read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:

ЭТО ИНТЕРЕСНО

Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



поколений. Самые плохие доминанты появляются лишь в результате мутаций,
потому что они или убивают своих носителей или исключают размножение.
Примером первого может служить зародышевый рак, второго - полная
стерильность. Однако рецессив способен передаваться от поколения к поколению
- затаившийся и не подверженный естественному отбору. Но в какой-то момент
ребенок получит его от обоих родителей - и вот тогда-то он развернется
вовсю. Именно поэтому для первых генетиков столь трудной проблемой было
исключение таких рецессивов, как гемофилия или глухонемота; до тех пор, пока
соответствующие этим болезням гены не были нанесены - крайне сложными,
косвенными методами - на схему, было невозможно определить, является ли
абсолютно здоровый индивид действительно "чистым". Не передаст ли он нечто
скверное своим детям? Этого никто не знал.
Феликс заинтересовался, почему же в таком случае эйдетическая память
оказалась не доминантой, а пользующимся столь дурной славой рецессивом.
- Есть два ответа, - отозвался Мордан. - Во-первых, специалисты все еще
спорят, почему некоторые характеристики являются доминантными, а другие -
рецессивными. Во-вторых, почему вы считаете эйдетическую память желательным
свойством?
- Но... Мой Бог! Вы же выбрали ее для Бальди!
- Да, мы выбрали ее - для Теобальда. Но желательность - понятие
относительное. Желательный - для кого? Совершенная память является
преимуществом лишь при наличии разума, способного управлять ею, в противном
случае она превращается в проклятие. Такое нередко встречается: бедные,
бесхитростные души, увязшие в сложностях собственного опыта, знающие каждое
дерево, но неспособные увидеть лес. К тому же способность забывать - это
благословение, болеутоляющее средство, необходимое большинству из нас.
Большинство не нуждается в том, чтобы помнить - и не помнит. Иное дело -
Теобальд.
Разговор этот происходил в служебном кабинете Мордана. Арбитр взял со
стола картотечный ящик, в котором были расставлены по порядку не меньше
тысячи маленьких перфокарт.
- Видите? Я их еще не просматривал - это информация, которой снабжают
меня техники. Расположение этих перфокарт значит столько же, сколько и
содержание - а может быть, даже больше. - Мордан поднял ящик и вывернул его
содержимое на пол. - Информация все еще там, но какой от нее теперь толк? -
он нажал клавишу на столе, и вошел его новый секретарь. - Альберт, отправьте
их, пожалуйста, на повторную сортировку. Боюсь, они слегка перепутались.
Альберт был явно удивлен, однако сказал лишь:
- Конечно, шеф, - и, подобрав с полу, унес разноцветные карточки.
- В первом приближении можно сказать, что у Теобальда достаточно ума для
отыскания, систематизации и использования информации. Он будет способен
охватить целое, извлечь из общей массы сведений значимо связанные детали и
соотнести их. Для него эйдетическая память действительно является
желательной характеристикой.
Да, конечно, это так... Но временами Гамильтона посещали сомнения. По
мере того как ребенок подрастал, в нем все заметнее проявлялась раздражающая
привычка поправлять старших, когда они ошибались в мелочах. Сам он в мелочах
был изводяще педантичен.
- Нет, мама, это было не в прошлую среду, а в четверг. Я помню, потому
что в тот день папа взял меня на прогулку, а когда мы шли мимо бассейна, то
встретили красивую леди в зеленом костюме и папа улыбнулся ей, а она
остановилась и спросила, как меня зовут, и я сказал, что меня зовут
Теобальдом, а папу - Феликсом и что мне четыре года и один месяц. А папа
засмеялся, и она засмеялась тоже, и папа сказал...
- Ну, хватит, - оборвал Феликс, - ты свое доказал. Это был четверг. Но
нет смысла обращать внимание людей на такие мелочи.
- Но должен же я их поправить, когда они ошибаются!
Феликс ушел от этой темы, однако подумал, что Теобальду, когда он станет
постарше, может понадобиться умение в совершенстве владеть оружием.
Сельскую жизнь Гамильтон полюбил, хотя поначалу она его не привлекала.
Если бы не Великое Исследование, в котором он продолжал принимать участие,
Феликс мог бы всерьез увлечься садоводством. Он пришел к выводу, что
вырастить сад таким, каким хочешь его видеть - дело, способное удовлетворить
потребности души.
Согласись на это Филлис - он и все праздники проводил бы здесь, возясь со
своими растениями. Однако у нее выходных было куда меньше: едва Теобальд
подрос достаточно, чтобы у него появилась потребность общаться со
сверстниками, Филлис вернулась к своей работе, устроившись в ближайший
воспитательный центр. Поэтому, когда выпадал свободный день, ей хотелось
сменить обстановку - чаще всего устроить пикник где-нибудь на берегу.
Из-за работы Феликса они должны были жить неподалеку от столицы, однако
Тихий океан лежал чуть дальше чем в пятистах километрах к западу. Это было
восхитительно - упаковав ленч, добраться до побережья с таким расчетом,
чтобы хватило времени вволю поплавать, долго, лениво, с наслаждением
поваляться, а затем перекусить.
Феликсу хотелось понаблюдать за реакцией мальчика, когда тот впервые
окажется на морском берегу.
- Ну вот, сын, это и есть океан. Как он тебе нравится?
Теобальд хмуро уставился на прибой.
- Хорошо, - неохотно согласился он.
- А что не так?
- Вода. Она как будто больная. И солнце должно быть там, а не с этой
стороны. И где большие деревья?
- Какие большие деревья?
- Высокие, тонкие, с такими кустами наверху.
- Хм-м-м... А чем тебе не нравится вода?
- Она не синяя.
Гамильтон вернулся к Филлис, которая растянулась на песке.
- Ты не можешь вспомнить, - медленно проговорил он, - видел ли
когда-нибудь Бальди стерео королевских пальм - на берегу, на тропическом
берегу?
- Насколько я знаю, нет. А что?
- Постарайся вспомнить. Не показывала ли ты ему такую картинку, объясняя
что-нибудь?
- Уверена - нет.
- А что он читает? Нет ли там каких-либо плоских иллюстраций?
Она порылась в своей превосходной и хорошо организованной памяти.
- Нет, я бы это помнила. И никогда не показала бы ему такой картинки, не
объяснив ее.
Произошло это еще до того, как Теобальд пошел в воспитательный центр, а
значит все, что он видел, он мог видеть только дома. Нельзя было,
разумеется, гарантировать, что ему не попался на глаза отрывок из новостей
или какой-либо другой программы, однако самостоятельно включать приемник он
не умел, а ни Гамильтон, ни Филлис ничего подобного не помнили. Все это было
чертовски занятно.
- Что ты хотел сказать, дорогой?
Гамильтон вздрогнул.
- А? Нет, ничего. Совсем ничего.
- Какого рода "ничего"?
Он покачал головой.
- Слишком фантастично. Я просто задумался.
Вернувшись к мальчику, Феликс попытался вытянуть из него побольше
подробностей, силясь докопаться до истины. Но Теобальд не разговаривал. Он
даже не слушал отца - о чем и заявил без обиняков.
Много позже произошло событие, при сходных обстоятельствах так же
насторожившее Гамильтона, но - на этот раз он смог несколько приблизиться к
разгадке. Они с сыном плескались в прибое - до тех пор, пока совсем не
выбились из сил. Вернее, устал Феликс, что составляло большинство - при
одном голосе против. Потом они валялись на песке, предоставляя солнцу
высушить кожу, а вскоре ощутили легкий зуд от налета соли - как это всегда
бывает после морского купания.
Феликс почесал Теобальда между лопатками - в самом недоступном месте -
отметив про себя, сколько сходства у ребенка с котенком, даже в той
сибаритской повадке, с какой он воспринимает маленькое чувственное
удовольствие. Сейчас Теобальду нравилось, что его ласкали, однако секундой
позже он может стать столь же высокомерным и холодным, как персидский кот.
Или наоборот - может решить свернуться калачиком.
Гамильтон перевернулся на живот. Теобальд оседлал его и они поменялись
ролями. Феликс и в себе ощутил некоторое сходство с котом - это было так
приятно! И вдруг он заметил, что происходит нечто весьма любопытное и почти
необъяснимое.
Когда представитель рода людского по реликтовой обезьяньей привычке
оказывает любезность ближнему, почесывая его - сколь бы восхитительным ни
было ощущение, этот человек никогда не попадает именно туда, где чешется. С
приводящей в бешенство бестолковостью тебя чешут то выше, то ниже - но
никогда, никогда, никогда! - не там, где надо. И это продолжается до тех
пор, пока ты сам в безысходном отчаянии чуть не вывихнув руку, не дотянешься
наконец до нужного места.
Феликс не давал Теобальду никаких указаний; он вообще уже почти засыпал,
разморившись на солнце и млея от ласки сына. Но внезапно очнулся - он был
потрясен тем, что Бальди умудрялся чесать именно там, где чесалось.
Точнехонько там. Стоило зуду проявиться в каком-то определенном месте,
как мальчик накидывался на него и почесывал до тех пор, пока неприятное
ощущение не исчезало.
Это следовало обсудить с Филлис. Гамильтон встал, подошел к жене и
рассказал ей о своих наблюдениях, предварительно предложив сыну побегать по
берегу ("Но в воду - только по щиколотки!").
- Попробуй сама, - закончил он свой рассказ. - Он может это делать. В
самом деле может.
- И хотела бы, да не могу. Прости, но я все еще первозданно свежа и чиста



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 [ 40 ] 41 42 43 44 45 46 47
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.