предположил...
Андропов продолжал отстаивать линию XX съезда; это был вызов - молчаливый,
корректный, но совершенно очевидный.
было не так-то просто: новый вождь обещал аппарату спокойствие и
стабильность, он должен держать слово; спасла матерь Византия: либерала
переместили на площадь Дзержинского.
процесс типа Синявского и Даниэля, размещение ракет на Кубе или операция в
регионе Среднего Востока - не может быть осуществлена без соответствующего
решения Политбюро; за деятельность Комитета отвечает партия, она же
обладает правом и обязанностью постоянного контроля, как, впрочем, и
Прокуратура Союза".
Ленина, было трудно не принять.
председателю свои условия игры, профессионалы, на них лежит вся текущая
работа, поди уследи, что делается во всех кабинетах Д о м а.
Андропова, в стране бы полилась кровь, как в тридцатых; в России порою
куда важнее не дать свершиться массовому террору, чем сделать решительный
шаг вперед к прогрессу; рискованно; чревато откатом в прошлое; ужас стал
привычным, благо - зыбко-загадочным, страшно в него верить.)
Косыгиным, Сусловым и Брежневым, Андропов, тем не менее, смог убрать
странно звучавшее "при"; появился КГБ СССР; войдя в Политбюро наравне с
Громыко и Устиновым, они создали свое, наиболее оперативное подразделение
в Системе, даже на трибунах кремлевского зала сидели вместе, "могучая
кучка", триумвират.
Москву с множеством планов по реконструкции системы внутренних дел,
повороту к общественности, связям с творческой интеллигенцией, но
постепенно его окружение начало создавать вокруг новоявленного
генерал-полковника ореол выдающегося партийно-государственного деятеля;
начались подношения - на первых порах безобидные хрустальные вазы с
портретами ко дню тезоименитства, уникальные ружья, а там уж до японской
аппаратуры недалеко, до "мерседесов", "БМВ", квартир родственникам... У
Брежнева было сто семьдесят с в о и х, прикрепленных к кремлевскому
спецпитанию; Щелоков прикрепил к министерскому спецбуфету всех
родственников; теща, Галина Ивановна, гоняла шоферов с пайками: "У, власть
ваша паскудная, даже колбасу не умеет сделать нормальной, один крахмал!
Пожить бы вам, как при царе-батюшке люди жили!"
держал на даче подарочные "роллс-ройсы", по двести тысяч долларов каждый,
гоночные звероподобные "альфа-ромео" и штучные "даймлеры"... В коллекции
ружей хранились "Черчилли", "П"рде", "Перле", нет им цены; потом пошли
подношения изумрудами, бриллиантами, сапфирами - в доме повешенного не
говорят о веревке...
принять погоны генерала армии, большую Звезду; тот отказывался наотрез, не
входило в систему его представлений о личности современного политика.
(Сын, Игорь, подарил ко дню рождения одно из первых изданий Плеханова о
роли личности, самый дорогой подарок, перечитывал в который уже раз.)
Брежнев сыграл обиду: "В какое положение ты ставишь меня, в конце-то
концов?!" Андропов пожал плечами: "Но я никогда эту форму не стану
носить". "Да ходи хоть в пижаме!" - Брежнев усмехнулся. А вскоре такие же
генеральские звезды получили Щелоков, Цвигун и Цинев - всех уравнял Леонид
Ильич, никакой разницы между членом Политбюро и рядовыми членами ЦК; вот
как надо сажать либералов на задние лапы, вот оно - искусство византийской
власти...
ж д я, литературные и прочие премии, не меньше, чем фильмы о Щелокове,
снимавшиеся к его очередному юбилею; он все чаще вспоминал октябрь
шестьдесят четвертого, слезы Хрущева на Пленуме ЦК, и в сердце его
рождалось ощущение трагической и непоправимой безысходности...
