неглубоком и чистом пруду, внезапно выхватывая какую-то деталь на дне, - и все
собравшиеся в тронном зале тотчас склонились в почтительном, но не раболепном
приветствии.
точно туго натянутая струна; кровь клокотала от гнева, она жестокими толчками
билась в виски, словно стремясь вырваться наружу и затопить сознание багряным
туманом боевого безумия, когда человек теряет власть над самим собой, одержимый
одной лишь мыслью - убивать, и не останавливается, пока само его тело не будет
изрублено на куски, не чувствуя ни страха смерти, ни боли от ран.
ласкающей каждую жилку мстительной радостью увидела, как
думая гнуть спину.
тишине звенящий голос принцессы. Она была поистине не в себе, упиваясь каждой
каплей давно лелеянной мести - и не только Атору, но и всем собравшимся здесь,
всему городу, даже всему миру; Арьята шла одна против всех и уже ничего не
боялась
давая знак стражникам у себя за спиной. Одновременно его рука сделала какое-то
быстрое, неразличимое глазом движение, и в Арьяту полетели три четырехлучевые
звездочки.
зазвенели упавшие на пол звездочки, а принцесса Арьята - теперь ее как-то вдруг
узнали почти все - шла и шла, живая и невредимая, прямо на Атора, подняв правую
руку так, словно держала в ней невидимый меч
помнившего, что такое Призрачный Меч в действии. Именно этот клинок сам по
себе, без вмешательства воли принцессы, отразил посланные в нее Атором
метательные звездочки. .
поздравления, пре-славный Атор! Или ты уже забыл, чья рука отправила к праотцам
саму предводительницу, над которой ты никогда бы не смог взять вверх?! Время
платить, Атор, время платить!..
Двуручной меч с шипением разрезал воздух - лишь быстрый отблеск мелькнул, - и
тело воина распласталось в длинном, достойном восхищения прыжке
Атор успел по-кошачьи извернуться, и стремительное лезвие миновало его, задев
лишь его длинный меч.
каменные плиты; в руках у Агора остался бесполезный обрубок...
негромкий, но чарующе музыкальный голос, чистый, словно первый весенний ручеек
спокойной, но твердой поступью появилась Владычица.
как море в часы штиля, взглядом Владычицы, и принцесса даже замерла на миг,
пораженная нечеловеческой красотой этого живого существа Арьята не могла
поверить, что смертная женщина может иметь столь совершенные черты. На
идеальном овале лица выделялись огромные ярко-голубые, как небесная синева,
глаза, казавшиеся мудрыми и все-проникающими. Руки спокойно лежали на
набалдашнике тонкого костяного стека
каждое слово приходилось выталкивать силой. - У меня, законной королевы
Халлана, есть небольшой счет к тебе, ты. . - И нежная принцесса, совсем недавно
красневшая при самых невинных выражениях вроде "о, проклятие!", бросила в лицо
Владычице самое грязное и подсердечное ругательство из тех, что заставила ее
выучить жизнь за месяц пути по халланским придорожным харчевням
легкого движения невидимого оружия, от которого нет защиты... однако он
опоздал. Арьята бросилась в атаку, и руки Атора обхватили лишь пустоту.
навстречу. Голубые с серебром одежды колыхнулись, белоснежный тонкий стек
взметнулся наперерез невидимому клинку...
когда ждала смерти в заваленной телами комнате на втором этаже дома Гормли,
почувствовала, что ее правая ладонь пуста.
просто исчез, сам по себе решив не участвовать в этом деле.
обычный, видимый всем меч из стали подгорных гномов с шипением вылетел из
ножен. Уроки старого рубаки не пропали даром - первый же выпад Арьяты оказался
бы для Владычицы последним, если бы Атор вновь не успел вовремя.
железо, тут Атор чувствовал себя как рыба в воде. Он загородил Владычицу
собственным телом, и хотя отличный клинок принцессы окровавил его левое плечо,
сам ответил таким выпадом, что принцесса отбила его лишь в самый последний
момент.
стражников кривой симитар.
нескольких мгновений; по щекам ее текли горячие, злые слезы стыда, однако на
сей раз глубинная, не подчиняющаяся рассудку часть сознания принцессы оказалась
сильнее даже желания отомстить; и она, эта часть, властно приказала ногам
девушки искать спасения в бегстве.
где они жили с Эммель-Зорагом, а упав на кровать, она просто лишилась чувств, и
спасительное забытье поглотило ее...
тянули экипаж по первому устоявшемуся снегу. Вот появилось лицо Эммель-Зорага;
глаза старика были печальны, очевидно, он уже не чаял дождаться пробуждения
Арьяты, и сперва его взгляд был брошен просто по привычке; однако стоило
старику увидеть ее поднятые веки, как лицо его дивно изменилось, словно
осветившись изнутри. Эммель-Зораг смотрел на принцессу с истинно отцовской
нежностью.
сказано это было с такой теплотой и нежностью, что у Арьяты на глаза невольно
навернулись слезы.
вреда, дать спокойно уехать, куда она пожелает, или же - если на то будет ее,
Арьяты, воля - поселиться в любом месте Халланского королевства, не исключая и
столицу его, Дайре.
голос Эммель- Зорага. - Я отрядил спешного гонца с посланием родне вашей, и вот
пришел ответ - ждут они вас... Слово особ королевской крови... я не мог
ослушаться...
остановился, кучер привстал на облучке, грозя кому-то кнутом и требуя
немедленно отпустить их лошадей; сердце Арья-ты оледенело недобрым
предчувствием.
выбираясь из возка.
звуком в мире. Старый сэйрав, пошатнувшись и цепляясь скрюченными пальцами за
меховой полог, точно усталый путник, опустился на истоптанный снег. Из спины
его показала черное острие безжалостная арбалетная стрела.
оказалась столь же меткой, как и первая.
стиснули эфес меча, по счастью оказавшегося рядом. "Разбойники?!"
бородатого воина в доспехах, правая рука с боевой секирой опиралась на край
саней.
лежавшим Эммель-Зо-рагом - выпад Арьяты был точен, сталь пронзила горло
незадачливого поимщика. Собрав все силы, Арьята выскочила на снег; хорошо еще,
что ее везли одетой и обутой по погоде.
слуг Эм-мель-Зорага лежали мертвыми, пронзенные стрелами, на окровавленном
снегу умирали кучер и сам старый сэйрав. У Арьяты от слабости закружилась
голова, она привалилась спиной к боку возка, пытаясь удержать меч в боевой
позиции.
в меха.
произнес знакомый мелодичный голос. Рыжий капюшон из пышных лисьих хвостов упал
на спину, и Арьята воочию увидала перед собой Владычицу, однако теперь
прекрасные глаза смотрели холодно и непреклонно; приговор дерзкой мятежнице был
уже вынесен.
Что же еще ты могла сделать с законной королевой, кроме как подло убить ее,
напав с двумя десятками против пятерых, из которых один был беззащитным и
безоружным стариком?
Посняков Андрей
Херберт Фрэнк
Пехов Алексей
Афанасьев Роман
Контровский Владимир
Каргалов Вадим