глядя в свой бокал. - Помните день, когда разразилась война? Двадцать лет и
семь месяцев назад. Все ракеты вызвали с Марса домой. А ты, я и дети - мы
были в это время в горах, занимались археологией, изучали древнюю хирургию
марсиан. Помнишь, как мы чуть до смерти не загнали наших коней? И все равно
опоздали на целую неделю. Город был уже покинут. Америка была разрушена, и
все до одной ракеты ушли, не дожидаясь отставших, - помнишь, помнишь? А
потом оказалось, что отстали-то только мы, помнишь? Боже мой, сколько лет
минуло. Без вас я бы не выдержал. Без вас я бы покончил с собой. С вами
ожидание было не таким тяжким. Выпьем же за нас. - Он поднял бокал. - И за
наше долгое совместное ожидание.
вино побежало струйками по подбородкам.
большими мягкими черными хлопьями. Пожар унялся, но цель была достигнута:
красное пятнышко на небе стало расти.
пряника. Когда Хетэуэй вошел, его жена ставила на стол горячие противни со
свежим хлебом. Дочери прилежно мели голый каменный пол жесткими вениками, а
спи чистил столовое серебро.
Надевайте свои лучшие наряды!
сараю. Здесь стояли холодильная установка и небольшая электростанция,
которые он за эти годы починил и наладил своими искусными, тонкими, нервными
пальцами так же умело, как чинил часы, телефоны, магнитофоны в часы своего
досуга. В сарае скопилось множество созданных им вещей, в том числе и
совершенно непонятных механизмов, назначение которых он теперь сам не мог
разгадать.
двадцатилетней давности. "Вылезай, несчастный", - и достал холодного
цыпленка.
в груди заставила его остановиться. Он посидел на камне, отдышался и побежал
дальше, уже без передышки.
Открылся люк. Оттуда выглянул человек.
на старика. Потом протянул руку. - Господи, да это же Хетэуэй!
колонизации Марса. - Старик огляделся. - Вы столько путешествовали, наверно,
не знаете даже, что произошло...
Кроме вас, нашли еще только одного человека по имени Уолтер Грипп, в десяти
тысячах милях отсюда. Хотели захватить его с собой, но он отказался. Когда
мы улетали, он сидел на качалке посреди шоссе, курил трубку и махал нам
вслед. Марс вымер, начисто вымер, даже марсиан не осталось. А как Земля?
слышно. Но всякий раз на каком-нибудь чужом языке. А я из иностранных языков
знаю, увы, один латинский. Отдельные слова удается разобрать. Судя по всему,
на большей части Земли все перебиты, а война все идет. Вы летите туда,
командир?
было радиосвязи, слишком большое расстояние. Что бы там ни было, мы летим на
Землю.
кажется, двадцать пять лет назад, верно? Когда построили Первый Город, вы
оставили службу и забрали ее с Земли. У вас были и дети...
завтрак. Придете?
ракете. - Оставить корабль!
двадцать человек, экипаж корабля, глубоко вдыхая прохладный разреженный
утренний воздух. Показалось солнце, день выдался ясный.
счете вышло вроде, как он хотел. Он был против того, чтобы мы здесь
селились. Теперь, наверно, счастлив, что все отсюда убрались.
на камень, схватившись за сердце. - Простите. Переволновался. После стольких
лет - и вдруг встреча с вами. Отдохну немного.
вы сами врач, но все-таки посоветуемся с нашим...
ведь я все эти годы жил как будто ради сегодняшнего дня. А теперь, когда вы
здесь, прилетели забрать меня на Землю, мне вроде ничего больше не надо, и я
могу лечь и отдать концы.
подольше.
слышать новые голоса.
в дверь. - Алиса, ты слышишь?
еще более рослый сын.
улыбнулась.
вылета на Юпитер.
помните капитана?
из печей горячие блюда, появились тарелки, столовое серебро, камчатные
салфетки. Капитан Уайлдер долго глядел на миссис Хетэуэй, потом перевел
взгляд на ее сына и бесшумно двигающихся высоких дочерей. Рассматривал
мелькающие лица, ловил каждое движение молодых рук, каждое выражение
гладких, без единой морщинки лиц. Он сел на стул, который принес сын миссис
Хетэуэй.
Сидевший рядом космонавт шепнул ему:
молодым Хетэуэем. Он говорит, что ему теперь всего двадцать три, но это одна
видимость. Это все неправильно. Ему должно быть сорок два, самое малое. Что
все это значит, сэр?
они не изменились, ни одной морщинки. Можно попросить вас об одолжении,
Максимов Альберт
Гюго Виктор
Махров Алексей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс