Чтение 40–й страницы книги ~Тигр! Тигр!~

Оливию? Мне-да, так? А закону? Она - убийца.

Престейн попытался встать, но рухнул в кресло.

- Должно быть прощение, Робин? Ты простишь Оливию Престейн? Она убила
твоих родных. Робин смертельно побледнела.

- Вы, Йовил. У Внешних Спутников ПирЕ нет. Шеффилд признался в этом.

Все равно будете испытывать его на них? Чтобы мое имя вспоминали рядом с
именами Линча и Бойкота?

Фойл повернулся к Джизбелле.

- Вернешься ты ради своего идеализма в Жофре Мартель отсиживать свой срок
до конца? А вы, Дагенхем, откажетесь от нее? Спокойно отпустите в тюрьму?..
Жизнь так проста, - иронично продолжал он. - И это решение так просто, не
правда ли? Уважить права Престейна? Благополучие планет? Идеалы Джизбеллы?
Реализм Дагенхема? Совесть Робин? Нажмите на кнопку, робот дернется. Но ведь
я то не робот. Я выродок вселенной, мыслящее животное... Я пытаюсь
разглядеть путь через эту трясину. Возвратить ПирЕ миру. И пусть он себя
губит. Обучить мир джантации в космосе. И пусть он себе величаво ступает от
галактики к галактике, распространяя повсюду заразу своего уродливого образа
жизни? Каков же ответ?

Робот-бармен внезапно швырнул миксер через всю комнату. В последовавшей
тишине надсадно прозвучал голос Дагенхема:

- Проклятье! Ваши куклы, Престейн, опять разладились от радиации.

- Ответ - "Да", - отчетливо произнес робот.

- Что? - ошарашенно спросил Фойл.

- Ответ на ваш вопрос - "Да".

- Спасибо, - сказал Фойл.

- Счастлив служить, - отозвался робот. - Человек в первую очередь - член
общества, а уж потом индивидуум. И независимо от того, обречет ли себя
общество на уничтожение или нет, вы должны оставаться с ним.

- Совсем спятил, - раздраженно бросил Дагенхем. - Выключите его,
Престейн.

- Погодите, - остановил того Фойл, не сводя глаз с ослепительной улыбки,
застывшей на металлическом лице робота. - Общество может быть таким тупым,
таким бестолковым, таким запутавшимся... Ты свидетель нашего разговора.

- Верно, сэр, но вы должны учить, а не диктовать. Вы должны учить
общество.

- Джантации в космосе? Зачем? Стоит ли нам рваться к звездам и
галактикам? Ради чего?

- Потому что вы живы, сэр. С таким же успехом можно задаться вопросом
"Ради чего жизнь?". Об этом обычно не спрашивают. Просто живут.

- Сумасшествие, - пробормотал Дагенхем.

- Но увлекательное, - заметил Йанг-Йовил.

- Жизнь должна быть больше, чем простое выживание, - сказал Фойл роботу.

- Тогда определите это "большее" для себя, сэр. Не требуйте от мира
гибели, если у вас появились сомнения.

- Почему мы не можем все идти вперед?

- Потому что вы все разные. Вы не лемминги. Кому-то нужно вести и
надеяться, что остальные не отстанут.

- Кому же вести?

- Тем, кто должен... одержимым...

- Выродкам.

- Все вы выродки, сэр. Вы всегда были выродками. Сама жизнь - это
выродок.

- Спасибо тебе большое.

- Счастлив служить, сэр.

- Ты спас сегодняшний день. И не только сегодняшний.

- Где-нибудь всегда выдается чудесный день, сэр, - проговорил робот.

После чего он заискрился, затрещал и развалился.

Фойл повернулся к присутствующим.

- Он прав, а вы не правы. Кто мы такие, любой из нас, чтобы принимать
решения за весь мир? Пускай мир сам решает. Кто мы такие, чтобы хранить
секреты от мира? Пускай мир знает их и решает за себя. Идем в собор. Он
джантировал. Остальные - следом за ним. Район до сих пор был оцеплен. Вокруг
собралась колоссальная толпа. Столько опрометчивых и любопытствующих людей
джантировало в курящиеся развалины, что полиция установила защитный
индукционный экран. Но все равно озорники и зеваки пытались проникнуть на
руины. Опаленные индукционным полем, они убегали с жалобным воем.

По знаку Йанг-Йовила поле выключили. Фойл прошел по горячему щебню к
восточной стене собора, от которой еще осталось футов пятнадцать в высоту.
Ощупал почерневшие камни. Раздался скрежещущий звук, и кусок стены три на
пять футов с резким визгом стал открыаться, потом заел. Фойл нетерпеливо
схватил его и дернул. Перекаленные петли не выдержали и рассыпались. Панель
упала.

Двумя столетиями раньше, когда религия была запрещена, а истовые верующие
всех исповеданий ушли в подполье, несколько преданных благочестивых душ
устроили эту потайную нишу и сделали из нее алтарь. Золото распятия до сих
пор сияло негасимым огнем веры. У подножия креста покоился маленький черный
ящик из инертсвинцового изомера.

