Чтение 40–й страницы книги ~В паре с "сотым"~

моторов, фюзеляжей, крыльев. Даже несколько собранных истребителей есть.
Рядом с мастерскими - жилые помещения, где можно будет разместить личный
состав. Отлично!..

Уточнив все данные, Покрышкин приказал участок для посадки "сместить"
поближе к виадуку - так будет удобнее производить посадку. Там леса меньше -
безопаснее садиться.

- Самолеты укроем там, - Александр Иванович указал в дальний конец
леса. - И городок будет ближе. Комендатуру сегодня же направляю сюда. И
сразу же приступайте к работе. На прежнем месте оставаться больше нельзя:
вот-вот прекратятся заморозки, и взлететь оттуда не удастся до тех пор, пока
не подсохнет грунт. А ждать нельзя: время дорого! Перелетать будем
завтра-послезавтра. Надо немедленно подготовить места, где можно укрыть
самолеты, а также сделать перемычки через кюветы для сруливания с автострады
на стоянки.

Александр Иванович повернулся ко мне:

- По самолетам!

Запустили моторы, вырулили на автостраду и один за другим взлетели. На
высоте 100-150 метров сделали круг над городком, внимательно рассмотрели его
ангары, жилые здания, складские помещения. В стороне - грунтовой аэродром,
размокший обезображенный воронками. На его окраине, у лесной опушки,
валяются разбитые конструкции. Это были большие десантные планеры, человек
на 100 каждый. Отступая, фашисты уничтожили их.

Мы снизились почти до бреющего и взяли курс домой.

Когда произвели посадку, Покрышкин приказал собрать всех летчиков,
вызвал начальника штаба и командира батальона.

Собрались все. Комдив поставил задачу и объявил:

- Завтра утром начнем перебазирование летного эшелона: работать будем с
автострады!

Многие удивились. Александр Иванович повторил:

- С автострады!

Затем он стал излагать особенности посадки на необычную полосу и взлета
с нее, назвал характерные ориентиры, ответил на вопросы.

Серьезное внимание комдив уделил маскировке.

- Первоначально я намеревался использовать под аэродром участок
автострады, обрамленный густым лесом. Считал, что для маскировки это
наиболее подходящее место. Однако, побывав там, пришел к мысли, что нельзя
пренебрегать безопасностью, а потому принял решение несколько сместиться в
сторону, где лес немного отступает от шоссе. Если будем дисциплинированны,
враг нас не обнаружит. А работать с этого участка будет легче и, главное,
безопасней... Итак, автострада будет функционировать, но движение на
избранном нами участке будет приостанавливаться на короткое время - на
несколько минут, которых будет достаточно, чтобы самолет взлетел или сел. А
пока что всем следует тщательно изучить район боевых действий. Надо быть
готовым к перелету...

Но на следующий день взлететь нам не удалось: земля подмерзла очень
слабо, колеса истребителей с легким хрустом продавливали тонкую ледяную
корочку и вязли.

Прошли сутки. Земля подмерзла сильней, и как только наступил рассвет,
загудели моторы. Вперед побежал истребитель, другой, третий. Оторвались,
стали набирать высоту. Взлетело еще несколько машин - целая эскадрилья. Но
многие остались на месте: взлетать все же рискованно.

Лишь на третье утро полк покинул аэродром ,и благополучно перелетел на
новый, совсем необычный аэродром, прочно "оседлав" автостраду. История
авиации еще незна-ла такого.

С задачей на перебазирование летный состав справился превосходно. Будь
это при иных обстоятельствах, никто не поверил бы в достоверность подобной
версии. А тут была явь. Да еще какая: ни одного сколько-нибудь неприятного
случая, ни единой предпосылки к происшествию!..

Вскоре мы начали боевые действия. Но прежде каждый летчик вместе ей
своим техником должен был оборудовать стоянку для своего самолета. Да так,
чтобы, срулив с автострады, можно было без промедления достичь ее и тут же,
буквально на "пятачке", развернуться и снова быть готовым к вылету. В этом
случае летчик запускал мотор и буквально с места выруливал на "взлетную
полосу" - автостраду. Само собой разумеется, что каждый проявил максимальную
заботу о том, чтобы тщательно замаскировать самолет.

Перед вылетом, так же как и перед посадкой, стартовому наряду
подавалась команда по телефону или ракетой, и участок автострады,
используемый под "аэродром", немедленно перекрывался с обеих сторон.
Движение автомашин прекращалось. Один за другим на серую ленту шоссе
выруливали самолеты, разбегались и взмывали ввысь.

К этому времени из-за распутицы действия фронтовой авиации прекратились
совсем. А мы продолжали летать, совершая порой по три-четыре вылета в день.

