Чтение 40–й страницы книги ~Уши в трубочку~

Я опасливо нажал кнопку "Норма", тут же панелька скользнула вбок, открывая следующую с множеством кнопок, надписей, снова я должен выбирать, прегадкое состояние для человека, который привык, что за него выбирали сперва родители, потом - правительство. А сейчас не могу обматерить за свой неверный выбор президента, конечно же, дурака, друзей, что меня не ценят, и косорукую страну, в которой мне угораздило родиться с моим-то умом и талантами!

Настройка меча напоминала создание характера в ролевухе, так же сперва расу, внешность, потом класс, затем профессию, наконец уточняешь экипировку. И уже нельзя передумать и сменить облик варвара на мага, разве что с помощью подлого читерства, но этим я никогда-никогда не пользовался. По крайней мере, хрен признаюсь.

Я осторожно нажал на первую кнопку. Ничего не произошло, рукоять даже не обозвала меня идиотом, так как я велел лезвию убираться туда, где оно и так сидело. Зато при нажатии второй послышался свист, похожий на шум взлетающего истребителя, из щели выметнулось пылающее лезвие, похожее на инверсионный след за высотным самолетом.

От рукояти, как мне показалось, продолжался твердый свет. Только этот прямой луч обрывается на расстоянии метра от рукояти. Шипит, по его поверхности все время вспыхивают мгновенные искорки, таинственно перебегают с места на место. Я невольно залюбовался: какой эффект дают сгорающие по дурости комары! А когда на свет залетела крупная бабочка, на лезвии вспыхнул целый цветок, в воздухе ясно запахло горелой плотью и пыльцой с крылышек.

- Неплохо, - одобрил я. - Главное, ножны не надо за спину, надоело. Кто не носил, не представляет, как вытаскивать меч из ножен за спиной! Я тоже не представляю, но вытаскивал же?..

Урган кивнул:

- Да, меч подвешивается у пояса. Собственно, подвешивается одна рукоять.

Я прервал, мужчины любят поговорить про оружие, но стратеги должны думать о судьбах Вселенной:

- Как я понял, надо успеть вмешаться до того, как два или больше звездных кланов сойдутся в смертельной борьбе за трон? И повести в бой против тех, кто не признает мою законную власть.

Один из генералов сказал хмуро, но с дерзостью в глазах:

- А так как никто ее не признает, то мы одни против всех!

- Прекрасно, - ответил я. - Не придется гоняться за ними поодиночке. Итак, даю диспозицию: никаких правил, никаких рыцарских поединков! Убивайте на фиг все, что шевелится. Семьсот триллионов, говорите? Жуть какая...

- Но как же, - проговорил генерал нерешительно, - как же правила войны...

- В задницу все правила! У нас, общечеловеков, одно только правило: выжить! А враг пусть мрет за свои идеалы.

- Хорошо, - ответил он, все еще колеблясь, но послушно, - но мне показалось, что общечеловеки - это они.

- Когда шкуру надо беречь, то мы еще те общечеловеки, - заметил я. - Даже больше - демократы! Ну, вперед... подбираемся, а потом все разом. Втроем на одного - нормально, в спину или ниже пояса - в кайф, это самая что ни есть демократия... А когда всех перебьем, то снова - аристократы.

Из корабля выходили последние солдаты, выстраивались, я побаивался, что пандусы поднимут, тогда придется врываться через главный люк, но все четыре широких зева оставались открытыми. Я свистнул, указал Ургану направление, а сам прокричал в мегафон:

- За короля!

Мы ринулись, как германские варвары из-за лесных завалов на блестящих римских легионеров. Пока те в растерянности щелкали хлебалами, ведь обещана легкая прогулка по развалинам города и дворца, арест самозванца, такое же возвращение с бескровной победой на корабль, мы рубили, крушили, повергали, уничтожали. Эти блестящие куклы начали собираться в кучу не раньше, чем мы перебили половину, но дальше пошло труднее, у них в центре круга поднялся огромный черный рыцарь, прокричал страшным голосом:

- За королеву!

Наши ответили хриплыми злыми голосами:

- За короля!

Наши солдаты дрались алебардами, бердышами и пищалями, а мы, офицеры, орудовали мечами. Я все не понимал, зачем такие сложные замахи, ведь световой меч не имеет массы, им не надо замахиваться, словно тяжеленным топором или мечом, а эти дерутся, как будто у всех по тяжелому самурайскому мечу... да еще и кувыркаются, как будто самураи... или, что совсем уж позор, ниндзюки.

