил. Вместо совести у него двойная порция
наглости...

Август, жара. Может быть, именно поэтому на ней сейчас короткая до
неприличия юбка. И полупрозрачная маечка, из-под которой проглядывают
красивые аппетитные грудки. Ноги у нее длинные, стройные. Краем глаза она
видит, как с интересом посматривают на нее мужчины.

Один не выдерживает. Отделяется от своей компании, подходит к ней.
Улыбается. Что-то лопочет на своем тарабарском. Но Альбина на него ноль
внимания. Бочком, бочком от него. Но боковым зрением она видит, как
оттопыриваются карманы его брюк. Осталось угадать, в каком из них
"лопатник". Похоже, в правом.

Есть воры-карманники наивысшей квалификации, которые не только в состоянии
нащупать бумажник взглядом, но и почти точно сказать, сколько в нем денег.
Но Альбине до такого уровня еще далеко...

Иностранец заинтригован. Такая красивая девушка, как она, создана для
любви. И не для обычной любви, а для продажной. Да она плясать от радости
должна, что на нее иностранец внимание обратил. А она, дура, стоит на месте
и даже не пошевелится. Он перед ней и так и эдак. За талию даже обнял,
наглец. Коньячком от него разит. Кровь в жилах бурлит.

От толпы туристов отделился какой-то активист. Или из иностранцев, или даже
из наших - возможно, гэбист. Но Альбине-то чего бояться. Красная площадь -
не пустыня Сахара, народу порядком, легко затеряться в толпе.

Чтобы вытащить "лопатник", нужен удобный момент. И если он вдруг не
представится, Альбина рисковать не станет. Не тронет бумажник. Красная
площадь, иностранцы, гэбисты - все это обязывает быть предельно осторожной.

Активист взял любвеобильного иностранца под локоток. Чтобы в группу свою
вернуть. Тот переключил внимание на активиста, задергался. Самый удобный