Чтение 40–й страницы книги ~Корабль призраков~

его на леер. И убежала, не сказав мне ни слова. Интересно, что такого
она могла увидеть?..

Воровато оглянувшись, я сняла бинокль и поднесла к глазам.
Поверхность льдов мгновенно приблизилась, и мне стало понятно, почему
именно так отреагировала Карпик: Клио и Сокольников сидели в одной лодке
и даже на одной скамейке. Клио была завернута в шкуру, а Сокольников
крепко прижимал ее к себе. А ведь уходили они совершенно в другом
составе. Я перевела бинокль на другой бот: там были Вадик и Муха, причем
фанат изображения Вадик все еще снимал, а беспечный Муха строил рожи в
объектив и веселился как мог.

Когда лодки подняли на борт и вся четверка пассажиров оказалась на
палубе, Сокольников крикнул мне:

- Ева! Нужен доктор!

И, не дожидаясь ни моего ответа, ни моей реакции, подхватил Клио на
руки и понес внутрь корабля. Клио не сопротивлялась, напротив, она
крепко держалась за шею банкира. Картинка была бы почти идиллической,
если бы не кровь на подбородке Клио и не вымокший до нитки Сокольников.
Я открыла им дверь, ведущую на пассажирские палубы, и только теперь
заметила, как изменилось лицо Клио: никакой надменности, только
усталость и нежная покорность.

Вадик и Муха уже выгрузили на палубу искромсанные трофеи, и
неугомонный гей устроил целое представление перед камерой. Он
заворачивался в шкуры, щелкал затвором карабина, приспособил под сиденье
огромную лобастую голову тюленя... А потом сбросил куртку и свитер и
поиграл подсушенными, почти идеальными мускулами.

Наконец Мухе надоело быть актером-эпизодником и, послав Вадику
воздушный поцелуй, он скрылся вслед за Сокольниковым и Клио.

Я подошла к двужильному Вадику, которому еще хватало сил снимать весь
этот плохо поставленный спонтанный бред.

- Ну, и что случилось? Почему вы так поздно и в таких альянсах? -
Прежде всего я имела в виду Сокольникова и Клио, но Вадик перевел все
стрелки на себя.

- Я к нему и пальцем не притрагивался. Так что учти, никакого
шантажа.

- Да при чем здесь ты? Я имею в виду твою певичку. Сокольников-то
оказался проворнее. И когда только успел, спрашивается?

- Да ну! - вздохнул Вадик и рассказал совсем уж невероятную историю.

Они с Сокольниковым начали охоту примерно так же, как и мы с Антоном:
никаких видимых результатов, только вымокшая одежда и вода на дне лодки
Вадику по большому счету было наплевать на все это, он с упоением снимал
море, лед и тюленей; бесстрашных розовых чаек, чиркающих крыльями воздух
прямо над головами. Похоже, они отошли дальше всех и даже видели у
кромки горизонта остров Святого Ионы - тот самый, о котором нам
рассказывал Макс. Вадик, любитель новых, выгодных для киноролика
ландшафтов, предложил Сокольникову смотаться туда, но рассудительный
банкир отказался и призвал Вадика сосредоточиться на тюленях. А потом
они чуть не столкнулись с ботом Клио и Мухи, которые развлекались тем,
что заставляли своего моториста проходить под самым носом у тюленей и
орали вместе с животными, стараясь попасть им в унисон: Клио нашла, что
более подходящего места для репетиций просто не найти. Неожиданная
встреча в море обрадовала их, как радует случайная встреча с земляком из
Крыжополя где-то в районе Пятой авеню. Остаток времени - поскольку охота
не заладилась ни у тех, ни у других - они решили провести имеете и
все-таки попытаться хоть кого-то подстрелить. Им даже повезло, и
Сокольников убил тюленя, оказавшегося в гуще собратьев. От испуганных
выстрелами тюленей пошла волна, которая как щепку подняла лодку Клио и
Мухи, неудачно развернутую боком. Волна ударила в борт лодки, Клио,
стоявшая на носу, оказалась в ледяной воде. В окружении бесстрастного
льда, который бился о борта. Она едва не погибла, стукнувшись
подбородком об острый сколок маленькой льдины, если бы не Сокольников,
который мгновенно бросился в ту же ледяную воду и, проплыв несколько
десятков метров, втащил ее в лодку...

- А ты? - спросила я у Вадика. - Что же ты не бросился? Ведь это же
героиня твоего романа.

- Во-первых, я не умею плавать, - с сожалением сказал Вадик, - а
во-вторых, я все это заснял на пленку. Дураков спасателей полно, а вот
умных летописцев - раз-два, и обчелся. Это же шикарный эпизод для
ролика. Экстремальная ситуация, о которой так долго говорили большевики,
свершилась. То, что доктор прописал. И все на фоне величественных
северных ландшафтов. Они нам ноги будут целовать, эти уроды Петр с
Павлом. Одна такая съемка - не постановочная, заметь, а самая настоящая
- на Си-эн-эн бешеных денег стоит. Так что неизвестно, кто еще в
выигрыше: я или он. Профессия для меня превыше всего. Потому что я -
профессиональный человек...