Я понимал, что, когда очередь придет ко мне, я буду драться правильно, то есть просто ткну этим мечом, как шпагой, в пузо, тут и кишки полезут, или же, что вернее, там будет прожженная дыра.

Но когда в самом деле я обнажил меч, то начал бить с размаха, прыгать, кувыркаться, падать, давать подсечки, делать в воздухе зачем-то сальто, когда меня можно сто тысяч раз срубить еще в воздухе, но дурак-противник этого не делал, как не делал и я, когда кувыркался он, и так мы прыгали, как два идиота, дрались, запыхались, будто ворочали тяжеленную мебель по квартире, чертово комильфо, я еще тот демократ, оказывается, во всем стараюсь быть как простой народ, никакой индивидуальности, еще чуть - и буду смотреть шоу по жвачнику...

Озлившись, я вырвался из пут обыденности, попросту ткнул противника лезвием в морду. У того глаза вспыхнули в непонимании жеста, но в следующее мгновение полчерепа слетело вместе со шлемом из молибденовой стали. Я красиво развернулся, пот заливает глаза, но сейчас я в самом деле готов к схватке с тем звездным бароном.

Черный рыцарь страшно и умело орудовал световым мечом. Он не знал поражений и двигался вперед неутомимо, как вдруг на его победном пути возник обнаженный до пояса белокурый воин с простым мечом. Они сошлись в страшной схватке титанов, черный рыцарь жутко взревывал, рубил с нечеловеческой мощью. Его меч, красный, пылающий, с металлическим стуком ударялся о сверкающее лезвие голубого меча. Иногда оба расходились, я слышал хриплое дыхание, в прорезях шлема блистали гневные очи. Шлем черного рыцаря сильно напоминал каску немецкого солдата, вместо забрала - сплошная личина, он выглядел ожившей статуей из черного металла.

Арий по имени Иван нанес страшный удар, но черный успел подставить щит. Я заметил на внутренней стороне сложнейшую структуру из микрочипов, сервомеханизмов. Глубокая зарубка от простого арийского меча быстро затянулась, у черного щит оказался из перестраиваемого металла, перестраиваемого без всякой плавки.

- Довольно! - прокричал я. Схватка мгновенно замерла, я пошел вперед, одной рукой приподнял забрало и прямо взглянул черному рыцарю в прорези шлема. - Я - прынц и все такое, а ты хто?.. Сразись со мной, и мы все порешим сразу!

Он радостно взревел и, не обращая внимания на ария, бросился ко мне. Я красиво парировал его первый удар, второго не стал дожидаться, лезвие моего меча удлинилось и ударило в середину блестящего панциря. На поверхности металла зашипело, полетели искры, как при электросварке, металл сразу же потек, как горячий воск, а оранжевое острие выдвинулось из спины на вершок.

Я выдернул меч, лицо мое, надеюсь, выглядит страшным, прогремел:

- Бросайте оружие!.. Все кончено.

Мгновение все та же тишина, из рядов рыцарей кто-то вскрикнул:

- Вот хрен тебе! Рыцари умирают, но... За королеву!

- За королеву!

Я прорычал:

- За королеву так за королеву, все равно вам крышка.

Урган, Иван, все ближайшие ринулись за мной, я озверело размахивал мечом, рубил, крушил. Вокруг треск, лязг, сраженные падают, как куклы. К счастью, они все, похоже, с настолько невысоким ай-кью, что тупо лезли в драку, даже когда их осталось только двое, оба с простыми дубинками.

Я разрубил последнего пополам. Во все стороны полетели куски красного мяса и металлическая стружка. Я опустил меч, тяжело дышал. Лезвие, на которое я опирался, медленно погружалось в землю. Я упер его в каменную глыбу. Но и туда лезвие погрузилось с легкостью, словно горячий нож в глыбу сливочного масла.

- Ваше Величество, - сказал почтительно один из воинов, - отключите боевой режим.

Я поспешно нажал кнопку на рукояти, лезвие разом превратилось в твердую полосу стали.

- Верно, надо электричество экономить.

- Вы поспешили, мой лорд, - сказал он виновато. - Теперь как вытащить...

Я тупо смотрел на меч, что на треть торчит, как Эскалибур в камне.

- Черт... У тебя кирки нет, случаем?

- Случаем, нет. Но есть боевой молот.

