Чтение 40–й страницы книги ~Призрачный свет~

ожесточившееся сердце Труф растаяло. "Ребенок, наивный и невинный
ребенок". Лайт была ее частью, ее кровь была частью крови Труф. Она
нуждается в защите, и Труф защитит ее.

- Мы с Торном пошли в библиотеку, - сказала Лайт, не догадываясь, какой
эффект произведут ее слова. - Там он попросил меня найти ему какие-то
бумаги.

- А почему он сам этого не сделал? - спросила Труф, старательно
сдерживая голос.

Лайт звонко рассмеялась, будто Труф сказала что-то очень смешное.

- Потому что он инкорпореальный, вот почему. Он не может дотронуться до
предметов, потому что тогда он будет растрачивать, - она опять сладко
зевнула, - свой заряд, особенно если в комнате есть железо. Вот он и
попросил меня.

- А что произошло дальше? - допытывалась Труф.

- Они сгорели, - равнодушно ответила Лайт.

Труф поняла, что дальнейшие расспросы ни к чему не приведут, они просто
становятся неинтересными. Она также вспомнила о предупреждении Джулиана и
решила на этом беседу с Лайт прекратить.

- Сгорели? Ну и пусть сгорели, - сказала она. - А теперь поспи, ладно?

Вместо ответа Лайт повернулась на бок, поудобнее закуталась в одеяло, и
через минуту дыхание ее снова стало ровным и спокойным. Она уснула.

Труф подождала немного, затем осторожно поднялась и на цыпочках прошла
к двери. Выйдя из комнаты, она тихо закрыла за собой дверь. Торн Блэкберн
мертв, и сомневаться в этом так же глупо, как и верить в существование
призрака Марли. Никакого разговора между ним и Лайт не было и быть не
могло. Труф поверит в это только в одном случае - если ее убедят, что по
Вратам Тени бродит дух, более разговорчивый и сохранившийся, чем те, что
уже занесены и зарегистрированы в анналах парапсихологии.

Допустим. Но тогда получается, что и сама Труф не разговаривала с
Торном Блэкберном? Естественно. Как не разговаривала с ним и Лайт. И он не
говорит через нее, у девушки просто слабая психика, она легко переходит в
состояние полубреда или полубезумия, а свои галлюцинации считает
реальностью.

Для таких людей даже имитация магии деструктивна, она расшатывает их и
без того ослабленную и хрупкую психику. Труф необходимо заставить Джулиана
не трогать Лайт, не использовать ее в своих ритуалах.

Но как? Труф не знала, сколько девушке лет, но, если она дочь
Блэкберна, то ей, должно быть, сейчас не меньше двадцати семи, то есть тот
возраст, когда согласие подростка не требуется, она уже давно перешагнула.
Если Джулиан не имеет права держать ее здесь без согласия, то и Труф не
имеет права увозить ее отсюда по своей воле.

Ни на один вопрос легких ответов не предвиделось. Труф, конечно,
попытается уговорить Лайт уехать с ней. Но что ей делать, если девушка не
отвергнет это предложение? Втягивать ее в распри с Джулианом? Ни в коем
случае! Как только Труф обратится к властям, вокруг имени Блэкберна снова
поднимется невообразимая шумиха. Да и что с Лайт станет потом? Опять
психиатрическая больница? Нет, пусть лучше она постепенно сходит с ума
здесь, во Вратах Тени, чем подвергается избиениям. Красноречивые следы
лечения Труф видела на теле Лайт.

Свою комнату Труф нашла без приключений. Она осторожно открыла дверь и
посмотрела внутрь. Никого нет, да и кто там должен быть? Труф внимательно
осмотрела комнату - в самом деле никого. Обрадовавшись, она вошла и
заперла за собой дверь. Двигаясь осторожно, как крадущаяся кошка, Труф
заскользила по комнате, хватая разбросанные по полу вещи. Быстрыми и
отточенными движениями она принялась раскладывать и развешивать их по
своим местам. Через несколько минут о беспорядке, вызванном поисками
драгоценностей, напоминала только горка сложенных на кровати книг и
блокнотов.

Труф подошла к окну и, открыв его, глубоко вдохнула прохладный вечерний
октябрьский воздух. Она посмотрела вниз, на лужайку. В тех местах, где на
нее падал свет, Труф увидела еще зеленую траву, все остальное было покрыто
мраком. Она нагнулась, пытаясь разглядеть купол центральной комнаты, но,
как ни вглядывалась в темноту, ничего не увидела. Труф взглянула на небо.
Облака прошли, сквозь ветви деревьев проглядывала серебристая луна.
Неполная, сейчас она была всего лишь полумесяцем, но полнолуние наступит
через две недели. До хэллоуина осталось совсем недолго.

Джулиан собирается провести свой ритуал и вызвать только одному Богу
известные проявления неподвластной психической энергии неведомой подземной
пружины. Но прежде чем получить энергию, нужно вставить вилку в розетку. А
их тоже сначала нужно найти.

Труф очень хотелось, чтобы здесь оказался Дилан. Отлов, или, как он сам
говорит, "отстрел" привидений - его специальность, не ее.

