рать - словно гигантский стальной змей, извиваясь по дороге, двинулся к
замеченной вдалеке жертве. Колонтари, бахтерцы, панцири, зерцала иногда
перемежались стегаными тегиляями, сильно походящими на длинные татарские
халаты. Замыкали колонну две сотни стрельцов, с бердышами за спинами и пищалями
на крупах коней. А впереди, рядом со спрятавшимся под ширококольчатую байдану
воеводой, скакала Юля в накинутом поверх легкого татарского костюма храмцовском
бобровом налатнике.
дня. Но то тяжелый обоз - а идущая на рыси, да с заводными конями, кованая рать
промчалась по этому пути всего за несколько часов, к полудню окружив усадьбу
живым щитом. Бояре, крестясь, смотрели на полуобгоревший таран, лежащий на боку
в канаве, переломанные и лежащие на земле ворота, на груду камней, из-под
которой торчали босые ноги, и ворс из стрел, торчащий по верху частокола. Но
татары - татары уже ушли.
без шелома. Спрыгнула и кинулась навстречу Юля.
перекрестился. - Велика мудрость государя нашего. И коли отдал он землю эту
боярам Батовым... Стало быть, жить они тут смогут.
Девлет-Гирей, снаряжая весеннее воинство или выделяя летом пять сотен для
взятия усадьбы. Если в прошлые разы почти все татары, за редким исключением,
были одеты в стеганые халаты да меховые шапки, то теперь бумажный доспех
казался редкостной причудой. Поверх ватных поддоспешников сверкали
многочисленные кольчуги, куяки, зерцала и простые, но надежные колонтари.
Пятнадцатитысячный отряд, собранный Мансур-мурзой и Мерев-мурзой, стал
показателем того, что Крымское ханство действительно способно в любой момент
показать врагам свою силу, дать железный, смертоносный отпор - даже силами
всего двух родов.
такой силой можно пробить даже ворота к Богу.
на север - нести свою волю Обитателям русских земель. Такие огромные отряды не
могли двигаться вблизи друг от друга - кони и так сжирали всю траву на своем
пути, уже начиная грызться из-за каждого стебля, а колодцы осушались досуха,
так и не напоив всех людей и животных. Поэтому основные силы - восьмитысячный
отряд под командованием самого Девлет-Гирея - шли прямо по Изюмскому шляху:
через Северный Донец и вверх по реке Оскол, левое крыло, под командованием
Мансур-мурзы, двигалось по Муравскому шляху: вверх до самых истоков Северного
Донца, а оттуда - к крепости Оскол. Кальмиусским шляхом - через степь к Осколу
- вел трехтысячный отряд Мерев-мурза.
коннице помогли сваленные на повозки мешки с зерном, которое Девлет-Гирей еще
летом заказывал у уходящих в османские провинции на Балканах и Кавказе купцов,
потратив на это половину своей весенней добычи. Правда, пыльная,
растрескавшаяся земля не вязла на колесах повозок, а за безводной степью
конницу ждали пусть уже не зеленые, но еще достаточно густые травянистые луга -
поэтому три сотни верст пути орда одолела всего за десять дней, и уже не
нуждалась в русском сене так остро, как несколько месяцев назад.
Менги-нукером подошли около полудня, бок о бок остановились на холме,
вглядываясь в прикрытые влажной кровлей стены.
выглядывающими в низкие амбразуры на угловых площадках. Ворота стояли новые,
обитые железом, да еще с бревенчатым теремом. Простым наскоком - тараном в
стены или лестницами к частоколу - ее уже не взять. Разве только трупами
завалить. А тратить несколько недель на осаду и правильный штурм? Чего ради?
по хлебным полям, бил Россию не в голову, а в живот. Когда настанет голод, все
сдадутся сами. Девлет-Гирей тоже начал понимать, что малая добыча сейчас
обернется большой властью через несколько лет. Сегодняшним днем - добычей и
пленниками - жили только рядовые нукеры. Но на их долю тоже хватало крошек от
русского пирога.
- Юля, ты меня слышишь?! Когда будете сдаваться, скажи, что ты моя рабыня!
Рабыня Менги-нукера! Тебя отведут ко мне. Поняла?
смерти, но она каждый раз брезгливо отворачивалась в сторону. Он расхохотался,
повернул коня и вернулся к Гирею:
дальше на север.
остановились воинским лагерем, подняв шатры и назначив постоянное охранение.