- Давай, пока никто не увидел.

Полчаса я лупил по камню, кусочки откалывались совсем крохотные. Даже не представляю, как Рэмбо или Олег с Томасом с легкостью откалывали целые глыбы, но наконец, вконец взмокший, освободил меч.

Наши воины заращивали раны своих, добивали чужих, а пленных сгоняли к кораблю, где их обезопасивали в трюме. Урган с генералами возвращались на поле боя, я торопливо спрятал лезвие в рукоять, прицепил к поясу. Легионер, что теперь не отходил от меня, - наверно, страшился, что замотаю молот, - вдруг сказал глубокомысленно:

- Мой лорд, можно было вытащить и проще.

- Как?

- Да снова включить боевой режим.

Мы ошалело уставились друг на друга.

- Ургану не рассказывай, - предупредил я. - Удавлю.

- Да, но...

- Получишь младшего сержанта, - пообещал я. - Проболтаешься - уйдешь в штрафбат в чине черпака.

Урган и его свита подошли с сияющими лицами. Урган выдохнул:

- Ваше Величество!.. Ваш план увенчался полным успехом! Никто не ожидал... Даже мы не ожидали, что вот так легко и просто. Вы наш военный гений! Вы по праву можете править Вселенной... Кстати, суперзвездолет захвачен без единого выстрела! Когда начинался бой, одна группа сразу же ворвалась в звездолет, там не ожидали нападения, захвачены все планы, карты, весь штаб, и, более того, вы не поверите, Ваше Величество, но неслыханная удача сопутствует вам!

Я поморщился:

- Что еще?

- Захвачен ваш основной противник, глаза могущественного имперского дома, императрица Изольда!.. Ей настолько не терпелось уничтожить вас поскорее, что она сама прибыла на этом звездолете высшего класса.

Разговаривая, вернулись на корабль, в трюме держат пленных, захваченных в бою, в малом зале - захваченных в корабле, а когда открыли дверь в мои бывшие покои, я увидел гибкую металлическую фигуру в доспехах и в шлеме, рослую, хорошо сложенную. Женщина обернулась, я всмотрелся в строгое надменное лицо, холодная аристократка, крупные зеленые глаза, точеный нос, высокие скулы.

Мне показалось, что она в скафандре для летчиков-гиперзвуковиков, настолько доспех хорошо подогнан по ее гибкой и очень развитой фигуре. Костюм из широких металлических колец, настолько точно заходят одно на другое, что полная свобода движений остается, а подогнаны с такой тщательностью, что ни лезвие ножа не просунуть, ни даже вода не проникнет в этот удивительный доспех.

Она внимательно рассматривала нас, мы рассматривали ее. Металл укрывает ее от кончиков пальцев ног до шеи, лицо открыто, если не считать тончайшей стрелки забрала, шлем тоже не шлем, а произведение искусства.

Я смотрел на стрелку шлема и думал, что либо это некий особо прочный сплав, который просто недостижим в эту эпоху, либо декорация, что переломится от простого щелчка пальцем. Но тогда и доспех не так прочен, как выглядит... хотя почему-то пробовать не хочется. Что-то в нем такое, что недвусмысленно намекает на сверхпрочность. Да и сама подгонка деталей, гм... Конечно, для высокородных особ делается с особой тщательностью, но все-таки уровень даже лучших оружейников был не весьма, не весьма.

Урган смотрел со смесью восторга и отвращения. Да и я впервые видел металлический доспех, который обезобразили двумя мощными выпуклостями. Если у этой женщины в самом деле такие сиськи, то сложена она, конечно, дивно. Но, скорее всего, брешет. Это Ургана можно обмануть, а я перевидал женщин больше, чем все мужчины Галактики, у нас не требуется для этого прилагать усилий, как на их отсталых в этих вопросах планетах, и я уже знаю некоторые зависимости между строением бровей, формой ушей и длиной ног, чтобы в такие размеры поверить.

Хотя, с другой стороны, такой доспех можно рассматривать как дизайнерскую находку. И еще меч... Мне он показался вообще не мечом, а шпагой. Не рапирой, конечно, а шпагой. Которой можно и рубить, но предпочтительнее колоть. А колоть, понятно, это быстрее и надежнее, чем рубить. Кто соображает, что можно колоть, тот выигрывает бой еще до начала.

- Вы моя пленница, - сказал я, - потом подумаем, что с вами делать. Если принесете присягу верности, мы вас, возможно, отпустим.

