Чтение 39–й страницы книги ~Последняя империя 2~

машина, с виду самое обычное такси.

- В гостиницу, - велел Рубежный. Но не проехав и двух кварталов шофер
сказал.

- Александр Иванович, по моему нас пасут.

Александр глянул в зеркало заднего вида и кивнул головой.

- Да, и весьма откровенно. Значит сейчас покатаемся по городу.

После этого он достал небольшую, явно нестандартную рацию и негромко
скомандовал в микрофон.

- Второй, пристройтесь к нашему хвосту и проследите откуда он растет.

- Хорошо.

Через десять минут группа наружного наблюдения новосибирского ФСБ
потеряла объект своего внимания. Габаритные огни "Волги" словно растворились
в черноте небольшого, неосвещенного переулка, а когда "десятка" группы
наблюдения миновав его вырвалась на освещенный проспект, ни один из
движущихся по нему автомобилей не напоминал нужную им машину.

- Где он? Куда делся? - растерялся водитель.

- Назад, - скомандовал старший по группе, но все поиски были напрасны.
- Черт, похоже это ловкачи высшей пробы.

- Столичные гастролеры, - сплюнул с досады шофер.

- Поехали на ковер, - велел, заранее сморщившись, глава наружки.

Спустя пять минут "десятка" остановилась у громадного здания бывшего
обкома партии, ныне резиденции генерал-губернатора. В этот поздний час в
здании горело только три окна дежурной части, да два окна на втором этаже.

Той же ночью в дверь врача-паталогоанатома Сергея Кузьмина постучали.

- Кто там? - хриплым с спросонья голосом отозвался доктор.

- Открывайте, ФСБ.

На такое предложение было опасно отвечать отказом. Не снимая цепочки
Кузьмичев приоткрыл дверь.

- Документы покажите, - попросил он. Рассмотрев их он хмыкнул. - Ого,
Москва, главное управление ФСБ. Заходите.

Рубежный не стал лить воду на мельницу, а сразу спросил:

- Это вы примерно неделю назад делали вскрытие тела Виктора Семенова,
букхалтера канцелярии генерал-губернатора?

Кузьмичев наморщил лоб, потом согласно кивнул головой.

- Да, а что?

- Что послужило причиной его смерти? Не было ли чего особенного в этом
деле?

Доктор поскреб свою всклокоченную бороду, потом сказал.

- Знаете, причину смерти установить было и легко, и трудно. Типичное
дэтэпэ, но такое впечатление что его переехали как минимум раза три, и еще
одно... - Кузьмичев прищурился. - На лодыжках ног остались темные пятна. Я
как-то встречался с похожим случаем, лет семь назад братки пытали одного
бизнесмена, у того не выдержало сердце. Так вот, похожие следы остаются
после пыток электротоком.

- Это все?

Доктор пожал плечами.

- Пожалуй да.

- Ну что ж, огромное вам спасибо, и, пожалуйста, ни кому ни слова про
этот разговор. Это в целях вашей же безопасности.

Поздние гости отбыли восвояси, а доктор ушел к себе в спальню, но еще
долго не мог уснуть, проклиная свою черную, неблагодарную, и, как оказалось,
еще и опасную работу.

Утром следующего дня вся столичная опергруппа Федерального Агентства
Безопасности собралась в укромном мотеле в десяти километрах от города.

- Вчера в два часа ночи в здании администрации кроме обычных для этого
времени людей бодрствовал только один человек. За теми окнами на втором
этаже находился кабинет заместителя начальника ФСБ губернии подполковника
Молодечного, - докладывал первый зам Рубежного капитан Васильев. Он с
остальными пятью членами своей команды прибыл в город на пять дней раньше
своего начальника.

- Он же по совместительству зять Месяцева, - дополнил его информацию
сам Рубежный.

- Да, именно. У него даже кабинет не в здании ФСБ, а как раз напротив
кабинета тестя. К нему они и поднялись.

- Хорошо, давайте-ка займемся другими действующими лицами в этой
камарилье.

Перебирая фотографии Рубежный задержал в руках один из снимков.

- А это кто такой?

- О, весьма своеобразная личность в окружении губернатора. Некто Федор
Шикунов. Фигура необычная для этой офицерской компании. Бывший боксер, в
свое время сидел, сейчас явно в фаворе у генерала. Числится обычным
завхозом, но ездит на "Джипе", в подчинении пять таких же как он
головорезов. За глаза его все величают "интендантом". Есть предположение что
он выполняет самую грязную работу, ту, за которую не хотят браться господа
офицеры.

