Чтение 40–й страницы книги ~Правила чужой игры~

Я хлопнул его по плечу и пошел вниз, чувствуя, как гудят налитые чугуном ноги. Вторые сутки в беготне. Если хоть полчаса в машине не подремлю, в катер меня будут грузить вместе с багажом...

...Насколько я помню, Черное море в середине декабря представляет собой не очень приятное зрелище. Свинцового цвета волны, резкий ветер, дождь с мокрым снегом вперемешку, запах соленой воды. О Балтийском море и говорить нечего, там и летом, бывает, температура воды падает до двенадцати градусов. Чисто подсознательно я ждал нечто подобное и здесь. Поэтому перспектива путешествия на катере по морю особо не прельщала. Ночью, под порывами ветра, зажмуривая глаза под напором брызг, сжимая коченеющими руками автомат.

В реальности все вышло иначе. После резкого потепления, столь внезапного в ноябре, на полуострове стояло настоящее лето. Ну, пусть почти настоящее. Воздух плюс двадцать, вода - пятнадцать. Можно купаться.

- ...Никакого купания не будет. Довезем вас в тепле с максимально возможным комфортом. На воду только посмотрите.

Слова капитана второго ранга, командира отряда малых катеров, звучали уверенно и весомо. Вид завзятого морского волка, небольшая бородка, трубка, лихо посаженная набекрень фуражка - корсар на службе государства. Такой слов на ветер не бросает.

- Пойдем самым безопасным путем. Ночью. Высадим вас на побережье, севернее Льдека. Как и просили.

- А если вражеские суда?

- Чьи? У боевиков от силы пара легких катеров да моторные лодки. А мятежники дальше своей границы не ходят. К тому же у нас будет мощное прикрытие.

- Это подлодка?

- Она. И мои патрульные катера тоже не с сетями и неводами...

- Ладно, капитан, командуй. Мои бойцы готовы.

К нам подбежал молоденький матросик. Лихо щелкнув каблуками и приложив руку к бескозырке, выпалил:

- Господин капитан второго ранга, ваше приказание выполнено. Ужин готов.

- Отлично. - Капитан повернулся ко мне. - Прошу на дорожку подкрепить силы.

- С удовольствием.

...А потом был ночной переход по морю, легкая качка, плеск волн за бортом, соленый ветер в лицо, пересадка из катеров в надувные лодки, втемную, на ощупь. Традиционное пожелание моряков "семь футов под килем...", осторожные гребки небольшими пластмассовыми веслами, настороженное всматривание в бинокли ночного видения, до рези, до судороги в сжатых кулаках. И высадка. Пожалуй, мы перекрыли все мыслимые нормы десантирования. С огромными рюкзаками за спиной, с автоматами и пулеметами в руках, вытирая берцы из мокрого песка.

Оставив позади узкую полоску берега, добежали до деревьев небольшой рощицы с глубоким оврагом в центре. Это был наш пункт сбора.

Короткая перекличка, наблюдение за окрестностями, сеанс связи с Мегаром и форпостом и новый марш-бросок, на этот раз к довольно большому лесу. Когда на востоке взошло солнце, мы растворились в дебрях Ихтвинского массива.

- Прозевал Молот нас, - сказал Влад, едва сев рядом со мной на поваленном стволе некогда могучего дерева. - Под носом прошли...

- Ему сейчас не до всего. Он занят переводом ценностей на Запад.

- Странно. Если учесть, что Льдек довольно далеко от Ругии и сюда мы еще не дошли.

- Уже дошли, раз здесь. И потом, Молот - самый сообразительный из бандитской братии. И самый осторожный. Все заверения Ролки и покровителей из Ламакеи для него пустой звук. А вот скорый визит армии Ругии - реальная перспектива.

Влад пожал плечами, глянул в сторону, где парни из взвода Арнольда готовили продукты перед завтраком и разводили бездымный костер.

- Хрен с ним, с Молотом. Нам сейчас главное - тихо и незаметно выйти в нужное место. Это тринадцать километров и почти половина пути по открытому месту.