- Конечно, профессиональный, горе мое, - я потрепала Вадика за
подбородок, - только битву за эту самку ты уже проиграл.

Это был лучший вечер.

Лучший - из тех, что мы уже провели на ?Эскалибуре?. Мы провели, я
провела, они провели... Немного полусухого вина (?Дэми сэк?, ви??) для
Аники, чуть больше джина для Клио и совсем уж безобразное количество
коньяка для меня. Карпик ограничилась шампанским, которое я свистнула
для нее у эстета Мухи. Мы с ней чокнулись за глобусом, и я попыталась
повлиять на ее немного воинственное настроение:

- Твое здоровье, Карпик.

- Твое здоровье, Ева. Мне не очень нравится шампанское, но все равно,
твое здоровье.

- Принести тебе соку?

- Нет. Хочу попробовать твоего коньяка.

- Еще чего! Маленькие девочки не должны пить коньяк.

- А что должны пить маленькие девочки?

- Ну, не знаю... Пепси-колу, лимонад, томатный сок и йогурт.

- А Макс говорит, что лучший напиток - это маисовая водка с вермутом.

- Что еще говорит тебе Макс?

- То же самое, что и ты. Насчет томатного сока...

Слава богу, ему хватает ума не сбивать девчонке башню. Я даже
почувствовала нежность к Максу, обильно политую большим количеством
коньяка, которое я выпила.

- Ты много пьешь - попеняла мне Карпик.

- Я просто отдыхаю.

- Отрываешься?

- В какой-то мере.

- Хорошо, - согласилась Карпик. - Я буду приглядывать за тобой.

- Сделай одолжение.

- И за папой тоже. Ты его не видела?

- Нет, - соврала я. Хотя не далее чем пятнадцать минут назад, когда
Карпик висла на Мухе, а я, воспользовавшись передышкой, выбралась в
туалет, я застукала их обоих у трапа, ведущего на носовую палубу.

Они целовались. Банкир и Клио.

Господи, ну почему я все время становлюсь свидетельницей чьих-то
украденных поцелуев?..

Со стороны это выглядело даже мило, во всяком случае, целомудренно.
Самое большое количество поцелуев досталось красно-черному лемуру Клио:
банкир почти не отрывал губ от татуировки, и Клио это нравилось. Иначе и
быть не может, после сегодняшнего спасения на водах.

- Может быть, мне пойти его поискать? - спросила Карпик.

- Зачем?

- Не нравится мне все это.

- Что - ?это??

- Ее тоже нет. Этой суки.

- Ну и что? - Мы понимали друг друга с полуслова. - При чем здесь
твой папа?

- Я все-таки пойду.

Если Карпик решит отправиться к себе, то обязательно пройдет мимо
трапа, ведущего на носовую палубу. Если у них не хватило терпения
целоваться, как старшеклассникам в школьной раздевалке, и они ушли -
тогда слава богу. Но если они все еще торчат там...

Я вспомнила тараканов в сумочке неизвестной мне страдалицы Натальи и
сушеных дафний в ее белье... Если они все еще торчат там, то Клио не
позавидуешь.

- Ты не останешься со мной? Поболтаем. - Я взъерошила Карпику волосы.

- Нет. Мне не очень нравится, когда ты пьешь.

- Хорошо. Я не буду пить. Тебе кто-нибудь говорил, что ты - маленькая
тиранка?

- Сто раз. Это любимое папино выражение. Вы очень похожи.

В устах Карпика это прозвучало как: ?Вы созданы друг для друга?.

...Им все-таки хватило ума прийти в бильярдную порознь: папочка
прекрасно знал свою дочь и решил лишний раз не дразнить гусей. Он
втиснулся в прокуренное помещение с самой невинной улыбкой и с самыми
блудливыми глазами, которые я только видела.

- Я так и знал, - безошибочно вычислив нас за гигантским глобусом,
где-то возле северной оконечности Канады, - я так и знал, где одна из
вас, там и вторая. Привет, девчонки. Привет, моя хорошая, - он поцеловал
Карпика в переносицу. А затем пришла очередь моей руки.

Совершенно необязательный поцелуй, ничего не поделаешь, его губы так
и остались на виске Клио.

- Где ты был? - подозрительно спросила Карпик.

- У капитана. - Он даже не покраснел. - Уточняли мероприятия на
завтра. Как ты себя чувствуешь, Карпик?

- Замечательно. - Карпик совершенно забыла, что с утра сказывалась
больной.