субботу, милый папа", - уже готовы были сорваться у них с языка.
бумажку, - возможно, превышают эту сумму. Если это так, вы сообщите мне,
сколько я вам должен, в следующую нашу встречу. Вам нет надобности знать,
где я живу сейчас: у меня, в сущности, нет постоянного адреса. Когда он у
меня будет, я извещу вас. Вы и ваши дочери увидите меня в самом скором
времени, а до тех пор - незачем и говорить вам - каждому из нас следует
хранить эту беседу в тайне. Что именно вам надлежит сделать по возвращении
домой, вы уже знаете. Отчета мне не нужно; не нужно вообще никаких
напоминаний. Прошу об этом как об одолжении. Я не люблю тратить лишних слов,
кузен, и, мне кажется, все, что надо было сказать, уже сказано.
Пексниф, пытаясь удержать гостя. - Дорогие мои! Что же вы?
волнение, сэр. Они у меня сама чувствительность. Это неходкий товар, мистер
Чезлвит, с ним не проживешь на свете. Моя младшая дочь тоже совсем взрослая
женщина, не правда ли, сэр? Почти такая же, как старшая.
позволяем себе думать, что у нее статная фигура. Мне, как художнику, быть
может разрешено будет указать на изящество и правильность ее сложения. Я,
естественно, горжусь, - продолжал мистер Пексниф, вытирая руки платком и
почти при каждом слове беспокойно поглядывая на кузена, - что у меня есть
дочь, которая сложена наподобие лучших образцов скульптуры, если можно так
выразиться.
Вы так верно определили ее характер, досточтимый сэр, будто знаете ее с
рождения. Да, она весьма живого нрава. Смею вас уверить, сэр, ее веселость
очень оживляет наш незатейливый домашний мирок.
большим здравым смыслом и необыкновенной глубиной чувства, если отцу
извинительно такое отцовское пристрастие. На редкость привязаны друг к
другу, достоуважаемый сэр! Разрешите мне выпить за ваше здоровье! Желаю вам!
с вами хлеб и пить вино. За ваше здоровье!
последние слова, мистер Пексниф рассыпался перед ним в благодарностях.
которую он только пригубил. - Всего хорошего, милые мои!
стремительных чувств обеих девиц, которые опять бросились обнимать старика
от всей души и уж во всяком случае изо всех сил, чему их новообретенный друг
подчинился гораздо более кротко, чем можно было бы ожидать от человека,
который всего минуту назад так нелюбезно пил за здоровье их папаши. Как
только нежности кончились, старик коротко попрощался с мистером Пекснифом и
удалился, сопровождаемый до самой двери отцом и дочерьми, которые стояли в
дверях, расточая воздушные поцелуи и ласковые улыбки, пока он не скрылся из
виду, - хотя, по правде сказать, едва переступив порог, старик ни разу уже
потом не оглянулся. Как только они снова вернулись в дом и остались одни в
комнате миссис Тоджерс, обе девицы пришли в необыкновенно веселое
настроение, до того даже, что хлопали в ладоши и хохотали, плутовски и
задорно поглядывая на своего драгоценного родителя. Это поведение было до
такой степени необъяснимо, что мистер Пексниф (будучи сам настроен довольно
мрачно) не мог не спросить их, что все это значит, и даже сделал им выговор
за такое легкомыслие, впрочем довольно мягкий.
отдаленная, - сказал он, - я бы не стал вас упрекать. Но когда причины не
может быть решительно никакой... ну право же, никакой ровно!..
приложить платок к своим розовым губкам и откинуться на спинку стула, по
всем признакам едва сдерживая смех. Мистер Пексниф был до такой степени
оскорблен ее непослушанием, что упрекнул дочь довольно сурово и дал ей
родительский совет уединиться и подумать о своем поведении. Но тут его
прервал шум спорящих голосов, и поскольку этот шум доносился из соседней
комнаты, то содержание спора в самом скором времени достигло их ушей.
что был самым молодым из всего общества на обеде. - Никакого мне нет дела до
вашего Джинкинса. Даже вот столько я о нем не забочусь, - сказал он,
прищелкнув пальцами. - И не думайте, пожалуйста.