Влад достал свою карту, развернул, подсветил фонариком. Хоть солнце и взошло над горизонтом, но в лесу было довольно темно.

- Позови Буена.

- Вон он топает. - Влад энергично махнул рукой. - Как услышал...

Буен Дескин, после недавних реорганизаций назначенный командиром первого взвода в роте Свена, подошел к нам, присел на корточки.

- Как бойцы?

- Нормально. Проверяют амуницию и оружие. Завтракают. Его взвод по расчету должен перекрыть направление на Извод. И если боевики, встречающие колонну, попробуют прийти им на помощь, Буен их встретит.

- До Извода идем вместе. Потом мы уходим дальше, а ты огибаешь городок и занимаешь свои позиции.

- Ясно.

- Главное, чтобы тебя не обнаружили до начала дела.

- Не заметят.

- Если их будет слишком много, дашь знать на форпост. Там наготове звено вертолетов. Поддержат огнем.

Буен проследил за движением карандаша по карте, поднял голову.

- Все понятно, Артур. Уже обговаривали, разбирали. Не волнуйся, сделаем...

Я посмотрел на улыбающегося Буена и позавидовал его оптимизму. Сам, несмотря на тщательную подготовку, не был уверен в успехе дела. Тут бабушка надвое сказала - или мы, или они...

Через час, когда все поели и отдохнули, а солнце поднялось на максимальную для конца декабря высоту, мы были готовы продолжить путь...

Мигание красноватой точки на мониторе продолжалось секунд шесть. Потом она исчезла. На экране проскочила строчка - "вероятность обнаружения - 69%". А через три секунды новая строчка показала, что вероятность уже 88%.

Дежурный техник, сидевший перед пультом, привычным движением включил программу проверочного теста работы всей аппаратуры, зафиксировал время и сказал в микрофон:

- Семь сорок. Зафиксировано срабатывание сканера. Место обнаружения - окрестности Льдека, шестьдесят один километр от станции по прямой. Время фиксации - шесть с половиной секунд.

Полгода назад такое событие собрало бы в помещении все . руководство станции, но сейчас очередные выкрутасы техники никого не интересовали. Станция, наполовину готовая к свертыванию, работала на десятую часть своей мощности и возможности.

"Доложу Уверану перед обедом, когда буду сдавать пост, - подумал техник, подавляя зевок. - Сейчас нет смысла беспокоить, тот наверняка занят писаниной. Готовит итоговый доклад по результатам работы в этом мире. Вряд ли его заинтересует новая сработка сканера..."

Техник все-таки зевнул, прикрыв рукой рот, достал бутылку с водой, стоящую на соседнем столике, промочил горло и перевел кресло в полулежащее положение. Дежурство, в последнее время ставшее формальным делом, перевалило за половину. Еще несколько часов - и можно покинуть пост, поесть, принять душ и отдыхать. Если парни из охраны станции не ушли на проверку техники в Ущелье, можно сыграть в шахматы и карты. Или сходить с ними, если дозволят. Все лучше, чем сидеть взаперти...

Полусонное состояние, в котором пребывал техник, постепенно переходило в фазу сна, что, впрочем, его не беспокоило. Будет надобность - сигнал его разбудит.

Он почти заснул, свесив голову на грудь, когда на экране вдруг вспыхнул ослепительно яркий круг. Из красного он стал бордовым, потом желтым, а потом невыносимо оранжевым. Пульсация нарастала с каждой секундой, потом круг покраснел и исчез. Экран пришел в норму и показывал карту Зоны, когда колонки компьютера вдруг взвыли противным высоким тоном...

...Это ударило вдруг, внезапно, когда до начала операции оставалось секунд десять. По голове словно врезали гигантской подушкой. На какой-то миг мир вокруг поблек, исчез, а потом разом вспыхнул всеми красками в мельчайших подробностях.

Что-то произошло с глазами. Нет, видеть я не перестал, но зрение изменилось. Верхушка дальнего кургана, которую до этого различал с трудом, будто подплыла ближе, и я разглядел, что на верхушке лежат два больших камня. А ниже небольшая ямка, закрытая маленьким кустом.