- Знак?.. - выдохнул Фойл. - Ответ, который я ищу? Он схватил тяжелый
сейф прежде, чем кто-нибудь успел пошевелиться. Джантировал сотню ярдов на
остатки кафедральных ступеней. И там, на виду у всей толпы, открыл ящик.
Вопль ужаса сорвался с губ сотрудников Разведки. Они знали об его
содержимом.

- Фойл! - бешено закричал Дагенхем.

- Ради бога, Фойл! - заревел Йанг-Йовил. Фойл вытащил кусочек ПирЕ -
цвета кристаллов иода, размера сигареты... один фунт твердого раствора
трансплутониевых изотопов.

- ПирЕ! - выкрикнул он, обращаясь к толпе. - Держите его! Это ваше
будущее. ПирЕ!. - Он швырнул кусочек в гущу людей и добавил:

- Сан-Франциско!

Фойл джантировал в направлении Сент Луис-Денвер-Сан-Франциско. Там было
четыре часа пополудни. Улицы кипели озабоченно снующими служащими.

- ПирЕ!! - взревел Фойл. - Его дьявольская маска налилась кровью и
устрашающе горела. - ПирЕ... Он ваш. Заставьте их рассказать вам, что это...
Ном! - обратился он к прибывшим преследователям и джантировал. В толпе
оцепеневших от ужаса лесорубов, торопящихся к своим бифштексам с пивом,
возникла кошмарная фигура с тигриным оскалом. Фигура размахнулась и бросила
что-то в гущу людей.

- ПирЕ! Эй, вы там, слышите меня? ПирЕ! Хватайте - и без вопросов.

Слышите там, вы? Пусть вам расскажут про ПирЕ, и все! Дагенхем,
Йанг-Йовил и прочие, джантирующие за Фойлом с секундным опозданием,
услышали:

- Токио, Императорская площадка! Он исчез за миг до того, как до него
долетели их пули. Фойл побывал в Бангкоке, где дождь лил как из ведра, в
Дели, где бушевал муссон... преследуемый по пятам гончими псами. В Багдаде в
три часа ночи его встретили с пьяным умилением завсегдатаи ночных баров,
джантирующие вокруг света, вечно опережая время закрытия на полчаса. В
Лондоне и Париже стояла полночь. Шумные толпы на Елисейских Полях и
Пикадилли бурлили, как море, от странных действий и страстных призывов
Фойла. Проведя своих преследователей за пятьдесят минут почти полный путь
вокруг света, Фойл позволил им в Лондоне настичь себя, повалить, вырвать из
рук сейф из ИСИ и пересчитать оставшиеся кусочки ПирЕ.

- Для войны осталось достаточно. Вполне достаточно для полного
уничтожения... если посмеете. - Фойл смеялся и рыдал в истерическим триумфе.
- Миллиарды на оборону, ни гроша на выживание...

- Ты понимаешь, что ты наделал, убийца? - закричал Дагенхем.

- Я знаю, что сделал.

- Девять фунтов ПирЕ разбросаны по миру! Одна мысль, и мы... Как забрать
его, не говоря им правды? Ради бога, Йео, осади эту толпу. Они могут
услышать.

- Это выше наших сил.

- В таком случае джантируем.

- Нет! - прорычал Фойл. - Пусть слышат. Пусть слышат все.

- Ты сошел с ума. Только безумец дает заряженный револьвер несмышленному
ребенку.

- Прекратите относиться к ним, как к детям. Объясните им про заряженный
револьвер. Откройте все. - Фойл свирепо рассмеялся. - Только что я положил
конец последней тайне. Больше никаких секретов... Никаких указаний детишкам,
что для них лучше... Пусть взрослеют. Пора.

- Господи, да он на самом деле потерял рассудок.

- Разве? Я вернул жизнь и смерть в руки людей. Простого человека слишком
долго бичевали и вели такие одержимые, как мы... необузданные, неукротимые
люди... люди-тигры. Они все время подхлестывали мир. Мы все тигры, все трое.
Но кто мы такие? Какое право мы имеем решать за всех? Пусть мир сам выбирает
между жизнью и смертью. Почему мы навьючены такой ответственностью?

- Мы не навьючены, - тихо пробормотал Йанг-Йовил. - Мы одержимы. Мы
вынуждены принять ответственность, которой страшится средний человек.

- Так пускай перестанет страшиться, увиливать! Пускай прекратит
перекладывать свой долг и свою вину на плечи первого попавшегося выродка,
который поспешит принять их на себя. Или нам суждено вечно быть козлами
отпущения?

- Будь и ты проклят! - бушевал Дагенхем. - Неужели до тебя не доходит,
что людям доверять нельзя?! Они сами не знают, чего им надо!

- Так пусть узнают или сдохнут! Мы все в одной упряжке. Будем жить вместе
или вместе умрем.

- Хочешь сдохнуть из-за их невежества?! Тебе придется найти способ
собрать все кусочки ПирЕ, не взлетев на воздух.

- Нет. Я в них верю. Я сам был одним из них до того, как стал тигром.

И каждый может стать необыкновенным, если его встряхнуть, как меня, если
его пробудить.

Фойл неожиданно вырвался и джантировал в бронзовую голову Эроса,