независимым умом и сильным характером вы никому на свете не уступите. И
совершенно правильно. С какой стати вы должны уступать кому бы то ни было из
джентльменов? Пускай все так и знают.
человек отчаянным голосом, - он для меня все равно что любая собака.
понадобилось пристрелить собаку, и не лучше ли оставить эту собаку в покое,
пускай живет, сколько ей назначено природой, - она только заломила руки и
слегка простонала.
Предупреждаю. Пусть лучше никто не становится мне поперек дороги, когда я
жажду отомстить. Я знаю тут одного парня, - в волнении у него сорвалось с
языка это вульгарное слово, но он тут же поправился, прибавив: - то есть
джентльмена со средствами, который каждый день стреляет в цель из
собственных пистолетов, у него же их, кстати, пара. Так вот, в конце концов
меня доведут до того, что я займу пистолеты у этого джентльмена и отправлю к
Джинкинсу своего секунданта, и тогда во всех газетах будет напечатано об
этой трагедии. Вот и все.
больше я этого выносить не намерен, вся душа у меня просто кипит. Я ведь
даже из дому уехал из-за того, что есть во мне такая черта характера: не
захотел быть под башмаком у сестры - и все! Так что же вы думаете, неужели я
позволю этому вашему Джинкинсу сесть мне на голову? Никогда.
непростительно, если у него такие намерения, - поторопилась вставить миссис
Тоджерс.
перебивает меня и противоречит мне на каждом шагу? Кто не жалеет усилий,
чтобы оттереть меня от предмета моего поклонения, чем бы или кем бы я ни
увлекся? Кто делает вид, будто совсем позабыл про меня, каждый раз как
наливает всем пиво? Кто постоянно хвастается своими бритвами и делает
оскорбительные намеки на людей, которым нет надобности бриться чаще одного
раза в неделю? Только уж пусть глядит в оба! Как бы я его не отбрил, вот что
я ему скажу.
фразе: он обратился с этой угрозой не к Джинкинсу, а все к той же миссис
Тоджерс.
же, миссис Тоджерс, я могу сказать только одно: я от вас съезжаю ровно через
неделю после той субботы. Я больше не в состоянии жить под одной крышей с
этим мерзавцем. Если до того времени у нас обойдется без кровопролития -
ваше счастье, миссис Тоджерс. Не думаю, однако, чтобы обошлось.
не дала, чтобы этого не было! Потерять вас, сэр, это для моего заведения все
равно что потерять правую руку. Вы пользуетесь такой популярностью среди
джентльменов, все вас так уважают, так любят! Надеюсь, вы передумаете - если
не ради кого-нибудь другого, то хотя бы ради меня.
любимчик. Он утешит и вас и всех ваших постояльцев, хотя бы вы потеряли
двадцать таких, как я. Меня не понимают в этом доме. И никогда не понимали.
Тоджерс тоном самого искреннего протеста. - Не обвиняйте понапрасну наше
заведение, прошу вас! Этого просто быть не может, сэр. Говорите что хотите
против джентльменов или против меня, только не говорите, что вас не понимают
в этом доме.
человек.
же тоном. - Как не раз говорили и многие из джентльменов, и я сама, вы
чересчур впечатлительны. В этом вся суть. Слишком у вас чувствительная
натура; таким уж вы родились.
уж если нам суждено расстаться, я прошу вас понять, что я нисколько не
потакаю мистеру Джинкинсу. Вовсе нет. Я бы желала, чтобы мистер Джинкинс не
командовал в моем заведении и не становился причиной недоразумений между
мной и джентльменами, с которыми мне будет гораздо тяжелей расстаться, чем с
мистером Джинкинсом. Мистер Джинкинс вовсе не такой постоялец, - прибавила
миссис Тоджерс, - чтобы ради него жертвовать всеми, кого я уважаю и кому
сочувствую. Совершенно наоборот, уверяю вас.
Тоджерс, что они с ней как-то незаметно обменялись ролями; теперь она была
оскорбленной стороной, причем подразумевалось, что он-то и есть оскорбитель,
но в самом лестном, отнюдь не обидном смысле, поскольку его жестокое
поведение приписывалось исключительно возвышенности натуры - и ничему
больше. В конце концов молодой человек раздумал съезжать и долго уверял