И слух стал другим. Я отчетливо расслышал шепот Арнольда, тот лежал метрах в десяти от меня и смотрел на дорогу в бинокль. Где-то за спиной верещал кузнечик на такой невыносимо высокой ноте, что зазвенело в ухе.

Не успел я прийти в себя от капризов организма, как тот выдал новую порцию чудес.

Приближение колонны я почувствовал за несколько секунд до того, как разведка подала сигнал. Просто в голове что-то щелкнуло, и возникла картинка - выруливающий джип охраны, а за ним крытый "союр".

Пальцы сами надавили на кнопку радиостанции, посылая в эфир серию щелчков - сигнал "к бою". А потом сознание словно отошло в сторону и оттуда взирало на все происходящее. Я действовал на автомате, не задумываясь, реагируя на обстановку чисто рефлекторно...

Место засады выбрано почти идеально, два взвода сели на небольших вершинах по обе стороны от дороги, на дистанции 70 - 90 метров. Заметить нас с дистанции больше пяти метров было невозможно, пожухлая трава, комья земли, неровности помогли надежно укрыться от наблюдения. К тому же солнце светило в лицо тем, кто ехал со стороны Ламакеи.

Когда из-за поворота и впрямь вырулил джип, а следом грузовик, я отметил время. Девять сорок семь. Сутки мы проторчали здесь, готовя место под засаду, и вроде не ошиблись.

Колонна выкатила из-за кургана, сбавила скорость, проходя поворот, и пошла дальше. Я насчитал шестнадцать грузовиков, следовавших друг за другом на дистанции двадцать метров. Впереди и сзади ехали "мустанги" охраны. Еще два шли в центре колонны. Небольшая охрана для такой колонны. Впрочем, здесь, в нескольких километрах от Ламакеи, бандиты чувствовали себя спокойно. Мы сюда еще ни разу не приходили, под боком мятежники, вокруг городки и поселки, где сидят банды. Опасаться нечего.

Да и иностранные спецы были готовы в любой момент отразить нападение. На четырех грузовиках тентов не было. В кузовах на скамейках в два ряда спиной друг к другу и лицом к обочинам сидели бойцы. В полной форме, в касках, бронежилетах. Винтовки стояли прикладами на полу, поддерживаемые руками. Взгляды бойцов скользили по придорожным кустам, холмам, овражкам... Если что, в течение секунды они будут готовы открыть огонь.

Я вызвал Иштвана, командира первого взвода.

- Обстановка?

- Тихо, - последовал незамедлительный ответ.

Его взвод, разделенный на три группы, перекрыл все подходы к месту засады и внимательно наблюдал за дорогами.

Между тем организм выдал новый фокус. Я словно наяву увидел, как взрыв МОНки сносит с дороги первый грузовик и тот летит в кювет, теряя лоскуты брезента, доски, части кабины и людей. И тут же с левой стороны от первого "союра" рванула мина.

Цепочка взрывов прошла на протяжении первых ста пятидесяти метров с интервалами в двадцать пять шагов.

Почти все угодили точно в борта машин, снося их с дороги и нашпиговывая сотнями осколков. В конце колонны, где, чуть приотстав, шел последний грузовик, в небо ударил столб огня. Бойцы, сидевшие в хвосте засады, заперли колонну, перекрыв ей путь назад. Мешок захлопнулся...

Тут же с трех сторон по машинам с личным составом ударили шесть пулеметов, выкашивая противника, как коса траву. Следом с секундной задержкой сработали полтора десятка РШГ10. Страшная штука, способная уничтожить все живое в радиусе семи-восьми метров.

Дорога потонула в огне. На всем протяжении колонны одновременно запылали машины. Больше половины улетели на обочину, сброшенные чудовищной силой взрывов. Тех, кто выжил при взрывах, расстреливали кинжальным огнем из пулеметов и ручных гранатометов11. Выстрелы к ним тоже были термобарическими, так что если кто и уцелел при взрыве, сейчас сгорал заживо.

