Литтосийцы вычерпывали ее горстями. Лодка была так перегружена, что почти
не кренилась под ветром.
Наконец лодка очутилась у края первой подводной гряды. Нис невольно
оглядывался по сторонам, не видно ли каких-нибудь следов Сарандаки или
шотландского капрала, хотя он отчетливо понимал, что они погибли. Джин
наверняка погиб.
сюда. Найдет и дорогу обратно. Две лодки шли впереди, лавируя между
рифами, вытянутыми в два длинных ряда. Остальные следовали сзади, но уже
на значительном расстоянии от берега.
пряди волос распластались по его черепу, точно цветочные лепестки. Вода
стекала по лбу, по щекам, вдоль крыльев круглого носа и вокруг плотно
сжатых губ. Рубашка хаки, намокшая до черноты, местами прилипла к телу.
Глаза, как и у других, покраснели от соли. Щеки тоже покраснели, и лицо
стало такое, каким оно, вероятно, было шесть или семь лет назад.
всегда, не от соли только, открытое лицо, на котором пролегли суровые
складки от холода и от всего, что было. Великан с ясной душой. Но что-то
еще прибавилось к этой ясности теперь, после Хавро Спати. Великан, умевший
приходить в бешенство, когда в него стреляли или чем-нибудь мешали ему.
грека с расширенными зрачками. Нис, который врезался на плоскодонке в
песчаный берег, потому что нужно было уничтожить береговые форты. А для
этого - доставить миномет в такое место, откуда он мог бы стрелять. Он сам
пришел к решению. И сам сумел его осуществить.
одного на другого. Лицо у него было очень белое и казалось еще белее в
черной кайме бороды. Взгляд словно жег что-то, сосредоточенный и
напористый. Та сила в нем, которая заставила их пойти, и взяться, и
сделать, которая вела их за собой, а ему помогала без боязни стоять под
пулями. Да. Та внутренняя сила, которая делала его таким напористым и
неуемным.
видевшие смерть люди.
и без усилия. Это была его затея. Отчаянная и продуманная только
наполовину и только наполовину удавшаяся. Его затея. Хаджи Михали. Все они
помогали осуществлению ее. Но то, что сделало это возможным, жило в ясном,
немигающем взгляде Хаджи. Михали.
Спати, Сарандаки, Гавдос - все это было одно. Все это нагнеталось в нем
против метаксистов, которые притесняли их, и эксплуатировали, и сажали в
лагеря, и поэтому должно было случиться то, что случилось.
сильней, чем когда-либо. Метаксисты. Они виноваты во всем. Они и их
старшие братья - железноголовые.
в 8,1-сантиметровый миномет. (Никто, кроме железноголовых, не вспоминал
никогда про эту десятую долю.) Назад Хаджи Михали не оглянулся ни разу. И
никто не оглянулся.
29
земли. Люди выпрямились, разогнули сгорбленные спины. Хаджи Михали, не
глядя и не думая, правил прямо на бухту Литтос. Он подошел к острову в
двух милях от бухты и отсюда пошел вдоль побережья. Уже была видна деревня
в тени громоздившихся над нею гор. Отсюда казалось, что вся она состоит из
нескольких домиков на взморье.
Сарандаки и остальных. Хаджи Михали с самого Гавдоса ни разу не заговорил
о Сарандаки. Освобожденные ловцы губок расспрашивали его. Он давал
короткие, односложные ответы. Они спросили Ниса, как случилось, что
Сарандаки утонул. Нис рассказал им. Но Хаджи Михали не говорил ни слова.
спокойствием:
лучше, если бы это случилось в борьбе за главное. За то, чтобы пришел
конец метаксистам или железноголовым. Хотя, мне кажется, это связано. Мне
кажется, что так.
что эта лодка теперь ваша, твоя и их. Можете плыть на ней куда вам угодно.
немного погодя.
Колоть железноголовых булавками в толстые спины - вот все, что можно
делать здесь. Больше ничего. Да, да. Больше ничего. Но Нис знал хорошо,
что он нарочно говорит себе это, нарочно, чтобы подкрепить свое основное
решение ехать в Египет или вообще туда, где готовится окончательный
разгром железноголовых. И принять участие в этом, а не в булавочных
уколах. Для Хаджи Михали и такие уколы - дело, потому что у него терпения
много. Но для него, Ниса, - нет. Он слишком нетерпелив, слишком томится
чувством бессилия, невозможностью прямо вцепиться в горло железноголовым и
метаксистам. Старшим и младшим братцам.
англичанами, - сказал он Хаджи Михали, продолжая нить своих мыслей.
дергать железноголовых за волосы.
осталось не больше мили.
оказать настоящее сопротивление железноголовым. У нас все было готово для
отпора метаксистам. Теперь мы это используем против железноголовых, вот и
все.
люди на Ласити, и среди сфакиотов тоже немало найдется. А ты думаешь, в
Дикте или даже в городах будут молчать? Нет. Нет. Но действовать могут
только те, кто готовился к организованной борьбе с метаксистами. Другим
это еще не под силу. Только революционеры могут выступить сразу.
всегда знали.
поддерживали Метаксаса.
Но это было раньше, когда они, быть может, боялись крутых перемен. Понятно
тебе? Сейчас другое дело. Было бы просто глупо не понимать этого.
железноголовых. Если кто-нибудь может помочь им в этом здесь, так не
метаксисты, а мы. А это для них сейчас самое важное.
спорил с ним. Ему нужно было, чтобы его самого все время убеждали. И он
обрадовался, поняв, что Хаджи Михали смотрит на дело так же, как и он. Ему
хорошо запомнилось, с каким цинизмом даже Стоун толковал об этом. Но
сейчас дело было не в интересе англичан к внутренней политике Греции. Дело
было в том, что здесь они могли найти существенное подкрепление в борьбе
против железноголовых. Вся Греция будет против железноголовых. Вся Греция,
кроме метаксистов. Да, да, да.
сидевшие в лодке, приняли в нем участие, и все сказанное было повторено с
начала, с обстоятельным перечислением всех за и против. Нис слушал краем
уха. Он смотрел на приближающуюся деревню и думал: а что, если туда пришли
железноголовые?
Ниса.
Сертаков Виталий
Конюшевский Владислав
Гуревич Георгий
Доставалов Александр
Прозоров Александр
Махров Алексей