- он был в этом уверен. Это могло быть очередным испытанием, или началом
наказания. Но удовлетворительного выхода попросту не было.
его, словно цирковой жонглер. Другие моряки опустили руки к ведрам и
застыли.
его удивленный взгляд.
палубе.
воин седьмого ранга, настоящим наделяю тебя правом оказывать сопротивление
пассажиру, вооруженному рапирой.
инстинктивно сделал ответный выпад. Уолли парировал его и снова нанес удар.
Где-то позади послышался голос Ннанджи: "Дьявольщина!"
Он двигался быстро и владел несколькими очень хорошим приемами. Намного
лучше, чем Тана. Возможно, примерно как Шестой? Затем Уолли перешел к делу.
Он скользнул острием по груди моряка, оставив красный рубец. Капитан
выругался и сделал выпад; Уолли парировал. После ответного выпада Уолли
острие рапиры снова прочертило полосу по ребрам моряка. Затем Уолли
преднамеренно ткнул его в нос; было опасно наносить удар столь близко от
глаз, но это должно было быть больно. Поток крови был весьма впечатляющим.
люка. Уолли последовал за ним и погнал его спиной вперед по его собственной
палубе, нанося безжалостные удары.
того, чтобы произвести впечатление на Ннанджи или на моряков. Он как бы
давал сигнал богам: "Вот моя плоть, а вот меч. Если я утратил право на
жизнь, возьмите ее. Если объявлен приговор - приведите его в исполнение".
который Уолли не мог себе позволить, поскольку все его неприятности
сводились к очередной царапине, в то время как первая же ошибка Уолли могла
оказаться последней. Ему приходилось также наносить сильные удары, в то
время как в руке Томияно был меч Ннанджи, острее которого просто не было -
он мог разрезать плоть столь же легко, как воздух; его прикосновение могло
быть смертельным.
ускорение могли придать мускулы Шонсу рапире за несколько дюймов ее
движения, и сколь тяжкий удар он мог нанести. И, хотя капитан был
удивительно ловок, Шонсу был лучшим в Мире.
опасность. Они вряд ли бы стали вмешиваться, если только он не позвал бы на
помощь. А Томияно не стал бы звать на помощь, хотя исход поединка
складывался явно не в его пользу - Уолли правильно его оценил.
и тяжелого топота сапог Уолли, когда он переступал с правой ноги на левую.
Перепуганные моряки столпились вокруг. Ему уже приходилось заниматься этим
прежде - Шонсу знал, как драться на палубе корабля. Его стиль полностью
изменился. Ни суматоха, ни уходящая из-под ног палуба нисколько ему не
мешали.
туман. Томияно отступил назад почти до предела, парируя удары, как только
мог. Уолли неумолимо наступал, отбивая защиту противника, словно тот был
паралитиком, пробивая ее, словно бумагу. Вскоре оба тяжело дышали и
вспотели, но с капитана, кроме того, потоками текла кровь. Его спина, грудь
и ребра были исцарапаны и ободраны, словно его высекли.
помощь. Он испробовал все, что знал, и несмотря на это оказался побежден.
Тем не менее он не мог сдаться.
палубе закончилась, и выпады его становились все слабее и неувереннее, но он
не собирался сдаваться.
протяжный, медленный удар сверху вниз, словно косой или клюшкой для гольфа.
Уолли попытался парировать его, но меч выбил у него из рук рапиру и прорезал
килт, повредив бедренную артерию. Вот это удар!
глаз позади лезвия, занесенного для последнего удара, на фоне ослепительно
ярких парусов и неба, слыша лишь удары собственного сердца, выталкивавшего
из его тела жизнь алым фонтаном. Время застыло навечно. Никто не дышал.
Затем моряк выругался и отвернулся, убрав меч.
кровь", но его опередил один из моряков, уже зажимавший пальцами пах Шонсу.
Появилась Тана с ведром воды - речной народ явно знал, что делать, когда
рядом нет лекарей.
что убрал с дороги Джию. Она бы все равно ничем не помогла, только
перемазалась бы в крови. Над Шонсу возникла тень опустившейся на колени
Броты, явно знавшей свое дело.
Там в сундуках есть одеяла.
Телки, которая, вероятно, выбралась наружу, чтобы понаблюдать за схваткой.
Она и раньше уже так завывала, сердито вспомнил он - что за ошибка природы!
Он дал ей пощечину. Она сразу же вернулась к своему обычному
тупо-молчаливому состоянию. Джия прошла мимо нее.
потрясенный до глубины души.
потом взял себя в руки и улыбнулся.
- Да, она явно знала, что делает.
переменилось. Даже речные крысы должны были оценить демонстрацию воинского
мастерства, свидетелями которой они только что были - невероятно! Они не
могли отправить подобного героя на корм рыбам, а сейчас, похоже, им этого и
не хотелось. Так что он мог немного расслабиться и подождать, пока Шонсу
придет в себя. Однако ему нужен был его меч; он снова двинулся вперед в
поисках капитана.
ногах. Рядом с ним хлопотала пожилая женщина, пытаясь обтереть его
полотенцем. Он сопротивлялся ее попыткам, прижимая одной рукой тряпку к
кровоточащему носу, а в другой сжимая меч Ннанджи. Его глаза были затуманены
от боли, и он все еще с трудом дышал, весь в царапинах, порезах и ссадинах,
от пропитавшихся потом волос до измазанных кровью Шонсу ног.
какие Ннанджи когда-либо видел. Даже если Шонсу и сумел его как следует
отделать, моряку удалось парировать многие из ударов, и даже одна удачная
попытка была подвигом в поединке с Шонсу. Он продолжал держаться на ногах,
что недвусмысленно говорило о его силе воли. Он с усилием сосредоточился и
увидел Ннанджи; женщина предусмотрительно отошла.
касалось пупка Ннанджи. Рука моряка тряслась, что было не удивительно, и
острый конец покачивался перед мишенью.