- Где-то я видел эту рожу, - пробормотал Рубежный. - Есть еще его
снимки?

- Даже видео. Поставить?

- Давай.

Поглядывая на экран телевизора Рубежный продолжал перебирать
фотографии.

- Стой! - внезапно вскрикнул он. - Перемотай-ка пленку назад! Останови!

Васильев перемотал пленку назад, Александр подошел поближе.

- Что это? - спросил он ткнув пальцем в экран. Васильев сначала подумал
что это просто засветка.

- Блик. Солнце отразилось.

- Дай-ка еще чуть вперед.

Кадр сдвинулся, острый блик на экране исчез.

- Солнце было сзади? - рассуждал словно сам с собой Рубежный.

- Да.

- Есть еще фотокадры этого типа?

- Есть, но они не готовы.

- Мне нужна его левая рука. И как можно крупнее.

Штатный фотограф группы кивнул головой и удалился в ванну. Через
полчаса они рассматривали большие, еще мокрые листы фотоснимков.

- Вот они, - сказал Рубежный с торжеством в голосе. - Блик был уж очень
сильный. Бриллиантики сыграли на свету. "Ориент" Витьки Семенова, царство
ему небесное. Безобиднейший был парень...

Рубежный машинально взглянул на следующую фотографию и замер, не
договорив предложения. На снимке была запечатлена другая, правая рука
личного завхоза генерал-губернатора. На его запястье была четко видна
наколка - красный ромб с эмблемой спортивного клуба "Спартак". И майор
наконец вспомнил, где он видел этого человека.

ЭПИЗОД 46.

Это было в сыром, ветреном октябре две тысячи четвертого года. Рубежный
тогда только начинал свою карьеру в ФСБ в бывшем Свердловске, ныне
Екатеринбурге, и вызов к полковнику, начальнику областного управления, был
для него событием чрезвычайным.

- Разрешите войти, товарищ генерал-майор? - спросил он заходя в
кабинет.

- Проходи, Саша, садись.

У генерала Марусева была своеобразная манера обращаться к своим
подчиненным по именам: Саша, Коля, Петя. При седой голове и общем добродушии
тона это походило не на оперативное совещание, а на добродушный разговор
отца с малыми детьми.

- Будет тебе, Саша, одно задание, довольно простое, но ответственное.
Сегодня на десять часов назначен митинг протеста общественности против
распространения наркотиков. Пройдет он на окраине города, в печально
знаменитом Цыганском поселке...

Увидев удивленное лицо подчиненного начальник кивнул головой.

- Да-да, не удивляйся. Это не моя идея, и я бы его не разрешал, но...
Раз губернатор дал согласие, то он состоится. Охрану обеспечивает милиция, а
наше дело присмотреть за этим с точки зрения каких либо инцидентов. Возьмешь
"Волгу", оператора, постоите в сторонке, поснимаете. На рожон не лезь, твое
дело фиксировать все происходящее. Все ясно?

- Так точно! - козырнул Рубежный, хотя на самом деле ему ни черта не
было понятно в этом странном задании. Лейтенант знал что митинги и
демонстрации запрещены по всей стране еще с пятнадцатого июня, а тут вдруг
такое странное мероприятие, и не где-нибудь в центре города, а на окраине,
как раз в одном из очагов распространения этой самой заразы. Цыганский
поселок состоял из полутора сотен многоэтажных дворцов цыганских
наркобаронов, и более сомнительного метода для митинга протеста было не
найти.

Все разъяснилось когда машина подъехала к пустырю на окраине
Екатеринбурга. Вместо ожидаемых Рубежным пары сотен людей на обширной
площади колыхалась многотысячная толпа. Выбравшись из "Волги" Александр
окинул взглядом площадь и оценил всех собравшихся в три тысячи человек. На
двух грузовиках стояли мощные колонки, а с платформы третьего вещали
ораторы. В этот раз стояла бедно одетая женщина с двумя фотографиями в
руках. До нее было метров пятьдесят, не меньше, но Рубежный и отсюда видел
что это были фотографии двух детей.

- ...Ей было всего тринадцать когда она умерла от передозировки! Сейчас
они лежат рядышком на кладбище, а я одна доживаю свои дни. Зачем мне такая
жизнь!?

Голос женщины сорвался на рыдания, и ее тот час же оттеснил в сторону
другой оратор, плотный, мордастый мужик лет пятидесяти. Голос у него не
дрожал, а наоборот был хорошо поставлен, а дикция отменной.