четырехгранную вазу с крышечкой, обмотанную клейкой лентой.
шевелились. Лицо словно окаменело. Руки задрожали. Она молча передала
письмо Виктору.
Наверно потому, что я тоже приехал сюда с Украины, из Донецка. А также
потому, что мы с Сергеем дружили. Он был отличным парнем. Я не знаю, что
еще вам написать. К сожалению, Сергей погиб при исполнении служебных
обязанностей. Это случилось не в Москве. Он не хотел туда ехать, но
приказы не обсуждают.
они могли оплатить или только похороны, но довольно далеко, за
Орехово-Зуево, или кремацию. Мы, ребята, приехавшие с Украины, решили, что
кремация лучше - все-таки можно будет похоронить его на родине.
изнутри послышался странный глухой и "рассыпчатый" звук. Он опустил вазу
на стол.
Сереги...
Нина. Ее лицо было мокрым, глаза - красными.
произнесла она твердо. - Сами похороним.
и не смотря на солнечную теплую погоду он сидел дома. Пару раз, вытащив
из-под стола пишмашинку, он пытался что-то писать, но вид белого листа
бумаги словно вызывал у Виктора паралич и мысли, и воображения.
газетный жанр криминального репортажа. - Там и сюжеты можно найти, и
героев...
Интересно, где они теперь, эти герои?
месте, куда он переставил ее, чтобы пообедать за столом в день получения
посылки. Время от времени он останавливал на ней свой взгляд, вспоминал
Сергея, вспоминал Новый год на его даче и зимние ледовые пикники с
пингвином. Странное ощущение навсегда потерянного счастья возникало у
Виктора. Он смотрел на эту темную зелень искусственной патины, на эту
странную вазу и просто не верил, что перед ним была новая оболочка
остатков земной жизни Сергея. Нет, этот предмет оставался для Виктора
просто странным предметом, словно молчаливым пришельцем из другого мира. И
его присутствие в кухне одновременно и озадачивало Виктора, и не вызывало
у него протеста. Бархатистая зелень патины казалась живой, и сама ваза
была словно одушевленным предметом, не смотря на свое содержимое. И не
верилось Виктору, просто не верилось, что эта ваза имеет какое-то
отношение к Сергею, к его жизни или смерти. Нет, думал Виктор, если Сергея
больше нет, значит его нет больше ВООБЩЕ. И тем более - в этой вазе.
вышедшему в коридор Виктору.
Просто интересовался, как ты сейчас поживаешь, что делаешь...
страницу из газеты объявлений.
что надо - Конча-Заспа, десять соток и недорого!
соток, молодой сад, двенадцать тысяч долларов.
даче.
балкона - на улице было еще светло.
обувая кроссовки.
посмотреть ее на ближайшее воскресенье. Нина была уверена, что дача им
сразу понравится.
Виктор, стоя на балконе и держа в руке чашечку кофе.
едва ощущался, но даже он был теплым, словно долетал сюда из огромного
фена.
работу, а то скучно... Или, может быть, сорваться и всем втроем поехать в
Крым на пару недель? Что тогда с дачей? Нет, придется сначала разобраться
с дачей и если купим - тогда зачем Крым?!.
какой-то...
Подсел к нам в кафе возле входа в метро.
сказала, что не очень!..
знакомых вроде не было никого толстого лет тридцати.
пишешь ли ты еще рассказы... Сказал, что они ему раньше очень нравились.
Да, он просил, если я соглашусь, дать ему что-нибудь из твоих рукописей...
Так, чтобы ты не знал... Сказал, что писатели не любят давать читать
рукописи...
Нину.
увидимся. А про рукописи я ему ничего не говорила...
расспрашивать?..
балкон, облокотился о перила и посмотрел вниз, на двор. На квадратной
заасфальтированной площадке, на веревках, натянутых между белыми
железобетонными столбиками, сушилось белье. Рядом игрались дети. Слева
стоял покрашенный белой краской мусорник, под стеной которого лежали
старые жестяные баки. За ним, с балкона этого уже не увидеть, там слева
был пустырь и на нем - три голубятни, возле которых они с Мишей и Соней
гуляли иногда зимой. Знакомый пейзаж, весенний вид сверху.
человеку.
в двор. - Да и откуда он может иначе знать, что мы - как бы семья?
тоже сидели какие-то люди. Мимо дома напротив шла кампания подростков,
Никитин Юрий
Контровский Владимир
Василенко Иван
Лукьяненко Сергей
Флинт Эрик
Ибсен Генрик