Она фыркнула:

- Ни за что!

- Тогда на цепь и в темницу, - ответил я. Обернулся к Ургану: - Меня заботит отсутствие торкессы. В масштабах Вселенной и даже Галактики вроде бы невелика потеря, но, честно говоря, я привязался к этой дурочке... и очень не хотел бы, чтобы с нею что-то случилось!

Урган пообещал:

- Я пошлю прочесать всю планету!

- Сделайте, - попросил я. - Если вдруг попала в руки врага, то можем предложить любой выкуп... ну хотя бы эту железную валькирию!

Он ахнул:

- Ваше Величество! Как можно? Нам неслыханно повезло, что удалось захватить саму императрицу! И вы хотите отдать эту сверхдрагоценность за...

Я прервал:

- Да. Хочу. Готов отдать.

Императрица холодно усмехнулась. В ее зеленых глазах блеснули ненависть и презрение, но ничего не сказала. Не нашла слов, полагаю, только на Земле достаточно богатый язык для подобных случаев, да и то не везде, а только на одной шестой части суши.

Глава 12

Сказать, что я места себя не находил, было бы преувеличением, но противно сосало под ложечкой, я все время оглядывался на экраны, планета чужая, бедная дурочка испугается даже пролетевшей мимо бабочки, а там же и рогатые жуки, и злые зайцы, и страшные белки...

Урган отправил на поиски лучших разведчиков. Одну из групп вызвался возглавить арий, он-де в прошлом знатный следопыт, а торкессу уже видел, представляет, куда пойдет и на какое дерево залезет.

Урган расстелил карту, она сразу вздулась холмами, кое-где пролегли ущелья, а в районе темного леса замигал огонек. Урган сказал торжественно:

- Там Вход!

- Ага, - ответил я, - коротко и ясно. А куда?

- В подземный зал, контролируемый Супермозгом, Ваше Величество!.. Он находится, по слухам, под поверхностью планеты. Возможно, в самом центре. В ядре. Только Супермозг охраняет путь к Абсолютному Оружию, которым последними владели Древние Короли. И только он может признать вас...

Он замялся, дрожь пронизала меня с головы до пят, куда это я лезу, мелькнула мысль, но вслух я сказал, как и подобает землянину, громко и мужественно:

- Седлайте машину!.. Отправимся немедленно.

Урган поклонился:

- Бронетранспортер?

- Нет, что-нибудь поменьше и более скоростное. Я чувствую, что имперские силы постараются отбить свою императрицу как можно скорее. Надо не дать им... Кстати, ее возьмем тоже.

Он изумился:

- Зачем?

- Куда они в первую очередь бросят все силы? - спросил я. - Думаю, даже такой суперпупер, как свой же ультразвездолет класса А, сумеют абордировать. В смысле, абордажить. А искать в лесу маленький автомобильчик ума не хватит...

Через десять минут в пятиместный бронированный автомобиль загрузились двое дюжих десантников, Урган, пленная Изольда и я. За руль сел Урган, дорогу найдет с закрытыми глазами, много лет ходил по ней и страстно мечтал о восстановлении былой мощи величайшей Империи, что охватывала Вселенную, знает каждый камешек.

Машина ломилась довольно резво, под колесами трещит кустарник, взлетают птицы размером с бабочек и кузнечики величиной с павлинов. Огромное зеленое солнце смотрит с середины лилового неба. Я озабоченно посматривал по сторонам, привставал с сиденья и оглядывал окрестности.

Урган сказал успокаивающе:

- Здесь всегда тихо.

- И что? - сказал я сварливо. - Эта ворона и на ровном месте ногу сломит!

Он не понял, покосился с недоумением:

- Вы о ком?

- Да все о той же красивой дурочке, - ответил я раздраженно. - Вышла, наверное, пописать, заблудилась... Представляю, как ночью озябла!

С заднего сиденья донеслось насмешливое фырканье. Я в раздражении оглянулся. Императрица, стиснутая телами двух могучих десантников, презрительно посмотрела мне в глаза. На губах промелькнула злобная усмешка.

- Отыщется, - равнодушно сказал Урган. - На планете давно нет хищных зверей.

- Да ее и зайцы забодают, - буркнул я. - И лягушек боится. От них бородавки.

