жет. Колобок год закрыл, прежде чем уходить. Поэтому поближе к полугодо-
вому отчету Барин утихнет и начнет работать так, как лучше для дела, а
не для его самолюбия.
об стол перед всеми как мальчишку! И, главное, за что?! Можно подумать,
у меня на руках только один Баглюк с его кретинской статьей. Да у меня
двенадцать трупов, и по каждому я должен что-то сделать, мечусь целыми
днями как угорелый, чтобы вечером отчитаться перед ясными очами. А Баг-
люк - это даже не уголовное дело, не труп.
ревыполнять. Тебя никуда подвезти не надо?
Мельнику, что нужно готовить аналитическую справку за январь, так что
мои кабинетные посиделки у него подозрений не вызывают.
на него утренний разбор полетов произвел сильное впечатление.
прямо с порога.
только что объясняла Короткову насчет новой метлы.
близлежащих домов видели в интересующее нас время очень высокого челове-
ка. Но не могут точно сказать, кто это был, мужчина или женщина. Во-пер-
вых, было темно, а во-вторых, человек был в куртке с капюшоном. То есть
сначала-то все в один голос говорили, что мужчина, но это и понятно,
когда видишь очень высокую фигуру, то както в голову не приходит, что
это может быть женщина. А когда я начинал расспрашивать подробнее, ока-
зывалось, что никаких признаков, позволяющих идентифицировать пол, они
назвать не могут.
но, цвет практически неразличим. Только светлое или темное. Но темных
курток с капюшоном в Москве пруд пруди, в них каждый третий ходит. Между
прочим, и Лазарева такую носит. Темную и с капюшоном.
почку, горящую у него внутри.
Подарки какие-то делает, я уж и так, и сяк кручусь, чтобы ее не обидеть.
То галстук подарит, то перчатки. Предполагается, что я тоже должен ей
что-то дарить, но ведь опасно. С одной стороны, сделаешь подарок - она
расценит это как начало ведения совместного хозяйства, а не сделаешь по-
дарка - вроде как ты плохо воспитан. Цветы ей покупаю каждый раз и
чувствую себя полным идиотом. Вообще-то она хорошая баба, но уж слишком
прилипчивая. Понятно, почему мужики от нее шарахаются. Если бы она так в
глотку им не вцеплялась, может, давно бы уже замуж вышла.
подозреваемая в нескольких убийствах?
нормальная, - уточнил Доценко, - психованная. Аня вполне может оказаться
убийцей. Но в целом она добрая девица. Кошек бездомных жалеет, собак.
лась. Она в целом представляла себе вкусы молодого капитана. Ему нрави-
лись изящные сексапильные брюнетки небольшого роста с точеными ножками и
темными глазами. Анна Лазарева под этот типаж ну никак не подходила.
ближайшее время мы сможем принять решение по Лазаревой.
на свидание. Может быть, я вас обрадую.
все труднее из себя целомудренного строить. Она никак не поймет, почему
я ее в постель не тащу.
преступности и раскрываемости преступлений за январь, вздрагивая от каж-
дого телефонного звонка и с надеждой хватая трубку. Ну что же Самойлов,
почему не звонит?
сух и ровен.
убийств, - спокойно сообщил он.
больше я ничем не могу быть вам полезен. Моя методика разработана только
для серийных убийц. Для обыкновенных преступников она не годится, поэто-
му никаких дополнительных данных я вам сообщить не могу.
ющее пространство за окном. Ну и что теперь делать? Верить профессору
Самойлову или нет?
ник Доценко не приведет его к тем людям, которые ворвались в квартиру с
видеокамерой. И поставил сам себе последний срок: сегодня. Сегодня он
еще раз посмотрит, как черноглазый сыщик проведет день, и на этом все.
Надо искать другие пути.
лась его основная квартира, и не обнаружил никаких признаков того, что
его кто-то ищет. И возле завода ничего подозрительного. Может, он все
себе напридумывал? Черт его знает... Но не померещилась же ему эта трои-
ца. И разбитое окно. И выброшенный на улицу стул.
но отдавал себе отчет в том, что почти тридцатилетняя карьера профессио-
нального наемного убийцы не может не сказаться На психическом здоровье
уже хотя бы потому, что лишение жизни себе подобного противно природе. И
посему постоянно внимательно прислушивался к себе: "не поехала ли кры-
ша". На всякий случай Парыгин позвонил своему знакомому, тому самому,
который быстро умел решать проблемы битых стекол, и заговорил с ним вро-
де бы ни о чем, спросил, как дела. Знакомец тут же поинтересовался, не
разбилось ли окно снова, из чего Евгений Ильич сделал вывод, что ему не
померещилось, стекло действительно было разбитым и его приходилось
вставлять. Что же это за история такая непонятная, не имеющая продолже-
ния?
решил Парыгин. Около половины шестого Доценко вошел в здание на Петров-
ке, однако шел уже седьмой час, а он и не думал выходить и ехать на
"Профсоюзную", к своей дылде, как делал это на протяжении всех предыду-
щих дней. "Неужели я его упустил? - с внезапной тревогой подумал Евге-
ний. - Вот черт, если он вышел через другие двери в переулок, то, может
быть, именно сегодня он, нарушив привычный распорядок, как раз и встре-
тится с теми, кто меня интересует?"
союзной". Дылда с красным от мороза носом еще торговала, но вид у нее
был озабоченный. Девица то и дело поглядывала на часы, и недоумение на
ее лице постепенно сменялось отчаянием. Без четверти восемь подъехала
машина, двое крепких парней загрузили в нее нераспроданную прессу и
складные столы и уехали. Девица, однако, и не думала уходить, продолжая
тупо стоять на одном месте, не сводя безнадежного взгляда со ступенек,
ведущих из подземного тоннеля. Все ясно, подумал Парыгин, они поссори-
лись, и он не пришел, как обычно. Что ж, если он упустил Доценко, то
нужно хотя бы понаблюдать за девицей. Может быть, имеет смысл даже поз-
накомиться с ней. Обиженные дамочки частенько охотно рассказывают про
своих кавалеров всякие гадости, в том числе и не подлежащие разглашению.
дылда все стояла как привязанная. Лицо у нее стало совсем отрешенным,
словно она вообще забыла, зачем стоит здесь, неподалеку от входа в мет-
ро, просто ей сказали, что нужно стоять, и она выполняет приказ. Парыгин
стал замерзать, но мужественно терпел, понимая, что происходит нечто
экстраординарное и случай упускать нельзя. Вряд ли тут дело в ссоре. Не
стала бы она так долго ждать. Если бы они накануне поссорились, то уже в
половине восьмого она бы поняла, что Доценко не придет, и спокойно уеха-
ла бы. А сейчас время уже к десяти движется, а девушка все стоит. Что-то
произошло другое.
прямо перед собой невидящими глазами, она медленно, как автомат, спусти-
лась по ступенькам в метро. Парыгин направился следом за ней. Она дошла
до платформы, но не села в поезд, а обессилено опустилась на скамейку.
Народу в этот поздний час было немного, и ему пришлось, чтобы не све-
титься, встать за колонной, метрах в пяти от девушки. Поезда приходили и
уходили, а она все сидела, и непохоже было, что она собирается куда-то
ехать.