относительно мирные времена предшественника доктора Дювалье в день выборов
не высовывал носа на улицу.
миссис Смит, которая стерегла его зорко, как стодолларовую бумажку.
уверен, что оно на пользу всем млекопитающим. Сомневаюсь, например, что
лев не отощал бы на одной зелени.
мистер Смит. - Конечно, для этого понадобилась некоторая тренировка.
Мажио.
Дювальевиль.
- Он работал на строительстве - кажется, на постройке арены для петушиных
боев - и был уволен потому, что одному из тонтон-макутов потребовалось это
место для своего родственника. Мой пациент совершил глупейшую ошибку: он
стал упрашивать этого тонтон-макута, ссылаясь на свою бедность, и тот
всадил ему одну пулю в живот и другую в бедро. Я спас ему жизнь, но сейчас
он парализован и нищенствует на почтамте. На вашем месте я не стал бы
обосновываться в Дювальевиле. Там неподходящая ambiance [окружающая среда
(фр.)] для вегетарианства.
переводе значит тонтон-макуты? Оборотни.
считается католичество - архиепископ в изгнании, папский нунций в Риме, а
президент отлучен от церкви. Народ верит в воду, но эта религия обложена
такими налогами, что почти вымерла. Президент был когда-то ревностным
последователем народных верований, но, с тех пор как его отлучили от
церкви, он больше не может участвовать в обрядах: чтобы принимать в них
участие, нужно быть католиком и вовремя причащаться.
ни в богов Дагомеи. А здесь верят и в то, и в другое.
если он это и написал вообще, но поскольку вы родились католиком, как и я,
вам, наверно, доставит удовольствие прочитать в "Das Kapital" ["Капитал"
(нем.)] то, что Маркс говорит о реформации. Он одобрительно отзывается о
монастырях на той ступени развития общества. Религия может быть отличным
лекарством от многих душевных недугов - от горя, от трусости. Не забудьте,
что опиум применяется в медицине. Я не против опиума. И безусловно, я не
против культа наших богов. Каким одиноким чувствовал бы себя мой народ,
если бы Папа-Док был единственной силой в стране.
пыталась американская морская пехота. Пытались иезуиты. А обряды все равно
совершаются, если только найдется богатый человек, чтобы заплатить жрецу и
внести налог. Я бы не советовал вам ходить на эти церемонии.
ее в Нашвилле.
которые для вегетарианца...
ее отвлечь. - Дай я налью тебе еще немного истрола.
американская помощь, нам разрешается изучать коммунизм. Коммунистическая
пропаганда запрещена, труды Маркса и Ленина - нет; это очень тонкое
различие. Поэтому я и говорю, что верю в будущее коммунизма; это чисто
философская точка зрения.
жил во времена Нерона и знал какого-нибудь христианина, я попытался бы
спасти его от львов. Я сказал бы ему: "Живи со своей верой. Зачем с ней
умирать?"
и в других местах - мы живем под тенью вашей великой и богатой державы.
Надо много мужества и терпения, чтобы не потерять голову. Я восхищаюсь
кубинцами; но хотелось бы верить в то, что они не потеряют голову, и в их
конечную победу.
2
в горах за Кенскоффом должен состояться религиозный обряд. Мне рассказал
это по секрету Жозеф, да и то только потому, что попросил подвезти его
туда на машине. Если бы я отказал, он, несомненно, потащился бы пешком в
такую даль, невзирая на покалеченную ногу. Было уже за полночь; мы
проехали что-то около двенадцати километров и, выйдя из машины на дорогу
за Кенскоффом, услышали бой барабанов, тихий, как напряженное биение
пульса. Казалось, сама жаркая ночь лежит там задыхаясь. Впереди мы увидели
шалаш с кровлей из пальмовых листьев, открытый всем ветрам, мерцание
свечей и белое пятно.
видеть в жизни. За два года моего процветания мне по роду занятий не раз
приходилось наблюдать пляски воду, исполнявшиеся для туристов. Мне,
католику, они были так же отвратительны, как обряд причастия, поставленный
в балете на Бродвее. Я приехал сюда только ради Жозефа и отчетливее всего
запомнил не столько самый обряд, сколько лицо молодого Филипо по ту
сторону tonnelle, - оно было светлее и моложе, чем лица окружавших его
негров; закрыв глаза, он прислушивался к тихому, потаенному, настойчивому
бою барабанов, в которые били девушки в белом. Между нами стоял столб
молельни, торчавший, как антенна, - он должен был приманивать пролетающих
богов. На столбе в память о вчерашнем рабстве висела плеть и - по
требованию новых властей - увеличенная фотография Папы-Дока, как
напоминание о нынешнем рабстве. Я вспомнил, что ответил на мой упрек
молодой Филипо: "Может быть, нам как раз и нужны боги Дагомеи". Власти
обманули его надежды, обманул их я, обманул и Джонс - он так и не получил
своего пулемета, и вот теперь он стоял, слушая барабанный бой и надеясь
почерпнуть в нем силу, мужество, решимость. На земляном полу вокруг
небольшой жаровни были выведены пеплом знаки - призыв к богам. К кому
обращался этот призыв - к веселому соблазнителю Легбе, к тихой деве
Эрзули, воплощению чистоты и любви, к покровителю воинов Огун Ферраю или к
Барону Субботе, облаченному в черный костюм и в черные очки тонтон-макутов
и жаждущему поживиться мертвечиной? Жрец это знал; может, знал и тот, кто
платил за обряд, знали, наверно, и посвященные, умевшие читать иероглифы
из пепла.
апогея; только лицо Филипо не давало мне заснуть под монотонное пение и
бой барабанов. Среди молитв попадались и старые знакомые "Libera nos a
malo" ["Избави нас от лукавого" (лат.)], "Agnus dei" ["Агнец божий"
(лат.)], колыхались хоругви, посвященные разным святым, "Panem nostrum
quotidianum da nobis hodie" ["Хлеб наш насущный даждь нам днесь" (лат.)].
Я взглянул на часы и в слабом свечении фосфора увидел, что стрелки
приближаются к трем.
служил ему связанный петух, он махал им прямо перед нами, и маленькие
осовелые глазки петуха заглядывали мне в глаза, а потом проплыла хоругвь
св.Люции. Обойдя вокруг tonnelle, houngan сунул голову петуха себе в рот и
разом откусил ее; крылья продолжали хлопать, а голова уже валялась на
земляном полу, как часть сломанной игрушки. Жрец наклонился и выдавил из
шеи, как из тюбика зубной пасты, кровь, окрасив в ржавый цвет
пепельно-черные узоры на полу. Когда я захотел посмотреть, как Филипо, эта
тонкая натура, воспринимает религиозный обряд своего народа, его уже не
было. Я бы тоже ушел, но я не мог покинуть Жозефа, а Жозеф не мог покинуть
эту церемонию.
удары. Что-то происходило в tonnelle, где вокруг алтаря были составлены
хоругви и под выжженной на доске молитвой стоял крест, пока наконец оттуда
не вышла процессия. Они несли то, что я поначалу принял за труп, обернутый
белой простыней, как саваном, - голова была скрыта, а одна черная рука
безжизненно свисала вниз. Жрец опустился на колени возле тлеющих углей и
раздул огонь. Труп положили рядом, жрец взял обнаженную руку и сунул ее в
пламя. Тело дрогнуло, и я понял, что оно живое. Может быть, новообращенный
вскрикнул - я ничего не слышал из-за барабанного боя и пения женщин, но я
почувствовал запах паленого мяса. Тело вынесли, его место заняло другое, а
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Лондон Джек
Контровский Владимир
Контровский Владимир