Удар был слишком внезапным. Здесь, по соседству с Ламакеей, в истинной вотчине бандитов, где никто и никогда не тревожил боевиков и их приспешников, сама мысль устроить засаду никому не приходила в голову. Не ждали ее и магрибцы. При всей их подготовке оказать сколько-нибудь реальное сопротивление они не могли.

Продолжая действовать на автомате, я отметил несколько горящих фигур, лежащих по обочине, двух магрибцев, умудрившихся выпрыгнуть из машины и залегших под колесами грузовика, упавший набок джип охраны, за которым засели два боевика. Взгляд фиксировал сплошную цепочку огня длиной почти триста метров.

Грохот взрывов, треск пулеметных очередей и щелчки снайперских винтовок наполнили воздух сплошным гулом. Казалось, в таком вертепе выжить кому-то нереально. Однако десятка три магрибских спецов все же уцелели, залегли за машинами, засели в кювете и пробовали организовать оборону. Обученные отражать внезапные нападения, они хоть и понесли огромные потери, но оружия не сложили. Понимали, что в плен их никто брать не будет.

И в этот момент сработали противопехотные мины, установленные на обочине дальней стороны дороги. Под теми, кто нашел там убежище...

Волна взрывов прокатилась по цепочке, подбрасывая в воздух и кромсая тела и живых, и убитых. Мелькнула оторванная нога в коротком сапоге, чье-то тело, покрытое кровью, пустая каска, колесо грузовика.

С конца колонны, минуя череду разрывов и огибая препятствия, вдруг вырулил "маног". Юркий джип по обочине проскочил затор из трех машин, подмял под себя ползающего на четвереньках ополоумевшего боевика из охраны, подскочил на кочке и рванул вперед, огибая дорогу по самому краю. Он взлетел на отвесную стену, шедшую метрах в трех от трассы, взвизгнув шинами, пронесся боком метров десять и выскочил за первый грузовик.

Я чуть приподнял автомат и дал короткую очередь. Потом еще одну. Пули хлестнули по капоту, разбили ветровое стекло и впились в обивку сиденья. Водитель - полуголый боевик с перекошенным в крике ртом и вытаращенными глазами - пригнул голову, не снижая скорости, крутанул руль влево и вышел на дорогу. Путь перед ним был свободен.

Не вставая, я перекатился на бок, вывел автомат перед собой, успев поставить переводчик огня на стрельбу одиночными, и выдал серию из пяти-шести выстрелов. Третья или четвертая пуля угодила в спину водителя, толкнув того вперед, на руль, следующая попала в затылок.

Джип, потеряв управление, вильнул вправо, наехал передними колесами на кочку и взлетел в воздух. Пролетев метров десять, он рухнул на дорогу, пробороздил на боку еще два десятка метров и слетел на обочину. И тут же кто-то выстрелил в него из гранатомета. Столб огня взвился над машиной, скрыв от глаз искореженный остов.

Главное в любой засаде - нанести максимально возможное поражение в первые десять - пятнадцать секунд. Потом противник приходит в себя и начинает усиленно отвечать (если есть кому). Мы с этой задачей справились, похоронив колонну под морем огня и металла. А дальше, не давая возможности магрибцам и боевикам организовать оборону, добивали, работая по всем вероятным укрытиям.

Странное состояние исчезло так же внезапно, как и возникло, напоследок одарив еще одним фокусом. Я как бы увидел всю картину с высоты, метров с десяти. А потом все прошло. - Всем прекратить огонь!

Секунд через пять стрельба стихла. - Наблюдать.

С десяток биноклей сканировали дорогу, отыскивая живых. Я тоже приложил бинокль к глазам, наводя резкость.

На колесах устояли половина грузовиков. Вернее, то, что от них осталось. Кузовов, фургонов, кабин не было, только рваные, покореженные, покрытые копотью бесформенные останки. Колеса спущены, некоторые оторваны, часть сгорела. Вторая половина машин лежала на боку в кювете. И вид у них был не лучше, чем у стоящих. Джипы охраны вообще раздолбали, по каждому отработали по пять-шесть гранатометов. Трава густо усеяна деталями машин, осколками стекла и аппаратуры, что везли магрибцы. Тела убитых везде - на дороге, под остовами машин, в кювете, за низким кустарником, в искореженных кузовах. И всюду кровь. А как апофеоз разгрома - черный дым и копоть от горящих машин и тел.

- Живое тело под третьим от начала "союром".

- Кто-то ползает по обочине. Между пятой и шестой машиной с конца...

- В кузове пятого с начала "союра" шевеление...

Еще несколько докладов прозвучали в эфире. Я выждал и скомандовал:

- По обнаруженным целям - огонь!

Одиночные выстрелы и два взрыва прогремели буквально сразу после команды.

- Чисто.

- Есть, чисто...

- Готов...

- "Угол-4", как обстановка? - запросил я Буена.

- В Изводе замечены перемещения боевиков. Несколько машин на южной окраине. Движения в нашу сторону не обнаружено.

- Понял.

Колонну встречал отряд Ролки приблизительно в тридцать человек на семи машинах. Шум боя они, несомненно, слышали, но лезть не рискнули. Видимо, кто-то сообразительный понял, что колонна попала под раздачу и идти туда - обречь себя на неминуемую гибель.

С постов наблюдения новостей не поступало, значит, ни от Ламакеи, ни от Извода, ни от Льдека к дороге никто не пошел.

- Группам досмотра - на дорогу. Предельное внимание. Пошли!..

- ...Не стоит повторяться в такого рода делах. Неэстетично. Пахнет неким шаблоном и отсутствием выдумки.

- Зато хорошо действует на горячие головы. И наводит страх.

- Страх должен быть разбавлен долей иронии. Сарказма. Тогда он воспринимается лучше. К тому же многозначительность и символичность так импонируют западному человеку.

- И восточному тоже.

Услышав последние слова, я оторвал взгляд от компьютера и посмотрел на собеседников.

Влад сидел возле окна, поставив локти на спинку стула положив на кулаки подбородок, Ральф занял крайнее кресло у телевизора, а Свен расположился на подоконнике, деля свое внимание между собеседниками и двором, где время от времени проходили девушки - вольнонаемные сотрудницы хозяйственной части комиссариата полиции.

Причиной спора стал снимок, размещенный на передовице столичных "Ведомостей". Фотографию знаменитый ежедневник элементарным образом позаимствовал из лондонской "Таймс". А туда фото попало из Зоны.

Огромная по газетным масштабам фотография зафиксировала результат нашей недавней работы. Но не сожженные машины и обгоревшие трупы были главным. А дорожный знак "кирпич", поставленный нами при отходе у остова разбитого грузовика. Намек все поняли верно. И журналисты, и бандиты. И те, кому, собственно, он и был адресован.

"Не лезьте!" Именно так перевели его английские журналисты. "Ругия однозначно заявляет о своих претензиях на Зону и Ламакею. И пресекает любые попытки оказания иностранной помощи непризнанным территориям..." Газетчики верно передали намек, объявив, правда, колонну спецназовцев из Магриба караваном гуманитарной помощи голодающим жителям Зоны. Как всегда, новости из бандитских владений заняли первые полосы изданий и теленовостей, так что о разгроме все узнали быстро. И когда мы приехали в Мегар, нас уже ждали поздравления от Дорича. Он даже хотел пригласить к себе, обещая организовать в узком кругу единомышленников "скромный" банкет по случаю победы. Но я попросил перенести торжество. Обратная дорога отняла так много сил и времени, что на гулянку нас не хватило.

- ...Вот я и говорю, что, если бы вы под знак положил! голову какого-нибудь магрибца, эффект был бы больше, - вновь заявил Свен. - Да еще тюрбан бы намотали...

- И паспорт магрибский в зубы сунули... - передразнил его Влад. - Не перегибай. Кому надо, намек понял и без знака.