Фашистское командование забеспокоилось: откуда летают русские
истребители? На нашем участке почти ежедневно появлялись вражеские
самолеты-разведчики - вначале шли они высоко, а затем постепенно снижались.
В наш тыл засылались агенты. Примерно через неделю разведчик Ю-88 прошел на
бреющем вдоль автострады: противник не был далек от истины в своих
подозрениях. Выручила нас тщательная маскировка. А чтобы нас не
запеленговали, радиообмен вели очень осторожно - в эфир выходили лишь в
крайнем случае, да и то подальше от своего "аэродрома".

Вряд ли тот "юнкере" обнаружил что-либо подозрительное. Но на третий
день после его пролета в нашем районе была выловлена группа вражеских
парашютистов-диверсантов. Одному из них удалось уйти от преследования.
Произошло это по вине воинов зенитно-артиллерийского расчета, которые
пренебрегли бдительностью. На рассвете недалеко от огневой позиции
зенитчиков, прикрывавших нас, был обнаружен немецкий парашют. Свежие следы
вели в лес - в сторону автострады.

Как бы то ни было, но вражескому командованию стало кое-что известно о
загадочном аэродроме. Иначе два-три дня спустя над нами вдруг не появилась
бы группа бомбардировщиков "Хейнкель-111", шедшая под прикрытием
"фокке-вульфов" и "мессершмиттов". Прячась за облачностью, маскировавшей
подход, противник с высоты двух тысяч метров нанес по автостраде бомбовый
удар. Три самолета, которые стояли на ремонте в ангаре, получили
повреждения. Осколком бомбы был убит командир эскадрильи Вениамин Цветков.

Горько было сознавать" что оплошность, а вернее - нарушение норм,
регламентирующих воинскую службу, привело к трагедии. Кроме того, огромный
труд большого коллектива пошел насмарку из-за того, что зенитчики упустили,
а точнее - проспали вражеского лазутчика.

Суровая действительность преподала нам еще один урок.

И все же наш аэродром жил, аэродром действовал. Боевая работа не
прекращалась: истребители четверками, шестерками уходили на боевые задания.

Все больше пригревало солнце. Свежий ветер помогал ему быстрее сушить
землю. Подсохла и летная площадка, на которую уже можно было принять и
другие полки нашей дивизии.

С каждым днем интенсивность вылетов растет, мы все ближе и ближе стали
подбираться к вражеской столице - Берлину.

Противник яростно сопротивляется. Но нам ясно: его уже ничто не спасет.
Крах гитлеровской империи неминуем!

А пока что мысль наша занята поисками: чтобы приблизить победу, надо
как можно сильнее бить врага. Что сделать, чтобы наши удары были ощутимее?

Я уже говорил, что новаторство, изобретательство - яркие черты
характера Покрышкина и что дух поиска всегда был присущ ему.

Анализируя как-то воздушную и наземную обстановку, наш комдив
неожиданно предложил:

- А что, если вместо подвесных бензобаков подвешивать
двухсотпятидесятикилограммовые бомбы?..

Предложение заманчиво! Ведь истребитель одновременно становится и
бомбардировщиком, и тогда можно будет наносить удары по опорным пунктам
фашистов.

Вместе с полковым и дивизионным инженером по вооружению майором
Прониным Александр Иванович разрабатывает систему подвески и приспособление
для свертывания ветрянки взрывателя. Бомбу можно бросать как с
горизонтального полета, так и с пикирования. Были рассчитаны углы сброса дли
прицельного бомбометаний и нанесены риски на капотах самолетов.

В сжатые сроки новой системой были оборудованы два истребителя, и мы
приступили к ее испытанию. Полигоном послужила площадка, находившаяся на
безопасном удалении от аэродрома. Разместили круг, вписали в него крест - и
мишень готова.

Первый заход выполнял Покрышкин. Бомбометание производится с
горизонтального полета. Система сработала безупречно, бомба упала в круг.
Вторым захожу я. Бомба ложится рядом с первой.

Второй вылет - бомбометание с пикирования под углом 45o. Точность
ударов хорошая!

В тот же день комдив собрал весь летно-технический состав и рассказал,
как надо заходить на бомбометание, как прицеливаться - в зависимости от угла
пикирования, а затем дал указание инженеру по вооружению и техническому
составу оборудовать часть самолетов новым устройством.

Техники нашей эскадрильи Павел Ухов, Иван Якименко вместе с механиками
по вооружению - Виктором Коротковым и другими быстро освоили новинку, и мы,
вылетая на задание в район Берлина, часто подвешивали бомбы под крылья
истребителя.

Особенно много вылетов с бомбовым грузом совершено было на обработку
вражеской группировки, которая частью сил вышла из окружения в районе
Котбуса и устремилась на запад вдоль лесного массива, что в километрах
100-120 южнее Берлина.

Наши летчики-разведчики старший лейтенант Бондаренко (впоследствии
Герой Советского Союза) и его напарник младший лейтенант Борейко обнаружили
интенсивное передвижение противника в направлении на запад.

Прилетели, доложили. Командир изучил карту, а потом приказал:
штурмовыми действиями уничтожать вражеские колонны. Но штурмовка не дала