обязан - правила игры; держался, как мог, но именно потому, что внешне
держался вполне спокойно, не имел права в ы п л е с н у т ь, болезнь шла
вовнутрь, жгла его, каждодневно и ежечасно пепелила. Особенно резко
обострилась в семьдесят пятом, когда Шелепин разослал членам Политбюро
записку о новом культе - на этот раз Брежнева... Поддерживать Шелепина
было поздно уже: окруженный Кириленко, Сусловым, Кунаевым, Щербицким,
Романовым, Гришиным, Тихоновым, Гречко, Черненко, Щелоковым, в о ж д ь
теперь был недосягаем. Пришла пора и г р ы: не перечить, когда выносилось
постановление об очередной звезде, не возражать против публикации
теоретических трудов о выдающемся вкладе в сокровищницу, но, наоборот -
зная о настроениях в массах - способствовать этому шабашу честолюбия,
нацелив себя на будущее; воистину, приказано выжить...
три милицейских чина, генерал и два подполковника: загружали огромные
вазы, оленьи рога, живопись (портреты щелоковской жены и невестки).
Вспомнил, что секретарь утром оставил на столе записочку, - у министра
внутренних дел сегодня день рождения; поздравлять - мука; говорить
обязательные в таких случаях слова - язык не повернется, учиться
начальственно-лакейской науке не уважать себя было противно его существу;
поступаться можно многим, только не основополагающими принципами; решил
дать телеграмму; впрочем, это еще рискованнее - Щелоков немедленно покажет
всем: "мы с Андроповым неразливанны"...
Щелокова, с Запада приходили сообщения и о других; о Первом Лице тоже:
когда, где, кто, сколько.
рвала сердце; порою его охватывало гулкое, безнадежное отчаяние.
ему, хотя он прекрасно понимал, что тщательно подобранное большинство
освищет его и сгонит с позором, прокричав при этом начальственным
уголовникам, обиравшим страну, подобострастное "многия лета", - а
внутренние войска Щелокова позаботятся о том, что должно произойти следом
за такого рода выступлением.
постоянно повторяемое Сусловым и Брежневым: "Только психи могут выступать
против того спокойствия, которое наконец воцарилось в стране; несчастным
надо помогать в больницах"; с каким трудом удалось спасти от психушки
Виктора Некрасова?!
второй человек в Министерстве обороны, к о м и с с а р: "Сумасшедшего надо
лечить, он не ведает, что несет!"
репрессированный, ютился в каком-то крохотном городишке, жил впроголодь.
найти квартиру для писателя: "Нельзя же так разбрасываться талантами, это
воистину великий литературовед".
Михаилом Андреевичем был достаточно сложным, главный идеолог считал
Бахтина опасным, чересчур резок в позиции, бьет аллюзиями. Андропов,
однако, был непреклонен:
о выдающемся художнике, не так уж у нас много таких, истинную цену
"выдающемуся стилисту" Маркову вы знаете не хуже меня".
тотальной коррупции и взяточничестве, но при этом мелькали такие имена,
которые составляли цвет брежневской гвардии, его надежду и опору, - табу,
не тронь, сгоришь!
главное, чтоб недовольство не оформилось в идею, не стало Словом. А Словом
владеют интеллигенты, кому Бог силы не дал - наградил умом, а ум -
разрушительная сила, от него горе, верно Грибоедов писал...
изучал критические выступления инакомыслящих, особенно Солженицына,
Сахарова и братьев Медведевых; труды Чалидзе и Некрича вниманием не
баловал - ч у ж а к и; с Солженицыным во многом соглашался и поэтому все
жестче и круче требовал принятия мер против него. Андропов провел через
Политбюро повторное решение: КГБ не вправе провести ни один арест, не
получив на то соответствующего постановления Прокуратуры; наиболее
заметный диссидент может быть арестован лишь по согласованию или
постановлению ЦК; "слово партии прежде всего". Казалось бы, простецкое
решение, однако прохождение было трудным: номенклатурные мудрецы раскусили
андроповский ход, - тот умывал руки, легко ставя над собой и ЦК, и
правоохранительный орган, призванный надзирать за соблюдением норм,
записанных в кодексах и Конституции...
в своих выступлениях, что КГБ работает под руководством партии и выполняет
лишь указания ЦК, - никакой возврат к тридцать седьмому или пятьдесят
второму году невозможен, каждый шаг подотчетен...
"Выставка абстракционистов снесена бульдозерами".
Акунин Борис
Конан-Дойль Артур
Контровский Владимир
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Махров Алексей