Я покривил губы, глянул на Радована. Тот что-то строчил в своем ноутбуке, не обращая внимания на спорщиков. После назначения на должность он стал более сдержанным, спокойным. Видимо, ответственность давила. Или просто еще не привык...

- Свен, будь его воля, усеял бы Зону головами боевиков. А также руками, ногами и... - Ральф усмехнулся, подмигнул, - прочими частям тела.

Свен показал ему кулак.

- Не опошляйте, поручик! Все бы вам о частях тела... Боевиков надо припугнуть. Лучшее средство - труп другого боевика. Это как огород. Пока пару ворон за лапы не повесишь, остальные не улетят.

- Хватит пугать. Надо покончить с ними раз и навсегда. Влад зевнул, провел обеими руками по лицу, словно разглаживая кожу, лениво бросил:

- Золотые слова... комбату бы в уши. - Глянул на меня, думая, что не замечу взгляда, подмигнул. - А то он сидит с компом в обнимку и глаз на нас не поднимает.

- Ты не красна девица, капитан Кантин, чтобы на тебя смотреть, - в тон ему ответил я. - Есть и поинтереснее персонажи.

- Есть, - вдруг подтвердил Свен, глядя в окно. - Один такой персонаж я сейчас наблюдаю. Ох и персона-аж!..

Он повернул голову, таинственным голосом прошептал:

- Везет некоторым. Такую дивчинину отхватили... и сидят здесь, языком чешут...

Ральф и Радован как по команде посмотрели на Влада, а тот, сообразив наконец что к чему, вскочил и подошел к окну.

- Сабина... - продолжал ерничать Свен. - Мечта моя, услада очей моих, нега... гм... моих...

Влад отвесил ему легкий подзатыльник, бросил:

- Командир, я быстро, - и выбежал из кабинета.

Свен, скорчив страдальческую физиономию, потер затылок, сокрушенно проговорил:

- Вот так и страдают верные друзья от избытка чувств у кое-кого...

Трель звонка прервала его стенания. Я взял трубку.

- Да.

- Командир, это Норсен.

- Слушаю, Олаф.

- Мы отработали, будем через полчаса.

- Как прошло?

- Хорошо, - лаконично ответил Олаф.

- Ладно, ждем.

- Отпрыгали? - подождав, пока положу трубку, спросил меня Радован.

- Да, нормально.

- Ну вот. А ты все переживал.

- Переживать - прерогатива командира. Тем более я переживал в пределах нормы.

Радован усмехнулся.

Рота Норсена провела двое суток на полигоне, отрабатывая разнообразные тактические приемы. Под конец занятий они устроили небольшие учения. Два взвода, один на вертолетах, другой на БТРах, высадились неподалеку от поселка и одновременно штурмовали его с двух сторон. Третий взвод блокировал вероятные пути отхода противника. В качестве того самого противника выступила пехотная рота одного из полков недавно прибывшей дивизии. Военные пошли нам навстречу и провели совместную тренировку.

Я сначала хотел поехать сам, но Радован отговорил. Мол, Норсен после той неудачи до сих пор не отошел и мое излишнее внимание может принять как недоверие. Мнение спорное, но я промолчал. Возможно, Радован и прав...

Вновь зазвонил телефон. Капитан Осадчий, зампотех, доложил, что прибыл транспорт с образцами нового стрелкового оружия. Не успел я положить трубку, как прозвучал новый звонок. Из комиссариата позвонил Плошир. Хотел встретиться завтра утром.

И опять, едва я перевел взгляд на экран, телефон выдал новую руладу.

- Вот достали, - покачал головой Ральф. - Не могут без тебя...

- Дела у людей, - отмахнулся я и поднял трубку.

- Да.

- Господин майор, дежурный по базе сержант Кромин. Вас спрашивает госпожа Гонтанова.

- Кто? - не сразу допер я. - А-а... Давай.

- Артур? - прозвучал бархатный голос журналистки. - Здравствуй. Не узнал?

- Узнал. Привет, Дора.