Далеко впереди заколыхались верхушки деревьев. Мне показалось, что начался гигантский лесоповал, деревья вздрагивают и валятся, на всякий случай оглянулся, в животе стало холодно, как будто проглотил льдину. Такой же лесоповал идет сзади, а также справа и слева. Пока не видно, кто это валит деревья, такое я видел только однажды, когда через тайгу двигалась колонна сверхтяжелых тягачей с межконтинентальными баллистическими ракетами, они тоже подминали вековые деревья, как траву.

- Опасность, - сказал я. - Останови на полянке.

Урган помрачнел, сгорбился, мечта всей жизни рушится, машина остановилась в центре широкой поляны, почти поля среди леса. Я вылез из машины, земля вздрагивает, чувствует чью-то тяжелую поступь. Я ощутил на затылке ненавидящий взгляд, оглянулся, императрица смотрит со злым прищуром.

- Будем держать оборону, - решил я. - Орлы мы или не... орлы?

Урган сказал серым голосом:

- Простите, Ваше Величество. За свою мечту я должен был расплачиваться сам.

- Есть еще порох в пороховницах, - сказал я бодрым голосом, - а ягоды в ягодицах! Мы еще покажем.

Земля вздрагивала сильнее, деревья падают ближе и ближе. Один из десантников, привстав на сиденье, вскрикнул и указал пальцем. Между деревьями блеснул металл. Последние деревья рухнули, а по ним, растаптывая стволы, как гнилые арбузы, двигаются машины, похожие на танки, только покрупнее и потяжелее.

Я оглянулся, там по остаткам деревьев, превращая в труху, выползают чудовищные машины, замыкая зловещий круг. Я сказал с тоскливой злостью:

- Это и есть безопасная планета? Да она же уписается от ужаса, когда такое увидит...

Урган переспросил в недоумении:

- Планета?

- Торкесса, - огрызнулся я. - Знать бы хоть, что это такое... Так и не спросил... Вроде бы звание, как она говорила.

В машине снова фыркнула большая противная лошадь. Я оглянулся, ожег пленную императрицу свирепым взглядом:

- А ты там заткнись!

Урган спросил усталым голосом:

- Вы были правы, Ваше Величество, захватив ее с нами. Теперь можно предложить им на обмен...

- Императрицу?

- Да.

- Не тот случай, - сказал я с сожалением. - Ее возьмут, а с нами поступят, как вон с теми деревьями. Только от нас даже трухи не останется.

Металлическое кольцо сжималось, танки подползают все ближе. За первым рядом показались еще, еще, это как скопище миллионов черепах, что выползают из моря откладывать яйца. Десантники убрали руки с прикладов бластеров, танковую броню не пробьешь, но на их лицах я не видел робости, один даже улыбнулся, другой тихонько насвистывал песенку.

- Вам лучше сдаться, - произнесла императрица, она за всю дорогу не проронила ни слова. Неприятный металлический голос резал мне слух, я поморщился, она же продолжила еще резче: - Вы чересчур наивны, полагая, что в мой костюм не вмонтирован даже простейший маячок. Конечно же, наши войска прекрасно знают, где я. Сдавайтесь! Возможно, вас не казнят... Да, не казнят, я обещаю. Так и быть, оставят в живых.

Урган буркнул:

- В лагере для рабов? Предпочитаю смерть.

Десантников никто не спрашивал, взгляды скрестились на мне. Я ответил с холодным спокойствием:

- Будем драться.

Урган и десантники смотрели с надеждой, императрица поморщилась, будто хлебнула уксуса:

- Как?

- Не твое собачье дело, - отрезал я. - Черт, хотя бы так не грохотали! Они же ее перепугают до полусмерти.

Императрица сказала так же холодно, как говорил я:

- На вашем месте я бы позаботилась о себе, чем о какой-то женщине.

- Она не какая-то, - оборвал я. - Ты ее ногтя не стоишь!

Ее зеленые глаза удивленно расширились.

- Я? Императрица Изольда?

- Да хоть богиня, - отрезал я. - Сиди и жди.

Урган, похоже, ждал, что с нами начнут переговоры, однако орудийные стволы неспешно брали нас в прицел, танки сдвигались. Один из десантников сказал почти весело:

- Да, это конец.

- Еще нет, - ответил я твердым звучным голосом.

- А что делать? - спросил он с проснувшейся надеждой.

- Подойди вон к тому, - указал я на самого крупного, - и дай ему в морду.

- Хорошо, - ответил он послушно. - Сделаю. Дам в лобовую броню. И что будет?

Я громко хохотнул: