правителем, отдавая ему погребальные почести.
которую я уловил, была окрашена некоторым волнением, - трудно определить.
Хотя, если мы правильно прочли координаты, то сейчас летим именно к этому
источнику. И камень был установлен в карту, как путеводная звезда для тех,
кому это было очень важно. Но я не думаю, что их родная планета была так
же и источником камней. Тем не менее, от этого чтения у меня все
перемешалось в уме и чем меньше я буду вспоминать об этом, тем лучше! На
этом он оборвал контакт и свернувшись в клубок, заснул. Очень скоро я
последовал его примеру.
концу, пришло несколько позже. Закатанин уверил нас, что, когда придет
время, он сам устроится в кресле, поэтому мы с Иитом сразу помчались в
рубку. Вскоре я уже был в гамаке, и наблюдал, как Рызк скрючился возле
пульта в таком же коконе, как и я, чтобы успеть вовремя расслабиться,
когда наступит критический момент.
догоняли корабль на спасательной шлюпке... Но теперь мы были максимально
защищены и пережили эту перегрузку гораздо легче.
но они означали планеты системы а не корабль, который сопровождал нас в
гиперпространстве.
увидел, что в руке, прижав к верхней части живота, он держал камень
предтеч.
сейчас он никому не передавал свою энергию. Он так сиял, что от его света
резало в глазах. Иит вскрикнул от боли и уронил его. Он попытался снова
схватить камень, но стало ясно, что он не сможет поднять этот кусочек огня
рукой. Теперь я не мог даже смотреть на него.
собрал все свои мысли о темноте. К моему изумлению, мы действительно
смогли заставить его резко уменьшить уровень излучения. Он потускнел. Но
тем не менее, камень не стал безжизненным, как раньше, - он лежал в
небольшом углублении, которое сам выплавил в металле палубы, и его
светящаяся сердцевина делала его красивее любого из когда-либо виденных
мной драгоценных камней.
клещи. Но его нельзя было взять в руки, а оставлять здесь не следовало,
потому что он мог слой за слоем прожечь оболочку корабля.
освободился от гамака и достал коробку с инструментами. С клещами в руках
я стал на колени, чтобы поднять камень, боясь, что он окажется приваренным
к полу.
палубе под ним была уже очень глубока. Однажды на земле, однажды в
космосе, однажды на грани крушения камень предтеч уводил нас от беды.
Могла ли теперь эта маленькая драгоценность привести нас к цели нашего
пути, к своей родной планете?
планета находится на четвертой от солнца орбите. А когда мы положили
сияющий камень в чашу, его яркость резко уменьшилась, как будто она
управляла его энергией.
признаков того, что преследователь вышел в систему вместе с нами. Так что
Рызк установил курс на четвертую планету.
звездой, или взорвется и превратится в красный карлик, а то и совсем
выгорит. Но этого не произошло. Оно соответствовало обозначению на древней
карте.
сообщила, что это действительно была планета типа Арт, мы были настороже и
продолжали наблюдать за ней.
знал, что Терра - планета, с которой мой вид вышел в бесконечно древнюю
галактику, перед тем, как началась всеобщая эмиграция, была ужасно
перенаселена - что города простирались до неба, уходили под землю,
вгрызались в сушу материков и даже врезались в моря. Я знал об этом, но
никогда этого не видел. Я был терранцем по происхождению, но к Терре нужно
было лететь через всю галактику, и она была для меня почти легендой. Да,
мы видели старые стереоснимки и слышали древние ленты, которые постоянно
копировались. Но многое из того, что мы видели, было для нас бессмысленно,
и о том, что же действительно существовало тогда, до нашего выхода в
космос, часто разгорались долгие бесплодные споры.
этой планете не было свободной земли, не было видно и намека на
растительность. Вся суша была покрыта сплошной массой зданий, которые
уходили даже в моря на больших платформах - естественные острова не могли
иметь таких правильных очертаний. Эта скученность создавала ощущение
духоты и тесноты.
было абсолютно темно. Трудно было представить, что внизу была жизнь.
никакого разрыва в этом безумном переплетении структур.
Там нет маяков. Наверное, все заброшено.
разделял мое отношение к тому, что мы увидели.
обзорных экранах к нам начала приближаться мертвая планета, как потянулись
к нам города, как будто пронзившие небо башни их домов хотели затащить нас
вниз, в мир, который они погубили.
стабилизаторы, сразу на три точки, как это делали настоящие асы. Я не в
первый раз задумался над тем, что же выбросило его из круга ему подобных,
неужели пьянство в одиночку? Пока наш разведывательный луч делал полный
круг вокруг корабля, сообщая нам об окружающей обстановке, мы, лежа в
гамаках, продолжали смотреть на обзорные экраны.
оказавшись в этом лесу из созданных людьми домов-гигантов, мы разглядели
те раны, что нанесло им время.
трещинами, мы не увидели ни одного окна или двери.
подчеркивали нашу ничтожность, угрожали нам уже одним своим видом. Мы
чувствовали себя насекомыми, неспособными подняться из пыли, в которой
ползали. Крыши этих гигантов скрывались за тучами. И повсюду витал дух
смерти. Это была не приличествующая случаю усыпальница для тех, кто тысячи
лет спал здесь, но скорее место, где всеобщее разложение сравняло и
превратило в ничто все, что когда-то было чем-то - людей, знания,
верования...
Вокруг не шевелилась ни единая травинка. Мы были в лесу из давно
обглоданных костей. Мы не увидели ничего, что могло бы напугать нас, но у
нас усиливалось ощущение, что жизни давно здесь не существовало.
всматривался в обзорный экран, хотя я не замечал там ничего, кроме
монотонной вереницы башен.
стояла на полу, над ней, будто охраняя ее содержимое, скорчился Иит. А
камень продолжал сиять, хотя и не так интенсивно, как прежде.
Он взглянул на Иита, и я понял, что они обменялись впечатлениями. Я
подставил плечо, чтобы помочь закатанину, и вместе с Рызком мы вывели его
через люк вниз по аппарели на платформу космопорта.
пригнувшись, развернулся и заглянул в один из узких проходов между
башнями. Через открытые выходы из порта, было видно, что в проходах между
домами света очень мало - подобный сумрак я встречал в лесах на других
планетах. Стон стал пронзительнее, мы поняли, что это шумит ветер, и
успокоились. По-видимому, эти звуки ветер издавал, проходя через трещины в
стенах зданий.
было ни малейшего желания идти на разведку. Меня охватило предчувствие,