"значки" направо, разрядники вперед, получили всякие там
трикони, рукавицы, репшнуры и, познакомившись с соседями по
комнате, отправились осматриваться на местности. Горы совсем
рядом, лес, надо полагать, девственный, шумная, быстро
текущая река. Словом, природа-мать, красота.
потемнело, опустилось на землю, и в горах наступила ночь.
Такая, что хоть глаз выколи. В лагере зажглись ртутные огни,
а после ужина и орг-собрания был объявлен отбой,
безоговорочный и незамедлительный. Вот так, дисциплина
железная. Сухой закон. Никакого "керосина". Нарушителей ждет
неотвратимая кара.
подготовительный процесс по штурму пика Николаева, вершины
"единица-Б". Не влезешь в гору - не получишь знак "Альпинист
СССР", и как же после этого жить?
на "траву" - альпийские луга - он оступился, вывихнул колено
и был отчислен в вольноопределяющиеся - то ли валяться в
бараке, то ли шататься по лагерю, то ли помогать по
хозяйству... Он выбрал нетрадиционный путь, песню понес в
массы, благо, гитара нашлась, а в клубе, устроенном в старой
церкви, акустика была отличной. Вечерами, спустившись с гор,
альпинистская элита собиралась здесь, зажигала старый,
прокопченный камин и приглашала Тима: "Друг, сделай,
пожалуйста, что-нибудь для души!"
не равнина, здесь климат иной", "над могилой, что на склоне,
веют свежие ветра". Альпинисты слушали, фальшиво подпевая,
пускали слезу и, выкурив по трубочке, уходили спать - режим.
А в клубе собирались аборигены - молодые и не очень люди из
хозобслуги, все как один усатые, крепкие, уверенные в
движениях и речах дети гор. Они приносили с собой выпивку и
закуску, приводили русских девушек, разочаровавшихся в
альпинизме, и говорили Тиму, со всем нашим уважением: "Друг,
ak#` ), для Руслана, Делана и Беслана, которые сейчас
далеко. Дерни так, чтобы до БУРа долетело".
про паровоз, кондуктора и тормоза, про Москвы ночной пустые
улицы, про любовь жиганскую, обманную, зазнобную. "Хорошо
поет", - умилялись, крепко выпив, джигиты, угощая, лезли
чокаться с Тимом и, размякнув, подобрев, уводили в ночь
русских девушек, явно не для занятия альпинизмом.
группой, и обязательно с чьим-нибудь братом, почтительно
смотрели на Тима и робко просили акына спеть чего-нибудь про
любовь. Ну он и пел про любовь...
скверная, не строящая на полтона гитара, вибрировал
подхватываемый эхом медоточивый глас Тима, и в результате
всех этих музыкальных экзерсисов к нему подкралась беда - в
него влюбилась первая окрестная красавица, старший повар
Света Собеева. И, естественно, не в силах сдерживать
страсть, стала одаривать его знаками внимания.
сорванец, младший брат Светы, заговорщицки улыбался и тихо
говорил:
догорающего костра сидел угрюмый абрек, старший брат Светы и
недобро щурился на огонь.
татуированную руку, придвигал трехлитровый бидончик с мясом,
доставал шампуры и начинал готовить шашлык. - Сейчас хавать
будешь.
влюбленный взгляд и, не поднимая больше глаз, принималась
хлопотать по хозяйству, раскладывать сыр, помидоры, зелень,
тяжело вздыхая, ждала, пока абрек напотчует Тима шашлыком,
аракой и прочими изысками осетинской кухни. Все происходило
в тишине, потому как Света согласно статусу молчала, а у ее
брата было как-то нехорошо с русским. Иногда, впрочем, абрек
приводил кунака, тощего, тоже татуированного джигита. Вот уж
тот-то был балагур и весельчак, с хорошо подвешенным языком
и скучать не давал, правда, рассказывал все про коломенский
централ да постоянно заводил одну и ту же песню: "А
мальчонку того у параши барачной поимели все хором и загнали
в петлю...".
прощания.
неудовлетворенностью, яркие, не правдоподобно крупные звезды
весело подмигивали с графитового неба. Вот такая любовь, по
закону гор, с набитым брюхом.
.ab "hcnao жизнь наелся жареной баранины. Юрка Ефименков,
замученный и злой, с завистью косился на него и утешался
только тем, что страдает не зря и скоро станет альпинистом
СССР.
экипированные, запасшиеся сухим пайком, под руководством
опытных инструкторов приступили к покорению вершины, И скоро
выяснись, что гора очень пологая, с вырубленными кое-где для
удобства подъема ступенями. Какой там гурм, какая там
романтика!..
дары: Света презентовала личное, в полный рост фото с
трогательной надписью: "Любишь - храни, не любишь - порви",
абрек - замечательный, сделанный из напильника кынжал с
трехцветной наборной ручкой, кунак - шелковую фочку, носовой
платок, разрисованный впечатляюще и ярко: тюремное окно с
решеткой, плачущий зек за ней и сверху на муаровой ленте
надпись золотыми буквами: "Кто нэ бил лышен свобода, тот
знаит ые цына".
ночь в Орджоникидзе на полу с рюкзаками в изголовье, тряские
плацкарты поезда...
сила эволюции это влечение полов. - Трофимов трепетно, с
вдохновенным лицом отрезал на два пальца семги, понюхав,
крякнул, в упоении вздохнул и истово заработал челюстями. -
М-м-м, амброзия, хороша. Ну и засол. Так вот, взять хотя бы,
в частности, искусство. Что творения титанов Древности, что
гений Леонардо, что шедевры мастеров пленэра, все это
гипертрофированный, правда, сублимированный в нужное русло
банальный половой инстинкт. Нужно отдать должное Фрейду, он
трижды прав.
чуждо все человеческое, и он любил поговорить о необъятном,
таинственном как космос влечении полов. Как говорится, и
словом, и делом.
хмыкнул и облизал жирные, благоухающие семгой пальцы. -
Леонардо-то твой, Андрей Ильич, был, между прочим,
педерастом, то есть человеком с патологической
направленностью полового инстинкта. Тем не менее "Мадонну
Литту" написал. Нет, думаю, дело не только в сером веществе
гипоталамуса, не только в нем. А рыбка и в самом деле
задалась, засол хорош. А, Епифан?
гудящую больную голову - после вчерашнего у Дарьи она
раскалывалась на куски. - А что это за мода здесь таскать
девиц на Костяной? - Он мученически разлепил сухие губы. -
На берегу, что ли, нельзя...
Qобственно, принесение девственности в качестве жертвы это
древний, уходящий корнями в тысячелетия обычай. Все логично
- положить на алтарь богов самое ценное, а потом что-то
попросить взамен: покровительство, охрану, процветание,
здоровье. Наверняка не откажут. Девушки-египтянки отдавали
свой гимен Осирису, моавитянки - Молоху, мидийки - Бегал-
Ильин Андрей
Пехов Алексей
Посняков Андрей
Муркок Майкл
Акунин Борис
Лукин Евгений