Менги-нукер, сопровождаемый Алги-мурзой, объехал деревянные стены, которые
русские прямо сейчас продолжали поливать водой. Два десятка башен, по шесть
пушек в каждой, по три на каждую сторону. Смотря вдоль стен, они были готовы
мгновенно смести все живое, что только приблизится к стене или соседней башне.
Перекрестный огонь, избыточная огневая мощь... Не удивительно, что татарам
никогда не удавалось брать русские города.
дорог, по которым ходили на Русь крымские орды, закрывая путь к уже обжитым
русскими переселенцами землям. Она намертво отрезала дорогу на север небольшим
степным отрядам, так и норовящим выскочить из широких просторов к какой-нибудь
деревеньке, схватить, что плохо лежит, поймать зазевавшихся девок, да и удрать
назад, пока соседи не успели спохватиться. Теперь наперехват этим шайкам из-за
крепких стен выкатывалась непобедимая кованая конница, бесследно стаптывающая
стервятников в дорожную пыль. И даже если кому и удавалось просочиться дальше
тайными тропами - вывезти награбленное по тропкам они не могли, а выехать на
ведущую мимо крепости дорогу для них означало одно: быстрый праведный суд по
государеву судебнику и гуманная виселица на высокой стене.
круговую службу десяток исполченных бояр со своими смердами или сыновьями не
могли. Правда, и здесь крепость играла немалую роль, пряча от многочисленных
разбойников в своем широком дворе окрестное население с их скарбом и скотом. А
брошенный дом да поля - что им? Их на себе не унесешь. Да и просто попортить -
тоже потрудиться надо. А трудиться татары не любят.
тысячи на промысел, Девлет-Гирей надежно запер гарнизон, дабы русские не
попытались помешать разбою, дождался подхода ногайцев, двигавшихся другими
путями, после чего объединенное войско тронулось дальше и спустя два дня плотно
обложило Елец с почти тысячным гарнизоном. Пока треть орды грозно стояла под
стенами, временами предлагая русским сдаться, временами дразня их
издевательствами над уже пойманными полонянками, остальные десять тысяч
продолжали двигаться вперед, пока не ударились в высокие каменные стены Тулы и,
подобно струе воды, не расплескались по сторонам, начав скатываться обратно на
юг.
рубежам незамеченными - а потому неслись по деревням вестники, поднимались
тревожные дымы. Смерды и бояре забирали самое ценное из своего имущества с
собой, все остальное пряча в тайники, и уходили к ближайшей крепости, либо
прятались в глухие речные дебри, в только им известные схроны, либо, надеясь на
прочность стен своей усадьбы, принимали к себе крепостных и соседей, вынимали
из кладовок заготовленные впрок пучки стрел, а у кого были - заряжали пушки и
пищали.
опустевшие деревни, они тщательно обнюхивали все щели, искали места с рыхлой
землей, поднимали доски полов. Потом уходили десятками и полусотнями по
ныряющим в лесные чащи тропинкам. У татар хватало времени: запертые по
крепостям гарнизоны ничем не могли помочь обитателям глубинки - да и близких
селений тоже. Иногда разбойникам удавалось найти тайники и выследить схроны,
иногда сами жители, высидев неделю-другую в чаще, выбирались оттуда в надежде,
что враги ушли, - и их захлестывали двигавшиеся с севера степняки. А там, где
людям удавалось отсидеться в безопасности - земледельцы едва не плакали, видя,
как на корню осыпается выращенный с таким трудом хлеб.
он знал, что получит свою долю добычи, и был совершенно спокоен, следуя во
главе двух сотен верных телохранителей следом за чертыхающимся Менги-нукером.
внимательно вглядывался в московский оборонительный вал. Теперь он понимал,
почему Девлет-Гирею пару лет назад не удалось пройти дальше Тулы, почему набеги
крымских татар, в основном, ограничивались порубежными землями, Великим
Литовским княжеством и Польшей иже с ним.
местами представляя из себя земляную стену пяти-шестиметровой высоты,
ощетинившуюся множеством торчащих наружу остро отточенных кольев, протиснуться
между которыми было трудно даже пешему, а уж для конных она казалась и вовсе
неодолимой.
сторону маячили стрелецкие бердыши. А значит, "протискиваться" так просто
противнику бы не дали. Точно так же, как не дали бы и пытаться прорубить в
стене проход - снести колья топорами, а потом срыть верхнюю часть вала,
скидывая землю к подножию, чтобы смогла пройти конница и обозы.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Витковский Евгений