"Торн не может дотрагиваться до предметов. Он растрачивает свой заряд,
особенно вблизи железа", - прозвучало в ушах Труф эхо слов Лайт. Может
быть, ключ к решению загадки лежит здесь? Между феноменами психики и
магнетизмом имеется какая-то связь, правда, никто пока не может понять
какая. Но использовать ее можно.

Труф почувствовала некоторую жалость к Блэкберну. Она была абсолютно
уверена, что он купил Врата Тени после того, как прочитал о нем в книге
"Долина реки призраков". Знал ли он, с какими мощными психическими силами
заигрывает, или он считал все эти разговоры о привидениях шельмовством?
Таким же мошенничеством, как и его занятие. Возможно, все то, что
случилось впоследствии, и не является его виной. Виноват дом, это он
сделал Блэкберна своим инструментом.

Труф вздрогнула от внезапно ударившей ее мысли. В конце концов, просто
неприлично исследовать работу Торна Блэкберна и изначально относиться к
нему предвзято. Но и дом не может вытворять всякие странности, они - дело
рук привидений, отголосков людей, привязанных к своему прежнему месту
жительства. Ругать дом - это то же самое, что ругать магнитофонную пленку.
Призраки, бестелесные духи - это выходцы из тонкой и туманной области,
лежащей между парапсихологией и оккультизмом, таинственного приграничного
состояния, которое с упоением изучают Дилан и Колин Макларен. Труф
Джордмэйн держится в стороне от их исследований, она работает только с
тем, что можно измерить и взвесить.

Что же касается Торна Блэкберна, едва ли его можно назвать кандидатом
на роль жертвы. Блэкберн разбил жизни людей, которые, наслушавшись его
бредней, пошли вслед за ним искать обещанный рай в образе нового зона. И
даже после смерти Блэкберн продолжает притягивать к себе, еще находятся
охотники натянуть на себя его побитую молью мантию.

И если уж быть объективной, то, как бы Труф ни хотелось, ей следует
признать, что Джулиан один из таких желающих. Он считает себя
продолжателем дела Блэкберна и собирается завершить то, что начал он.

А что они будут делать, если их хваленая магия не сработает? Собственно
говоря, она никогда не срабатывала.

"И ты уверена в этом, Труф?" - прошептал внутренний голос, и Труф,
сжавшись, втянув голову в плечи, отшатнулась. Она была уверена, но
инстинктивный страх заставлял ее отчаянно сопротивляться тому миру, где
верили в магию, а это, по мнению Труф, могло принести только хаос.

Нужно как можно быстрее приступить к исследованию дома. Она отошла от
раскрытого окна и в раздумье начала ходить по комнате. Ей потребуются
камеры, звукозаписывающая аппаратура, все это стоит немалых денег, и
институт едва ли даст ей все. Даже Дилан, и тот не сразу получал
оборудование, а только после долгих разговоров с директором.

Дилан. Он может помочь. Если Труф позвонит ему и объяснит, что Джулиан
не хочет пускать сюда посторонних, Дилан поймет.

Он должен понять.

В отчаянии Труф ходила по комнате, ломая руки.

Дилан должен понять, он должен помочь, без него ей ничего не сделать.

"Но почему, собственно, он должен помогать тебе?" - спрашивал
незнакомый внутренний голос.

Труф остановилась. Помощи можно ждать только от друга. А Дилан? Он
старался стать другом Труф, но как только отношения у них более или менее
налаживались, она первая уходила. Но сколько Труф себя помнила, она всегда
сторонилась дружеских отношений с кем бы то ни было. Теперь ей понадобился
Дилан, и она хочет просить его помочь во имя дружбы, существующей только в
его воображении. Но едва ли его воображение рисует ему невинные картинки.

"Если такова цена, ты должна заплатить ее. Сдайся, и пусть его мечты
станут реальностью. Тебе нужна его помощь", - говоривший внутри ее голос
принадлежал не человеку.

"Мы должны платить свои долги, таков закон. Тот, кто накладывает на нас
обязательства, связывает нас ими навеки, и это тоже закон, закон крови".

Труф почувствовала, как ее что-то давит изнутри. Было ли это
разыгравшейся фантазией, она сказать не могла. Он появился внезапно и сжал
ее, заполнил страхом и ненавистью. Что это, сон или явь? Кто-то иной,
холодный и бесстрастный, черпающий свои силы из этого дома и земли, на
которой он стоит, находящийся по ту сторону от человеческого тепла и
любви.

Но именно этого Труф всегда сторонилась, вплоть до сегодняшнего дня. И
вот теперь ей представляется возможность вырвать из своей души их корни и
навсегда забыть и о любви, и о страсти.

Труф застонала и, согнувшись, повалилась на кровать. Золотой медальон и
крупные бусины ожерелья впились в ее кожу.

Перед Труф всегда стоял пугающий выбор - путь человека с его ошибками и
слабостями или совершенство неземного. Она сознавала, что когда-нибудь ей
придется сделать этот выбор, но страшилась и его самого, и своего решения.

Торн выбор сделал. Зная, что это уничтожит его, он все равно избрал
человеческое.

"Ты слишком отождествляешь себя с изучаемым объектом, - проговорила
Труф, снова откладывая ужасную минуту. - Это называется переходом. Поэтому
ты и ввязываешься в свои расследования по-крупному, тогда как любой